Нас немного - Дэвид Вебер

под левой створкой. Панель продолжала двигаться еще мгновение, но затем лезвие зацепилось. Ворота поднялись по нему, со скрежетом продвигаясь вперед, оставляя глубокую выбоину в тротуаре внутреннего двора. Затем раздался хруст, и они перестали двигаться.

Он повторил маневр с правой створкой, затем вытащил свои шариковые пистолеты, когда вокруг его головы начали трещать пули. Люди в боевых костюмах, которые могли выдерживать пули из шариковых пистолетов, хлынули во двор из казарм собственных войск императрицы. Большинство из них выглядели довольно растерянными, но остановившиеся флар-та и мардуканец были очевидными целями.

Мимо него пронеслось еще несколько шариков, потом десятки. Но если бы он позволил им оттеснить его назад, восстановить контроль над вратами хотя бы на мгновение, они смогли бы в конце концов освободить ворота и закрыть их. В этом случае штурм Северного двора провалился бы... и Роджер и все, кто был с ним, погибли бы.

В конечном счете, человеческая политика очень мало значила для Растара. Что имело для него значение, так это верность; его клятвенное слово; узы дружбы, верности и любви; и его долг перед лидером, который спас то, что осталось от его народа, и уничтожил убийц его города. И вот, когда все усиливающийся град огня засвистел у него в ушах и покрыл трещинами мраморную облицовку стены дворца, он поднял все четыре пистолета и открыл огонь. Он не потратил ни одного из своих выстрелов впустую на удары в туловище, которые были бы отбиты боевыми костюмами его врагов. Вместо этого он целился в слабо защищенное место на горле, уязвимую щель, размером не больше человеческой ладони.

Наемники в боевых костюмах, нанятые взамен убитых собственных войск императрицы, не были из боевых частей, какую бы форму они ни носили. Они были совершенно не готовы ни к чему подобному, и те, кто находился в первых рядах, с недоверием наблюдали, как пуля за пулей попадали точно в цель, разрывая единственное место, где их защитные костюмы были слишком тонкими, чтобы остановить пистолетный огонь. Никто не мог сделать то, что делал этот высоченный пенистый.

Люди падали по двое и по трое, но их были десятки. Даже когда Растар начал уничтожать их, их товарищи открыли по нему ответный огонь, и икра его левой ноги взорвалась, когда в нее попала винтовочная пуля. Еще один шарик попал в нижнюю часть его правой руки. Его кольчуга замедлила сверхскоростной снаряд, но никак не могла остановить его, и рука упала, бесполезная. Еще одна пробила его нагрудник, низко с левой стороны, и он откинулся на флар-та, три пистолета все еще стреляли, все еще убивали. Еще больше шариков треснуло и засвистело вокруг него, но он продолжал стрелять, пока его братья на циванах с грохотом преодолевали последние метры парка, чтобы добраться до него. Он услышал их боевые кличи, звуки труб, пронесшиеся позади него, как это было на стольких полях сражений раньше, и еще одна пуля размозжила его левое предплечье.

Теперь у него было только два пистолета, и они были тяжелыми, очень тяжелыми. Он едва мог держать их, и странная дымка затуманила его зрение. Он знал, что наконец-то промахнулся мимо своих целей - чего раньше никогда не случалось, - но в его магазинах все еще оставались шарики, и он с воем послал их в сторону своих врагов.

Еще одна пуля попала ему куда-то в туловище, а еще одна попала в нижнюю часть левой руки, но людей теперь тоже было меньше, и его братья на циванах наконец-то были здесь. Он продержался достаточно долго, и всадники Тердана хлынули мимо него, прокладывая себе путь через ворота, неся жестокие потери, чтобы сблизиться с людьми, где в игру могли вступить их мечи. Боевые костюмы могли остановить высокоскоростные снаряды, но не холодную сталь в руках всадников Севера, и наемники принца Джексона отшатнулись в паническом ужасе, когда возвышающиеся мардуканцы и кричащие циваны прорвались сквозь них и собрали кровавую жатву.

И диаспранцы тоже были там, перелезая через флар-та, бросаясь вперед с длинными пиками, в то время как другие подбирали оружие павших человеческих охранников. Они были там. Они прошли через ворота.

Он опустил свой последний пистолет, пистолет, который был легким, как перышко, а теперь стал тяжелым, как гора, и прислонился спиной к ноге флар-та, которая унесла его принца, его друга, так далеко, так далеко.

И там, на чужой равнине, у дворцовых ворот, которые он удерживал достаточно долго, достаточно долго, умер Растар Комас Та'Нортон, последний принц павшего Тердана.

- Что происходит?

- Похоже на воздушный бой в Империал-Сити, сэр, - сказал офицер разведки адмирала Прокурова. - Пока не знаю, кто против кого. И у нас задержка со связью, так что...

На консоли адмиральского коммуникатора вспыхнул значок приоритетного сообщения, и Прокуров нажал клавишу приема.

- Прок, - сказал генерал Лоуренс Джанетто с экрана через пять минут после того, как сообщение было передано из его офиса на Старой Земле. - Роджер вернулся. Он пытается захватить дворец. На нас нападают корабли-стингеры и люди в силовой броне. Выходите на орбиту и приготовьтесь оказать огневую поддержку собственным войскам императрицы.

- Правильно, - с несчастным видом кивнул адмирал. - Не думаю, что я мог бы получить этот приказ непосредственно от императрицы, не так ли?

Ларри Джанетто хмуро уставился на обои в двух секторах дисплея своего коммуникатора, посвященных эскадре 14 и эскадре 12. Этот ублюдок Кьерульф полностью отключил его от системы связи Лунной базы, и генерал принял твердое решение провести тщательный пересмотр архитектуры системы после того, как будет урегулирована текущая ситуация. И после того, как он лично увидит Кьерульфа, болтающегося в проволочной петле.

В то же время, даже несмотря на свою ярость, он знал, что на самом деле система в этом не виновата. Его офис находился в штабе обороны Терры, который был административным центром имперских вооруженных сил, но Лунная база была оперативным штабом Солнечной системы. Вот почему Гринберг был на Луне, а не с одной из своих эскадр; потому что, по сути, Лунная база была постоянно назначенным, расположенным в центре флагманом флота Метрополии. Каждая разведывательная платформа, системный датчик и выделенный командный контур были связаны через Лунную базу, которая также была самой прочной и отвратительной крепостью, когда-либо спроектированной людьми. Отнять ее обратно у Кьерульфа, даже после того, как с нападением на дворец будет покончено, было бы непросто, если только у Джанетто в гарнизоне не было больше сторонников, чем он думал.