Последний Порог - Роберт Сальваторе

Дриззт недоверчиво посмотрел на груду вещей, но уже с первого взгляда понял, чего на самом деле не хватает.

— А ещё это, — сказал Джарлаксл, и Дриззт поднял глаза и увидел, как наёмник дроу протягивает кольцо, выточенное из цельного рубина, которое Дриззт забрал у мага Ксорларрин. — Ты знаешь, что это?

— Я полагаю, безделушка мага.

Джарлаксл кивнул.

— И немалой силы. Бережно его храни. — Он кинул кольцо Дриззту, тот поймал его и надел на палец.

— И это, — добавил Джарлаксл, и когда Дриззт на него посмотрел, улыбающийся наёмник держал то, что он хотел получить больше всего остального: ониксовую фигурку Гвенвивар. Джарлаксл передал её в дрожащие руки Дриззта.

— Теперь она свободна, — пояснил он. — Дрейго Проворный больше не держит её в неволе на этом плане, и она отдыхает в своём астральном доме, восстанавливается и ждёт твоего призыва.

Дриззт почувствовал, что у него подгибаются колени, он пошатнулся и упал в кресло, совершенно разбитый.

— Спасибо, — шептал он снова и снова.

— Мы ещё не закончили, — напомнил Джарлаксл. — Мы должны покинуть это место.

— Эффрон… — начал Дриззт.

— Наша следующая остановка, — заверил его Джарлаксл, похлопывая сумку на другом бедре, похожую на ту, в которой было имущество Дриззта. — Собирай свои вещи и пойдём. Одевайся и будь готовым к сражению, ибо битва пока не выиграна полностью.

К тому времени, как они подошли к комнате Эффрона, которая теперь охранялась воинами Бреган Д'Эрт, в руке Дриззт держал лук, и всё его снаряжение было на месте. Он отчаянно сопротивлялся желанию подуть в свисток и призвать Андахара, так сильно он хотел увидеть своего скакуна единорога. Его сердцем и умом овладело ощущение, что жизнь налаживается. И в то же время всё это казалось теперь даже более странным, как понимание того, что дороги приведут тебя к месту, где ты когда-то жил, только чтобы обнаружить, что это больше не твой дом.

Он просто не был уверен. Больше всего на свете Дриззт хотел призвать Гвенвивар, хотел убедиться в неизменной густоте её меха и крепости мускулистых боков, но он знал, что не должен. Он напомнил себе, что в последний раз, когда видел её, пантера выглядела измождённой и была на грани смерти, и решил подождать десятидневку или даже больше, прежде чем призвать её.

Дриззт встрепенулся от звука падающих предметов и увидел вещи Эффрона, лежащие на полу перед явно испуганным колдуном тифлингом.

— Вы убили Дрейго Проворного? — спросил Эффрон затаив дыхание.

— А тебе бы этого хотелось? — поинтересовался Джарлаксл.

Эффрон мгновение смотрел на него с любопытством, а потом признался:

— Нет.

Улыбка и кивок Джарлаксла застигли Дриззта врасплох, заставив заподозрить, что вопрос наёмника дроу мог служить своего рода испытанием. Однако он не стал углубляться в размышления по этому поводу, ибо им явно было чем заняться.

И действительно, Джарлаксл сразу повёл их туда, откуда пришёл, и вскоре они вошли в огромный холл замка. Дриззт и Эффрон глазам своим не поверили, уставившись на новую адамантовую башню, стоящую среди обломков пола и стены, будто какой-то гигант бросил её в здание, словно копьё.

— Рад новой встрече, эльф! — взревел дварф Атрогейт, вприпрыжку бросившись к Дриззту, чтобы поприветствовать его должным образом.

— Но ты же свалился в шахту в Гонтлгриме, — оторопел Дриззт. — Вы оба.

— Ага, и мне потребовались года, чтобы отрастить свою бороду, будь проклят огненный зверь, бухахаха! — ответил Атрогейт.

— Я предвижу множество ночей у камина с выпивкой в руках, — сказал Джарлаксл. — Но не в этом мире. — Он простёр руку в сторону открытой двери башни. — Атрогейт покажет вам врата.

— Врата? — удивился Эффрон.

— В Лускан, — пояснил Джарлаксл и подтолкнул Дриззта и Эффрона. — Держись рядом с ними, — поручил он Атрогейту. — Я скоро буду.

— Только если эльф замолвит за мня словечко перед этой симпатичной девахой Амброй, — заявил Атрогейт и преувеличенно подмигнул Дриззту.

Снова — или на самом деле всё ещё — ошеломлённый Дриззт смог только глупо кивнуть и последовать вперёд. Он положил руку на поясную сумку, а затем сунул её внутрь, испытывая желание почувствовать очертания фигурки Гвенвивар и надеясь на скорое восстановление верной подруги.

Большинство дроу уже ушли, но Джарлаксл ещё не закончил. Он оставил магическую башню Каэр Громф на месте и мог только надеяться, что лорд Дрейго принял слова Киммуриэля близко к сердцу.

Джарлаксл прошёл через ряд маленьких комнат в заднем левом углу от главного входа. Киммуриэль указал ему дорогу, и казалось, едва ли путь ему преградят препятствия или часовые, но всё-таки он нервничал больше, чем на любом другом этапе этой спасательной миссии.

И не Дрейго Проворный явился причиной капелек пота — столь редкое зрелище! — на его лбу. И не возможность столкнуться со стражей или даже с жестоким врагом, который, насколько он знал, был рядом.

Нет, это была перспектива встретиться лицом к лицу с тем, кого он надеялся спасти.

Петляя по длинному коридору подземелья замка, он двигался к трём дверям. Перед ним лежали четыре стражника Дрейго Проворного, связанные и с кляпами во рту. Двое из них очнулись, а остальные всё ещё находились под воздействием сонного яда дроу.

Перешагивая через них, Джарлаксл приподнял шляпу и направился к центральной двери. Он сделал глубокий вдох и зашёл внутрь, стараясь тихо закрыть за собой дверь. Дроу оказался в большом подвале, полном низких арочных проёмов, соединяющих массивные каменные опоры замка. К счастью, Каэр Громф не пустил свои корни в эту часть здания.

Джарлаксл двигался медленно, держась ближе к каменным опорам, пытаясь прочувствовать пыльные древние катакомбы. Здесь висел густой запах разложения, вдоль стен тянулись ряды открытых склепов. Навек упокоенные лежали останки с проступающими скелетами, у многих были скрещены руки, у некоторых уже развалились кости. Ржавые мечи и потускневшие короны, потрёпанные сгнившие мантии и другие жуткие виды мелькали на периферии сумеречного зрения Джарлаксла, но мрак был слишком плотным для него, чтобы получить точное представление о месте. Он присел рядом с одной низкой аркой и вытащил из поясной сумки маленький керамический шарик. Дроу поднёс его к губам и прошептал команду, после чего бросил вглубь катакомб.

Шарик катился и подскакивал, а когда остановился — вспыхнул пламенем, плюясь искрами поджигаемой вокруг себя пыли и мерцая, как факел, отбрасывая во все стороны странные тени.