NEXT - Майкл Крайтон

Судья вздохнул.

— Ваша честь, — продолжал Родригес, — подобное умозаключение может показаться суду нелогичным, однако необходимо исходить из того, что мы живем в новую эпоху, то, что кажется нам странным сегодня, будет выглядеть вполне логичным через несколько лет. Значительная часть человеческого генома уже приватизирована. Приватизирована информация о различных болезнетворных микроорганизмах. Мысль о том, что подобные биологические элементы могут находиться в частной собственности, шокирует многих, поскольку все это для нас внове. Но суд должен принимать решения с учетом предыдущих определений. А они таковы: клетки мистера Барнета — принадлежат нам!

— Но, если говорить о его потомках, то можно считать, что их клетки являются копиями клеток мистера Барнета, — сказал судья.

— Согласен, ваша честь, но это не меняет дела. Если мне принадлежит формула изготовления чего-либо, а кто-то ксерокопирует эту формулу и передает копию третьему лицу, она все равно остается моей собственностью. Формула принадлежит мне, вне зависимости от того, как или кем она была скопирована.

Судья повернулся к Бобу Коху:

— Мистер Кох?

— Ваша честь, мистер Родригес просил строго придерживаться обсуждаемой темы. Так я и поступлю. В ходе предыдущих судебных разбирательств было решено, что, будучи изъяты из тела мистера Барнета, его клетки ему более не принадлежат. Но в этих разбирательствах не говорилось, что мистер Барнет является ходячей золотой жилой, в которой «Биоген» может ковыряться снова и снова. И уж тем более в них не было ни намека на то, что «Биоген» имеет право на физическое изъятие клеток у любого их носителя. Требования истца выходят далеко за рамки предыдущих судебных решений и определений. Это по сути новый иск, в основе которого лежит одно лишь стремление выдать желаемое за действительное. И мы просим суд потребовать от «Биогена», чтобы тот отозвал своего «охотника за людьми».

— Я не понимаю, — заговорил судья, — на каком основании компания «Биоген» стала действовать на свой страх и риск, мистер Родригес. Ее действия выглядят поспешными и неоправданными, если не сказать незаконными. Вы определенно могли дождаться, когда появится мисс Барнет и по собственной воле предстанет перед этим судом.

— К сожалению, ваша честь, это было невозможно. Бизнес моего клиента оказался в критической ситуации. Как я уже сказал, мы считаем, что стали жертвой заговора, цель которого лишить нас того, что принадлежит нам по праву. Не вдаваясь в детали, могу сказать, что клетки должны быть возвращены немедленно. Если этого не произойдет, наши потери могут быть колоссальными, и компания может вообще вылететь из бизнеса. Мы просто своевременно реагируем на чрезвычайную ситуацию.

Боб видел, что судья готов купиться на эту чушь о «своевременности реагирования». По всей видимости» он не хотел нести ответственность за разорение калифорнийской биотехнологической компании. Судья поерзал в своем кресле, посмотрел на настенные часы и снова поерзал.

Нужно было исправлять ситуацию, причем немедленно.

— Ваша честь, — начал Боб, — есть еще один аспект данной проблемы, который должен быть рассмотрен уважаемым судом с последующим принятием соответствующего решения. Я хотел бы обратить ваше внимание на это письменное заявление от имени Медицинского центра Университета Дьюка, датированное сегодняшним днем. — Он передал документ судье и вручил копию Родригесу. — Если позволите, ваша честь, я кратко изложу его содержание и поясню, какое отношение оно имеет к рассматриваемому делу.

Затем Боб объяснил, что клеточная линия Барнета была способна в больших объемах вырабатывать вещество, называемое цитотоксический TLA7D, потенциальный антиканцероген. Именно это делало данную клеточную линию столь ценной.

Однако на прошлой неделе Патентное ведомство США выдало университету Дьюка патент на ген белка TLA4A. Это ген с промотором, кодирующий белок, который удаляет гидроксильную группу из центра цитотоксичного белка, связывающегося с Т-лимфоцитами, 4В. Этот белок — предшественник цитотоксина TLA7D, который образуется при удалении гидроксильной группы. Пока гидроксильная группа не удалена, белок не обладает биологической активностью.

Таким образом, ген, который контролирует выработку производимого «Биогеном» вещества, является собственностью университета Дьюка, и он заявляет свои

права на него в документе, который вы, ваша честь, сейчас держите в руках. Родригес стал багроветь.

— Ваша честь, — заговорил он, — я рассматриваю это как попытку внести неразбериху в дело, которое представляется мне весьма простым. Я требую, чтобы суд…

— Дело действительно простое, — перебил его Боб. — До тех пор пока «Биоген» не заключит официальное соглашение с университетом Дьюка, он не имеет права использовать энзим, вырабатываемый принадлежащим Дьюку геном. Потому что как энзим, так и его производные компании не принадлежат.

— Но это…

— «Биогену» принадлежит клетка, ваша честь, но отнюдь не гены, находящиеся в этой клетке.

Судья вновь посмотрел на часы.

— Я внимательно рассмотрю этот аспект и сообщу о своем решении завтра, — проговорил он.

— Но ваша честь…

— Благодарю вас, джентльмены. На этом дискуссия окончена.

— Но ваша честь, не забывайте про женщину и ребенка, за которым гонится «охотник»!

— Я понимаю ваши чувства. Теперь мне остается понять, как смотрит на это закон. До завтра, господа.

ГЛАВА 087

Кендаллы кричали, глядя, как прямо на них мчится черный «Хаммер». Но Васко Борден, рыча сквозь сжатые зубы и придерживая левой руке повязку в том месте, где совсем недавно было ухо, знал, что делает. Он заехал на лужайку и резко остановил машину перед самой дверью, заблокировав вход в дом. Затем они с Долли выскочили наружу, схватили Джеми, сына Алекс, сбили с ног ошеломленную мать и, забравшись обратно в машину, дали задний ход. Тем временем все остальные наблюдали эту сцену, утратив дар речи и не в состоянии пошевелиться.

— Вот так, крошка! Когда ты не в доме, ты — моя! — проорал Васко. Затем машина сорвалась с места и помчалась по улице. Васко обернулся к своей помощнице:

— Мы потеряли нашу «Скорую», поэтому придется действовать по плану В. Долли, дорогая, распорядись, чтобы готовили операционную. Скажи, что мы будем через двадцать минут. Через час дело будет сделано.

Генри Кендалл находился в состоянии шока. Прямо на лужайке перед его домом только что произошло похищение человека, и он даже пальцем не пошевелил, чтобы помешать этому! Его собственный сын плакал и цеплялся за мать, Дейв бросил на землю чье-то ухо, а мать похищенного мальчика поднималась на ноги, крича, чтобы кто-нибудь вызвал полицию. Однако «Хаммер» уже умчался по улице, завернул за угол и скрылся из вида.