Николас Бюлоф — рыцарь-дракон с тысячью лиц - Дмитрий Смекалин

— Потрясающий блок поставлен, я о таких мастерах даже не слышал, — в голосе мага-менталиста во время доклада королеве слышалось недоумение пополам с восхищением. — Так аккуратно все сделано, но последние часы вычищены начисто. Как будто он вообще из дома не выходил, а со вчерашнего вечера так и спит. И никаких следов общения с фон Бюлофом, такое впечатление, что он его никогда ни драконом, ни человеком не видел. Но ведь при свидетелях через зал прошел, где дракон прятался! Так виртуозно все почистить! И сделать это за столь короткое время! Вот уж не думал, что фон Бюлоф может быть менталистом такого уровня. Архимаг, боги свидетели!

— Разбудить и допросить обычным способом?

— Не получится. Боль и даже осязание у Грова отключены, можно как угодно его калечить, он даже не почувствует. Очень мощное заклинание на него наложено, пока закаченный заряд не кончится, так и будет «овощем». Кончиться же его действие может и через неделю, и через месяц, и через год, и, через сто лет, если столько проживет. Сил у Кэра на любой срок хватит.

— Сломать заклинание?

— Смысла нет. Разбудить-то получится, но память при этом отобьет полностью, как у новорожденного младенца. Все равно, ничего не узнаешь.

На всякий случай порученца перетащили в камеру в тот же замок Трувор, мага для наблюдения приставили. Но толку от такого задержанного следствию никакого. Вроде, есть ниточка, да не разматывается.

В этот вечер господин Пэн поднялся к себе немного раньше обычного, сказав, что у него накопились какие-то дела, и попросив его не беспокоить. Впрочем, девушки этого никогда и не делали. Мансарда дома была для них закрытой территорией. Маэлла и Нейма несколько раз пытались туда заглянуть (последняя — чисто из подросткового любопытства, старшая сестра, впрочем, почти по тем же причинам), но, оказалось, что наверху все поделено на комнаты, двери в которые хозяин не забывает закрывать. Рядом с лестницей — небольшая площадка и единственная дверь. За дверью — тамбур прихожей уже с двумя дверьми. А вот что за ними — уже неизвестно. Видимо, не только спальня, но и кабинет. Наверное, и лаборатория, по крайней мере, аптекарь туда различные ингредиенты заносил, а выносил уже готовые порошки и амулеты. Хотя, возможно, там и склад был для особо ценных предметов. В общем, можно было только гадать, что девушки довольно часто и делали.

Почти сразу у девушек вошло в привычку вечером собираться в процедурной, выпить чая с ароматическими добавками. Заодно и в холодильном шкафу ревизию провести. Как правило, в этих посиделках принимал участие и кто-нибудь из молодых посетителей аптеки. Чаще других стал бывать безземельный, как и они, принц Ярви. Но и другие, из тех что побогаче и посимпатичнее, тоже допускались. Вокруг Орлетты довольно быстро целая толпа поклонников крутиться стала, вот некоторые и на чай приглашения получали в качестве поощрения. Но без авансов на большее. Долго так продолжаться не могло, мужчины такие сволочи, что если нет перспектив «на интим» начинают другие объекты внимания искать. Орлетта поняла это уже давно. Но это же не означает, что каждого поклонника надо к себе в постель пускать, в конце концов! Хотя и полной недотрогой тоже быть не рекомендуется…

К счастью, аптека Пэна была настолько популярна, что количество заходивших в нее молодых аристократов не на много уступало королевскому дворцу. А то, что они при этом разные лекарства да амулеты у нее покупают, даже хорошо, всегда и повод, и тема для нейтрального разговора в наличии имеется. Жаль, что на стариков время тоже тратить приходится, но это пусть Маэлла с сестрой больше отдуваются, у них с ними хорошо ладить получается. А молодежь… Грустно, конечно, не так она себе жениха подбирать хотела, но, судя по всему, других вариантов у нее уже не будет.

Герцогства Лионское и Грасландское аннексировал император Отто на правах победителя. Ставший королем Галлодии Марцелл утерю северных провинций вынужден был официально признать. Вот Отто и начал в них массовую конфискацию земель, раздавая их нужным ему людям. В том числе и с некоторыми вендскими родами поделился, приняв на службы десяток младших сыновей. В результате восстановил с восточным соседом прежние дружеские отношения. Столь наглое перераспределение земель облегчалось для него тем, что очень многие из аристократов тех провинций погибли на злосчастной свадьбе Орлетты. В частности вся семья герцогов Грасландских, чьи владения Отто на законных основаниях мог считать вымороченными. Орлетта осталась жива и была бы законной наследницей, если бы император не объявил вдруг, что ее герцогство было майоратом и наследовалось только по мужской линии. В принципе, де факто, так и было. За несколько столетий это был первый случай, когда не осталось наследника мужского пола. Если не считать троюродных и далее братьев. Но Отто их считать не стал, а посоветовал не высовываться, пока то, что есть, не отобрал. Для придания своему заявления большей законности вытребовал соответствующую грамоту у Марцелла. Тот за сироту вступаться не стал, сделал все, как сказали. В общем, на свое прошение Орлетта через полгода получила из имперской канцелярии издевательский ответ, в котором ей советовали искать свою «вдовью долю» в Арлуньяке.

Арлуньяк, непонятно на каких основаниях, отошел к Пиктании, которая и разместила в нем свою администрацию. Герцог Астон де Арлуньяк, недолгий муж Орлетты, был верным союзником Пиктании, так что девушка имела все основания искать здесь поддержку. Собственно, из-за этого она в Линн и перебралась, а не сбежала, например, в Ибру к Брине де Аргон. Приютила бы ее университетская подруга, помогла бы как-нибудь устроиться. Но уж очень не хотелось нищей побирушкой к ней являться. А здесь она просит только свое законное вернуть. На герцогство она, понятно, не рассчитывала, у покойного мужа младший брат Гуго наследником был, раз сыновей она родить не успела. Но на какое-нибудь приличное поместье надеялась. И неважно кто его ей даст, «братец» Гуго или королева Эрма.

Только с законами в Пиктании оказалось все непросто. Нет здесь законов, по прецедентам судят. А прецеденты у хитрых судей и чиновников на все случаи жизни находятся. В общем, кто больше им даст, тот и прав, получается. За герцогство в головах чиновников такая громадная сумма нарисовалась, что ни кто из них и десятой части в руках не держал. Много ли они с собой увести сумели? Только то, что в Охотничьем замке набрать успели, да и то спасибо Маэлле, что об этом подумала.

Конечно, у Орлетты был артефакт, подаренный ей Николасом, стоивший, наверное, больше этой взятки. Но, во-первых, продать его было бы совсем непросто, почти наверняка отобрать попытаются. Во-вторых, расставаться с кулоном категорически не хотелось. Особенно после того, как он ей и Нейме жизнь спас. Наконец, не доверяла Орлетта Гуго. Просить-то надо было за него, а вот даст ли ей что-нибудь герцог в случае удовлетворения просьбы, уверенности не было. Не выглядел мальчик надежным. К тому же о порядочных герцогах де Арлуньяк даже в исторических хрониках никаких сведений не было. Были они потомственными дипломатами, и совесть у них атрофировалась на генетическом уровне.