Индийский веер - Виктория Холт

Мы устроились в повозке типа дакгхари, в которой я уже путешествовала ранее. Я знала, что в этой грубой повозке, запряженной неопрятной лошадью, мы должны приготовиться к очень некомфортабельному путешествию. Дети, грустные из-за разлуки с айей, были рады избавиться от ограничений, существовавших в доме Салара. Луиза сказала Алану, что они едут домой, и малыш тут же забыл свою печаль при расставании с любимой айей, запрыгал вверх и вниз и запел: «Домой, домой».

В этом слове была какая-то магия.

Мы выехали из дома очень рано утром, я с детьми разместилась в повозке, а Фабиан рядом с нами скакал верхом на лошади в сопровождении полудюжины вооруженных людей. Нам не пришлось долго ждать, чтобы присоединились другие участники, и к тому времени, когда мы выехали из Дели, наша численность значительно возросла. Женщины и дети находились в таких же, как наша, дакгхари. К нам также еще присоединились солдаты. Длительный переход начался.

Мы знали, что мятеж, безусловно, закончился, но вполне возможно, что мы можем подвергнуться нападению со стороны враждебно настроенных местных жителей. То, что среди нас были только женщины, дети и старики, не спасло бы нас. Это была война против народа, а не против отдельных людей. Было трогательно видеть, как все были внимательны друг к другу. Если кому-то было плохо или случалось какое-то самое маленькое недоразумение, все без исключения старались помочь, чем могли. Для меня было удивительно, как нависшее чувство опасности могло повлиять на людей.

За последние месяцы большинство из нас в той или иной форме столкнулись со смертью; мы знали, что ее тень все еще витает над нами и что любое мгновение может быть для нас последним; но по какой-то причине мы потеряли всякий страх и трепет перед смертью. Мы усвоили, что жизнь преходяща. Возможно, мы стали более одухотворенными, менее материалистичными. Я просто не знаю, чем это можно объяснить. Но, оглядываясь назад, я понимаю, что это был, как ни странно, облагораживающий опыт, через который стоило пройти.

Время от времени мы останавливались в дак-бунгало, чтобы поесть, отдохнуть или сменить лошадей. Мы там не ночевали. Вся компания, невзирая на усталость, старалась как можно быстрее отправиться в дальнейший путь. Каждый знал, что мы скорее должны попасть на корабль, пока что-либо не случилось с нами.

Остановки приносили облегчение. Они означали временное освобождение от жуткой тряски в дакгхари. То тут, то там мы урывали по несколько часов сна. Дети обычно закрывали глаза с заходом солнца и спали всю ночь.

Я постоянно ощущала присутствие Фабиана, и это успокаивало меня. Я была уверена, что с ним мы в безопасности. В одном смысле мне не хотелось, чтобы путешествие закончилось: я знала, что это означает расставание с ним, однако, несмотря на все неудобства, я находила это путешествие очень приятным.

Когда мы достигнем Бомбея, ему придется вернуться в Дели, а нам отправиться домой. Мы уже будем в безопасности, а ему надо будет вернуться обратно, где опасность еще существовала. Часто я думала, что же случилось с Томом, Элис и Дугалом.

Во время наших коротких остановок мы с Фабианом обычно разговаривали. Мы бродили на некотором расстоянии от других.

Он успокаивал меня:

— Все будет хорошо, как только вы очутитесь на корабле. Конечно, вам предстоит еще путешествие по суше от Суэца до Александрии… но теперь вам уже известны ловушки, в которые вы можете попасть. Рядом с вами много людей, и вряд ли вы вновь попадетесь на удочку привлекательного незнакомца типа Лассера.

— Нет, — ответила я. — Я теперь знаю многое.

— Когда вы вернетесь домой, вы останетесь с детьми?

— Леди Харриет захочет их оставить при себе.

— Конечно. Но вы тоже должны быть там. Вы не можете их покидать. Подумайте, что бы это для них означало. Они лишились своей матери и айи. Я замечаю, они льнут к вам. Вы для них — символ безопасности. Вы должны остаться с ними во Фремлинге. Я написал об этом своей матери.

— Вы думаете, что письмо дойдет до нее?

— Я уже отдал его одному из наших людей, который уехал две недели тому назад. Я сообщил ей, что вы приезжаете вместе с детьми и что я хочу, чтобы вы оставались с ними до тех пор, пока я не вернусь домой.

— И когда это произойдет?

Он пожал плечами.

— Кто может знать? Но вы должны быть с ними. Моя мать может быть немного… грозной… особенно вначале. Там они будут нуждаться в вас, вы должны им помочь понять ее. Бедные дети, они достаточно настрадались, пройдя через весь этот ужас.

— Кажется, это не оказало на них неблагоприятного воздействия. Я полагаю, что дети быстро начинают все воспринимать как норму. Сейчас они привыкли к такому тайному существованию в убежище, ведь эти недели они провели у Салара.

— А их мать?

— Они приняли ее смерть. Дети думают, что она ушла на Небеса.

— Они еще будут интересоваться.

— Случилось так много всего, а Лавиния виделась с ними не слишком много. Она не была для них достаточно близким человеком.

— Возможно, это оказалось и к лучшему.

— Дети, конечно, скучают по айе.

— Это заставит их еще больше привязаться к вам. Поэтому понимаете, Друзилла, вы не должны оставлять их. Я объяснил это своей матери.

— Вы хотите, чтобы я осталась во Фремлинге… как своего рода гувернантка.

— Вы друг нашей семьи. Когда я вернусь домой, мы все устроим. А пока я прошу вас, чтобы вы проследите, чтобы с ними все было хорошо. Обещайте мне. — Я пообещала. — Теперь еще одно, — продолжал он. — Я сообщил своей матери о… другом ребенке.

— Вы имеете в виду Флер?

— Да. Я думаю, что она должна знать.

— Но Полли и ее сестра…

— Я знаю. Они ухаживают за девочкой… и очень хорошо к тому же. Но если с ними что-то случится? По правилам, Флер должна бы быть со своей семьей.

— Итак, леди Харриет, наконец, знает.

— Ну что же, она должна была когда-то узнать. Я не мог ей сообщить это осторожно сам. Кто знает, что здесь может произойти?

— Как вы думаете, что она сделает?

— По-видимому, она постарается забрать ребенка.

— О, нет!

Я могла себе представить противостояние — Полли и Эфф с одной стороны и леди Харриет — с другой. Это была бы встреча двух грозных сил. Я хотела бы знать, кто оказался бы сильнее.

— Я очень надеюсь… — начала я.

— Моя мать сама решит, что следует делать с этим ребенком. И во всяком случае, что бы ни произошло, мы знаем, что у Флер будет дом.

Я услышала, как он тихо сказал:

— Я полагаю, что вы правы.

— И я так думаю.

— Полли и ее сестра никогда не отпустят Флер.

— Я предполагаю, что будет своего рода битва, но не уверен, на чьей стороне окажется победа. Моя мать — очень решительная женщина.