Маргарет Тэтчер. Женщина у власти - Крис Огден

Рейган был безразличен к частностям, но у него был какой-то внутренний стержень. Первые же недели пребывания в Белом доме Буша вызвали у Тэтчер сомнения, есть ли такой стержень у нового президента. Он, например, легко уступил требованиям Бонна отложить модернизацию ракет ближнего радиуса действия, большая часть которых размещена на территории Западной Германии, до завершения в этой стране общенациональных выборов. Тэтчер возражала против этого, считая, что устаревшая оборона — это уже не оборона. Ее особенно озаботила быстрота, с которой капитулировали США в этом вопросе. Она опасалась, что Запад поддастся искушению разоруженческих предложений Михаила Горбачева и Западная Европа окажется без ядерных вооружений перед лицом громадных обычных вооруженных сил Советского Союза. После встречи в верхах в Брюсселе в мае 1989 года по случаю 40-летия НАТО она почувствовала себя несколько увереннее. Ей понравились широкомасштабные, отмеченные воображением предложения Буша о сокращении вооруженных сил, танков, артиллерии и самолетов в Европе. Правда, у нее вызвала сомнения возможность осуществить все это всего за три года: «Думаю, это несколько оптимистические сроки. Довольно оптимистические. Очень оптимистические».

Буш показал, что он осторожен, но не настолько, чтобы впадать в полный политический паралич. С точки зрения Тэтчер, это добрый признак перемены в хорошую сторону. Но она намерена следить за его готовностью к компромиссам. Но хотя премьер-министр знает, что отношения с Бушем у нее не такие, как были с Рейганом, — душа в душу, — тем не менее это все же дружба, скрепленная временем и взаимопониманием. На таком фундаменте рабочие отношения могут крепнуть и развиваться.

Похоже, что к осени 1989 года этот процесс начался. Зная, что в сентябре, по пути с международной конференции консерваторов в Токио, Тэтчер встретится в Москве с Михаилом Горбачевым, Буш направил ей пространное письмо. Он просил Тэтчер передать Горбачеву, что подтверждает свои пожелания успеха перестройке и что Соединенные Штаты не будут использовать к своей односторонней выгоде трудности, переживаемые Советским Союзом в Восточной Европе. Тэтчер была рада представившемуся шансу вновь вписаться в уравнение советско-американских отношений и по возвращении в Лондон представила президенту исчерпывающий отчет о своей беседе с Горбачевым. Именно такое свое участие она и рассчитывала сохранить на будущее.

Ее не волновало, что Буш — который гораздо лучше Рейгана чувствовал себя с теми, кто не говорит по-английски, — не станет проводить такую европейскую политику, которая начиналась и заканчивалась бы в Лондоне. Она понимала, что Бушу она не нужна в той мере, в какой была нужна. Рейгану. Но ее устраивало то, что она не окажется где-то за рамками его политики вообще. Тем решительнее стремилась она продемонстрировать союзническую верность Великобритании. Потому-то уже через несколько минут после того, как поступило сообщение, она поддержала американское вторжение в Панаму в декабре 1989 года. В целом она намеревалась вести себя спокойно и не подталкивать Буша ни в какую сторону. Если он хотел, он двигался обычно медленно; но двигался он только когда сам хотел этого. С этим приходилось примириться. Но если президенту понадобилась бы помощь, он всегда мог на нее рассчитывать.

Необходимость в поддержке возникла не сразу. В первые месяцы пребывания в Белом доме президент, занимаясь европейскими делами, обращал внимание прежде всего на Западную Германию. Подмазывали скрипящее колесо, а не верного партнера. После натовской встречи на высшем уровне главную свою речь во время первой поездки по Европе Буш произнес в Германии. Но по дороге домой он остановился в Лондоне. Перед встречей с Горбачевым на Мальте в декабре 1989 года Буш пригласил Тэтчер в Кэмп-Дэвид. Уязвленный обвинениями, будто он бросил Тэтчер ради новых друзей в Бонне, Буш постарался уверить премьер-министра в том, что «особые отношения» остаются в неприкосновенности. Некоторые англичане — включая и кое-кого из тех, кто критиковал ее за чрезмерную близость с Рейганом, — утверждали, что Буш лишь пытается сделать хорошую мину, чтобы Тэтчер не выглядела как партнер, которого бросили прямо посередине танца.

Она так и не выглядела. Но оркестр явно играл другой танец. Беседуя с Бушем, Тэтчер наслаждалась возможностью обсуждать с новым президентом вопросы во всех деталях и подробностях — с Рейганом это было невозможно. Ее не волновало, что третий президент США, с которым она имеет дело, может пережить ее политически. Она не испытывала ревности и от того, что он уделял свое время и внимание и другим: «Если у вас есть один друг, это не значит, что надо исключать возможность дружбы и с кем-либо еще».

Глава пятнадцатая

В ЭПИЦЕНТРЕ БУРИ

Маргарет Тэтчер умеет настоять на своем. Но и ей случалось попадать в острейшие критические ситуации, каждая из которых любому премьер-министру могла бы стоить его поста. Наиболее ярким примером такого положения была война на Фолклендах. Другим — хотя и совершенно иного рода — был эпизод со взрывом бомбы в Брайтоне. Но был и еще один случай, когда судьба Тэтчер висела буквально на волоске. Самое удивительное, что за пределами Англии этот политический кризис остался почти незамеченным. «Дело Уэстленд» поначалу казалось не более чем легкой тучкой на горизонте. Под конец же оно разрослось до катастрофических размеров, привело к расколу внутри кабинета, до основания потрясло все правительство. Дело это стало «уотергейтом» Тэтчер, самым серьезным ее политическим просчетом, реально поставившим вопрос о возможности ее отставки. «Быть может, к завтрашнему вечеру я уже не буду премьер-министром», — сказала она помощникам 27 января 1986 года {1}.

История эта начиналась настолько просто, что не удивительно было не разглядеть с первых шагов ее потенциального значения. Она казалась вначале несложным финансовым вопросом, касавшимся одной-единственной фирмы — «Уэстленд корпорейшн», единственной в Англии, которая производила вертолеты. В отличие от настоящего Уотергейта, в «деле Уэстленд» не было ничего противозаконного.

В центре него оказалась прежде всего проблема стиля работы Тэтчер и ее методов управления: того, как она использовала данную ей власть или злоупотребляла ею; как строила отношения с кабинетом, ведомствами, личными помощниками; того, не превращаются ли ее слишком тесные союзнические связи с Соединенными Штатами иногда в причину затруднений для самой Англии.

Все началось в конце 1985 года. Расположенная в Сомерсете фирма «Уэстленд» принесла в тот год 140 миллионов долларов убытков и была на грани полного финансового краха. Ее руководство занялось поисками возможных партнеров с тугим кошельком. Находящаяся в штате Коннектикут, США, корпорация «Юнайтэд текнолоджиз» (ЮТ), у которой были давние связи с «Уэстленд», предложила купить часть акций последней. Цель этого предложения состояла в том, чтобы дочернее вертолетное предприятие ЮТ фирма «Сикорский» получила бы плацдарм для операций в Западной Европе.