Пленница Дракулы - Ульрике Швайкерт

— Добрый вечер, Хиндрик. Какая радостная неожиданность — увидеть тебя здесь. Это Латона тебя разыскала? Она толковая девушка. Подойди поближе и дай мне опереться на твою сильную руку. Мне еще нельзя ступать на больную ногу. Кость раздроблена, а лекарства, которые дают мне врачи, мешают восстановить ее с помощью собственных сил.

Глаза Латоны постепенно привыкли к темноте, и она увидела, как Хиндрик помог оборотню подняться с кровати и обхватил его рукой, так чтобы тот мог опираться на его плечо.

— Все будет хорошо, — сказал Хиндрик, выпрямившись во весь рост. — А теперь давайте выбираться отсюда, пока лунный свет не заставил тебя устроить здесь не очень красивую сцену.

Сеймоур тихо засмеялся.

— Да, можно и так сказать.

Все трое направились к выходу. Дважды им приходилось прятаться за углом и в ближайшей палате, чтобы укрыться от глаз совершавших ночной обход медсестер — благодаря обостренным чувствам Хиндрику удалось вовремя их заметить. Затем оборотень, вампир и Латона вышли на улицу и жестами подозвали извозчика.

Лошади быстрой рысью довезли их до дома на Рабенштайг, где Хиндрик и Сеймоур попрощались с девушкой.

Оборотень на прощание пожал ей руку.

— Спасибо тебе, Латона. Должен признаться, раньше я видел в тебе лишь тень твоего дяди, племянницу охотника на вампиров. Я не мог понять, почему Малколм выбрал тебя, и лишь нужда заставила меня обратиться к тебе за помощью. Но теперь я понимаю его. Ты отважная девушка с добрым сердцем. У тебя быстрый ум, и ты всегда готова пойти на риск ради дела. Кроме того, ты решила стать на нашу сторону и примкнуть к миру ночных существ. Ты освободилась от тени Кармело. Да исполнится твое самое сокровенное желание!

Латона не переставала улыбаться всю дорогу до дворца Шей, но потом ей было уже не до смеха. Баронесса без обиняков сказали девушке все, что думала о ее легкомысленном поведении, из-за которого репутация Латоны могла сильно пошатнуться. На отговорки девушки она ничего не ответила. Вероятно, теперь Шей окончательно вычеркнут Латону из списка потенциальных невест Филиппа, если они вообще когда-нибудь допускали мысль о таком союзе.

Девушка извинилась и поспешила укрыться в своей комнате. Она не хотела, чтобы Клара начала расспрашивать ее обо всем, вынуждая все больше увязать во лжи. Окутанная печальными мыслями, Латона улеглась в постель. Она жалела, что ей пришлось разочаровать барона и баронессу, которые так радушно приняли ее в кругу своей семьи.

Как только последний луч солнца погас над горизонтом, Алиса вскочила на ноги и быстро осмотрелась. Даже во время дневного оцепенения ее не отпускало чувство опасности, но когда вампирша проснулась и увидела, что ее друзья целы и невредимы и все они по-прежнему находятся в крипте церкви Святого Матьяша, она немного успокоилась. Франц Леопольд и Лучиано тоже уже проснулись и с любопытством разглядывали подземный зал.

Сразу за этим Алиса почувствовала мучительный голод. Еще бы, ведь они всю ночь летели вместе со стаей вечерниц и за все это время не выпили даже капельки крови.

— Интересно, стая уже проснулась? — задумчиво произнесла вампирша.

— Давайте посмотрим, — предложил Франц Леопольд.

Наследники поднялись по лестнице и вошли в пустую темную церковь. Алиса открыла массивную дверь и задрала голову. Первые вечерницы уже кружили в небе, возможно, в поисках чего-нибудь съедобного.

— Так много мыслей о еде? — поддразнил вампиршу Франц Леопольд. — Я думал, роль вечно голодного в нашей компании уже давно отведена Лучиано. Но разве в этом мире можно на что-то полагаться? А вот наш друг Носферас еще, чего доброго, превратится в аскета.

Лучиано покачал головой.

— Не бойся, не превращусь, просто сейчас у нас есть более важные заботы.

— Ты что, совсем не испытываешь голода? — немного недоверчиво поинтересовалась Алиса.

— Напротив, я очень голоден. Но что нам делать? Пойти на охоту и позволить стае улететь без нас?

— Ну ладно, ладно, я признаю, что из обжоры ты превратился в благородного героя, — не меняя тона, произнес Франц Леопольд. — Но давайте подумаем и о том, что нам нужно поддерживать и восстанавливать свои силы, к тому же большую их часть отнимает изнурительный перелет. Сегодня нам придется провести в воздухе на несколько часов больше, чем вчера. Поэтому я предлагаю раздобыть немного крови, а уж потом присоединиться к стае летучих мышей.

— Мы не станем нападать на людей! — категорически отмела это предложение Алиса.

— Ты вообще слушала меня? — поморщившись, спросил Франц Леопольд. — Я говорил о том, что нам необходимо подкрепиться! Разве я предлагал наслаждаться пьянящим вкусом человеческой крови? Я всего лишь хочу сказать, что мы можем выпить немного крови животных, к примеру тех двух собак.

Дракас вытянул руку и наморщил лоб. Собаки повернулись к вампирам, а затем робкими шагами направились к ним.

— Кушать подано!

Алиса опустилась на колени рядом с псом грязно-серого цвета и обняла его. Он доверчиво посмотрел на вампиршу своими коричневыми глазами.

— Мы возьмем у них столько крови, чтобы они смогли остаться невредимыми! — решительно сказала Алиса.

Оба вампира, не веря своим ушам, уставились на нее.

— В соглашении кланов говорится лишь о том, что мы не должны убивать людей, — напомнил ей Франц Леопольд.

Алиса посмотрела на пса.

— И все же мы сделаем так, как я сказала, — ответила она не терпящим возражений тоном и погрузила клыки в шею животного.

Друзья нашли поблизости еще трех собак, а в церкви — пару кошек и смогли основательно подкрепиться, прежде чем превратились в летучих мышей. Вечерницы тем временем уже собрались в стаю и приготовились продолжить перелет.

Они пересекли Дунай возле большого цепного моста и полетели над Пештом — восточной частью города, расположенной на пологом берегу Дуная. Еще несколько лет назад это был отдельный город, а потом, слившись еще с двумя венгерскими городами — Будой и Обудой, образовал столицу Венгрии.

Вскоре город остался позади, а впереди до самого горизонта простиралась Венгерская низменность. Широкие изгибы Тисы тянулись по просторной равнине, а где-то далеко на востоке, возле сербского Белграда, ее воды впадали в Дунай.

Стая летучих мышей пролетала над довольно однообразными ландшафтами. Лишь стада коров и лошадей оживляли бескрайнюю бурую степь. Время от времени посреди этой степи виднелись небольшие деревеньки.

Затем летучие мыши перелетели через широкую Тису. По другую сторону простирались такие же унылые пейзажи. Так проходили часы. Друзья молчали, погрузившись в раздумья. Лишь равномерные взмахи их крыльев отсчитывали время.