Горький вкус Солнца - Галина Мишарина

что хозяева и сами не прочь сцепиться. Однако пока что всем удавалось идти вперед молча, хотя и медленно. Вода ядовитого озера, вроде бы разбавленная и не столь опасная, не пощадила ноги многих ребят.

Когда стало ясно, что пустыня заканчиваться не собирается, ребята начали ворчать. Без сна, без еды, без воды. Карты стали бесполезны, Агна не могла подсказать, как справиться с расстоянием. По прошествии часа случилась первая склока, пока что на словах. Один пошатнулся, толкнул другого, тот чуть не упал — и поехало. Дэр, конечно, разнял ребят, но миновало время — началась драка между другими. Единственным, кто не выглядел злым, был Бирн, всё ещё не отошедший после озера. Марк, хотя и казался спокойным, глядел так тяжело и пристально, что мог поджечь любого, кто к нему полезет.

Я ждала беды, и она пришла. На этот раз не в виде монстров или жутковатых полей. Зеленая дрянь, проникшая внутрь тел, обострила все самое поганое, что пряталось в глубине наших сознаний. Слово за слово, удар за ударом, а потом всё сильнее, жестче, злобнее. Правда, сразу же выбыло два участника безобразия: я и Бирн. Последний просто сел на траву и молча наблюдал за происходящим. Вид у него был равнодушный, и Грозового никто не трогал. Ну а я бросилась разнимать Марка и Дэра, двух спятивших глав кланов. Вот только тотчас была откинута прочь и кубарем покатилась по земле. Встала, проверяя, всё ли на месте, и ужаснулась. Торми дубасил Смайла, Дайра дубасила Торми, Агна сцепилась с Солнечным воином по имени Крот, умело отвешивая ему тумаки, а парень пытался сцапать её за руки и ругался похабными словами. Лео умело навешивал удары то одному, то другому, пока его не повалили наземь и не принялись колошматить почем зря… Пока что это была свалка, но я чувствовала, как гнев нарастает. Через пару минут появилась первая кровь, а потом началась настоящая грызня.

Я пыталась разнять ребят, но несколько раз получила и принялась кричать на них. Потом — швырялась пучками травы. Старалась оторвать мужчин друг от друга, но они уже не обращали внимания. Обычная драка превращалась в бойню, и я не знала, что предпринять. Пусти они в ход магию — и никто бы не выжил… Положение было отчаянным.

Я отбежала прочь и вдруг чуть в стороне увидела маленький, но такой живой и яркий цветок. Он словно обозначал границу, ту цель, что мы едва не достигли. Всего несколько шагов — и спасение. Ещё чуть-чуть — и можно отдаться снам, отдохнуть душой.

— Цветок! — дурным голосом завопила я. — Смотрите, цветок! Колокольчик! Да поглядите же вы, болваны, петухи, дуралеи!!!

Если кто и обратил внимание, то только Бирн, но и он остался сидеть на месте. И вот тогда меня запоздало объял гнев, только не хотелось никого бить. Было желание их всех сдуть, причем далеко, чтобы до самого дома долетели. Я взмахнула руками, выдохнула — и всех до единого участников побоища подняло в воздух. Тут-то они и замерли — с ощеренными ртами, занесенными для удара кулаками, опутанные яростью…

— А ну, хватит! — рявкнула я как заправский командир, а у самой слезы хлынули. — Вас, как маленьких, за уши разнимать?! Заткнулись, успокоились и протерли глаза! Балбесы! Только бы зубы пересчитывать друг другу!!! Там цветок, и он жив, а, значит, мы почти дошли! И поэтому… то самое… должны… — Я почему-то забыла, что хотела сказать, и ребята тотчас рухнули наземь.

Следом за ними шлепнулась и я. В голове снова было пусто, перед глазами стояли разноцветные звезды. Потом они начали кружиться и скакать, а я, размахивая руками, пыталась их поймать. Почему-то трясло, земля ходила ходуном, ноги болтались. Только после стало понятно — это Марк взял меня под мышки и поднял, начав трясти, чтобы привести в чувство.

— Габ! — повторял он. Открыть рот и ответить не успела — хлынул ледяной ливень. Наверное, лучше было назвать его мокрым снегом, но таких жирных, острых капель я не чувствовала никогда.

Не сговариваясь, мы столпились, прижимаясь друг к другу, и стало очень спокойно, словно ничего страшного не произошло. Марк обнимал меня, прятал под порванным плащом, и раны души затягивались, медленно исчезая. Жаль только, что вода не заживляла плоть — мужчины славно друг друга отделали.

Дождь то ли остужал, то ли смывал плохое, а, может, делал и то, и другое. Пытаться скрыться от подобных потоков бесполезно, и мы большим клубком опустились к земле. Навалилась дикая усталость, и было не то что не до драк, даже говорить сил не хватало. У меня слипались глаза, и вскоре бороться со сном, даже сидя в луже, не стало мочи. Кони — и те поникли на траву кругом нас. Настало сонное царство.

Я проснулась от нежного запаха. После вонючего дыма и пробирающей мокроты этот казался божественным. Пахло цветами. Неудивительно, что мне выпало проснуться первой, ведь я единственная не участвовала в драке, хотя и потратила силы, чтобы разнять ребят.

Высунула голову из-под плаща, хотела было тотчас вылезти, но пораженно замерла. Мертвые земли расцвели, и вместо зеленого дыма над землей кружился обычный белый туман, согретый первыми лучами солнца. Синие поля, а потом розовые, и нежно-лиловые в пелене приятных капель. Тишина — ни ветра, ни шороха. Прекрасное цветочное царство, пробудившееся после дождя, земля, напитанная доброй красотой, природа ясная, весенняя, дышащая.

Мне хотелось разбудить остальных, Марка в первую очередь, но я решила дать им отдохнуть ещё немного. А потому осторожно выбралась из мирно сопящего клубка и пошла размять ноги. Недалеко, просто чтобы в себя прийти после ужасной ночи.

Дышалось так легко и вкусно, цветы пахли столь изумительно, что мне хотелось подскакивать, как ребенку. Я отошла в сторону и снова удивилась невнимательности такого большого отряда. Оказывается, мы заночевали прямо на краю обрыва. Здесь цветочная стена резко уходила вниз и постепенно превращалась в голые скалы. На дне ущелья бежала веселая речка, а на противоположном берегу виднелась тропинка. Спуститься можно было в двух местах — слева по косогору или справа по каменной лестнице. Правда, до них ещё нужно было добраться. Я обрадовалась, что мы почти завершили путь, но вернуться к остальным не успела — рядом изнеоткуда возникла Агна. И как-то сразу стало ясно, что она