Грезы любви - Патриция Райс

Рори поколебался, не желая признаваться, что если кто и противился браку, так это Элисон. Едва ли это представит хоть одного из них в хорошем свете. Бросив быстрый взгляд на копну блестящих локонов и получив в ответ рассеянную улыбку, он сделал глубокий вздох и продолжил:

– Мне известно, что существует определенное недопонимание, касающееся моих намерений относительно Элисон. Надеюсь, теперь, когда вы вернулись, нам удастся прояснить этот вопрос. Мне нужна Элисон, а не ее деньги. Если вы сумеете доказать справедливость своих притязаний на титул и поместье, вы вправе претендовать и на наследство вашего отца. – Рори твердо встретил взгляд графа. – Только оставьте мне Элисон.

Вспомнив кое-что из того, что рассказывал ему подвыпивший морской капитан несколько месяцев назад, граф понял, что тот говорил о его собственной дочери. Тогда он поверил молодому человеку, но теперь нуждался в более надежных заверениях. Не моргнув глазом он ответил:

– Хорошо сказано, Маклейн, но неубедительно. Я не нуждаюсь в деньгах моего отца. Он оставил их Элисон. Но я хочу, чтобы моя дочь была счастлива, и никогда не поверю, что нищий авантюрист, подозреваемый в связях с якобитами, способен составить ее счастье.

Видя, что руки Рори сжались в кулаки, Элисон мило улыбнулась.

– Я бы не сказала, что была счастлива, считаясь незаконнорожденной в глазах всего света. – Отложив вышивание, она подняла на Рори нежный взгляд. – Твой сын становится беспокойным, дорогой, и, признаться, я устала. Почему бы нам не продолжить этот разговор утром? Давай покажем моему отцу его комнату, чтобы он мог отдохнуть.

При упоминании о ребенке лицо графа побледнело, а когда они с Рори учтиво поднялись вслед за Элисон, его взгляд устремился на то, чего он не заметил ранее. Теперь, когда Элисон стояла, опираясь на руку мужа, широкие юбки больше не скрывали небольшой выпуклости у нее на талии, у которой могло быть лишь одно объяснение. Гневный взгляд графа метнулся к бесстрастному лицу шотландца.

– Вижу, вы не теряли времени.

Не выпуская руки мужа, Элисон приподнялась на цыпочки и поцеловала отца в щеку.

– Если бы ты терял время, меня не было бы сейчас на свете. Спокойной ночи, отец. Я попрошу проводить тебя в твою, комнату.

Мужчины обменялись поверх ее головы неприязненными взглядами, но Элисон довольно улыбнулась. Даже если ни один из них не любит ее так сильно, как любили бабушка с дедушкой, она любит их. Этого пока достаточно.

А будущее покажет.

Глава 31

Когда Элисон спустилась к завтраку, внизу развернулось настоящее сражение. Дугал и Майра, расположившиеся на другом конце стола, подальше от линии огня, прятали улыбки, наблюдая за словесной дуэлью между Рори и незнакомым джентльменом. Появление Элисон было встречено облегченными вздохами зрителей и настороженными взглядами участников поединка.

Чмокнув обоих мужчин в щеку, она заняла место рядом с Рори, и поинтересовалась с невинной улыбкой:

– Вы уже придумали, как выкупить владения Рори и положить конец этой вражде?

Дугал прыснул и поспешно прикрыл рот салфеткой при виде двух разъяренных львов, укрощенных овечкой. Да, такое зрелище дорогого стоит!

– Я предпочел бы, чтобы ты вернулась со мной в Корнуолл, Элисон. – Граф бросил на хозяина дома негодующий взгляд. – Полагаю, мне следует разыскать сына моего кузена и прийти с ним к какому-нибудь соглашению. Но поместье переходит вместе с титулом. Так что вряд ли он может воспрепятствовать моему возвращению. Когда-то я мечтал привезти туда твою мать. Теперь это твой дом.

– Отец, думаю, ты найдешь своего наследника в доме кузена Рори, неподалеку отсюда. Ты хотел бы повидать его до возвращения в Корнуолл?

Рори потрясенно уставился на свою проницательную жену. Интересно, что еще ей известно? И вообще, есть ли смысл, что-либо скрывать от нее? Он открыл рот, чтобы задать ей эти вопросы, но его опередил граф, лицо которого вспыхнуло от гнева.

– Алекс здесь? Я слышал, что он охотится где-то в Шотландии, но сезон охоты уже закончился, не так ли? Разумеется, я навещу его. Мне совсем не нравится, как он относится к своим обязанностям по управлению поместьем.

Он решительно отложил салфетку, собираясь немедленно пуститься в путь. Но когда он стал подниматься со стула, Рори удержал его за руку.

– Если бы дело касалось только меня, – начал он, не обращая внимания на недовольный вид графа, – я не стал бы вмешиваться, но ради Элисон должен вас предостеречь. Мой кузен присвоил земли, принадлежавшие моей семье, не гнушаясь убийствами и притеснением невинных. То, что ваш наследник якшается с таким мерзавцем, едва ли представляет его с лучшей стороны. Он уже запятнал себя попытками похитить и соблазнить Элисон. А недавно кто-то стрелял в нее. Если вам не терпится сунуть голову в это змеиное гнездо, дело ваше. Но не надейтесь, что я стану вас спасать.

Пораженный страстностью, прозвучавшей в словах шотландца, граф снова сел, вглядываясь в лицо молодого человека. Он прочитал в нем горечь, которая могла повлиять на его беспристрастность, а также искреннюю озабоченность и тревогу. Он перевел взгляд на дочь. Лицо Элисон казалось непроницаемой маской, но руки судорожно комкали салфетку, лежавшую у нее на коленях.

– Это правда, Элисон? – обратился он к ней. – Никто не говорил мне об этом.

– Потому что я единственная, кто мог бы рассказать об этом, отец. Но разве кто-нибудь, кроме Рори, поверит мне, если граф Гренвилл утверждает обратное?

Граф резко втянул в грудь воздух, признавая жестокую правду. Впервые за долгие годы он задумался о том, на какую жизнь обрек свое неведомое дитя. Его пальцы напряглись, стиснув резные подлокотники старинного кресла.

– Пусть у тебя нет титула, ты можешь рассчитывать на мое имя и защиту. Разве этого недостаточно, чтобы тебя выслушали?

Элисон выгнула бровь, устремив на него иронический взгляд.

– Твое имя? Будь это так, возможно, кто-нибудь и выслушал бы меня с праведным негодованием. А так общество скорей всего решит, что твой наследник оказал мне милость, сделав своей любовницей. У незаконнорожденных нет прав, отец.

По лицу пожилого мужчины расплылась пепельная бледность. Рори заинтересованно наблюдал за ним. Хотя граф был его врагом, он почти жалел беднягу. Воистину Элисон порой бывает беспощадной.

– Ты не незаконнорожденная, детка. Мы с твоей матерью вступили в законный брак, но решили сохранить все в тайне, пока я не поставлю в известность своего отца. Разве она не рассказала тебе об этом?

– Она умерла, когда я была совсем маленькой, но не думаю, что дед с бабушкой стали бы скрывать от меня правду. Когда я однажды спросила, они сказали, что моя мать верила, что вышла замуж, но поскольку у нее не было ни свидетелей, ни бумаг, все считали, что она заблуждается. Теперь я понимаю, что они думали, будто ты вскружил ей голову своими обещаниями. Очевидно, у тебя была не лучшая репутация. – Элисон произнесла свою небольшую речь с удивительным спокойствием, без тени осуждения.