Войны шестого поколения - Владимир Слипченко

Сухопутные войска российских вооруженных сил, несмотря на их большое сокращение, похоже, сохранят свое значение еще не менее десяти-пятнадцати лет, т.е. и после переходного периода к войнам нового поколения. Поскольку в этот период именно стратегические ядерные силы и сухопутные войска будут составлять основу вооруженных сил, то следует ожидать наращивания числа боеготовых общевойсковых соединений, формирования и подготовки соединений и частей постоянной готовности, создания ракетно-артиллерийских, инженерных и других специальных частей постоянной готовности, создания командований на главных стратегических направлениях. Вполне вероятно, что управление всеми сухопутными войсками будет возложено на Генеральный штаб.

Можно только представить себе те трудности, которые неизбежно будут связаны с обеспечением готовности и боеспособности таких вооруженных сил. Отсутствие необходимого новейшего высокоточного ударного и оборонительного вооружения для ведения бесконтактных войн и современных систем управления войсками, силами, средствами поставит перед вооруженными силами трудноразрешимые проблемы.

Известно, что применительно к России почти все современные военные средства связи и АСУ после развала СССР остались за ее пределами, там же практически оказалась и вся стационарная система разведки с ее автоматизированными средствами. Нарушена нормальная эксплуатация главного военного информационного ресурса России - системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН): ее узлы размещены в соседних государствах - в Украине (Мукачево, Севастополь); в Казахстане (Балхаш); в Латвии (Скрунда, узел уже ликвидирован); Габалинский узел в Азербайджане (пока не функционирует). Не обеспечивает решения даже нынешних задач ВВС существующая аэродромная сеть, особенно в приграничных районах. Существенно разрушена система ремонта кораблей ВМФ, многие заводы остались за пределами России. Фактически весь Тыл Центра бывших Вооруженных Сил СССР также оказался на территориях Украины и Белоруссии. Нужно практически заново создавать всю систему военных коммуникаций на территории России. Оказался сильно перегруженным ставший теперь приграничным Московский военный округ, на территории которого сосредоточены войска и объекты управления многих видов вооруженных сил и военных ведомств, значительную часть которых надо куда-то выводить и обустраивать. Естественно, при сохранении старой концепции строительства российских вооруженных сил, ориентированной на создание лишь самого необходимого, потребуются огромные финансовые средства и большое количество строителей. При этом трудно надеяться, что эти средства будут быстро найдены, если доктринально и по плану военной реформы приоритет отдается ядерным вооружениям. Также трудно будет найти средства для ускоренного создания в нужных количествах необходимого оружия для вооруженной борьбы будущего, а оно, это будущее, как показывает опыт последних войн, фактически уже наступает.

Разрушение приоритетов и первоочередности строительства вооруженных сил

Наиболее опасной ошибкой в концепции строительства вооруженных сил любого суверенного государства может оказаться то, что чрезвычайно необходимые для защиты его суверенитета и экономической независимости стратегические оборонительные силы (противовоздушная оборона, противоракетная оборона, противокосмическая оборона, контроль космического пространства) по разным причинам не станут приоритетными, первоочередными. Это значит, что не будет необходимых и достаточных средств на их незамедлительное ускоренное реконструирование и укрепление. Например, в России этот перекос в оборонном строительстве уже перешел всякие допустимые границы: свершилось давнее желание руководства РВСН подчинить себе межвидовой род войск - военно-космические силы (ВКС) и войска ракетно-космической обороны (РКО), изначально принадлежавшие сугубо оборонительным войскам ПВО. Этим актом сразу же была поставлена под угрозу проблема стратегической обороны страны. Правда, переподчинение ВКС и войск РКО ракетным войскам пытались оправдать тем, что якобы удалось уменьшить на 15-20% расходы на их содержание за счет сокращения аппарата, унификации вооружения и техники, упорядочения заказов, закупок. Однако это переподчинение оправдывали, главным образом, тем, что войска РКО и ВКС теперь будут участвовать в ядерном сдерживании. Да, действительно, если им начали приписывать еще и задачу сдерживания, то можно однозначно утверждать, что они будут решать ее примерно так же, как ядерное оружие сдерживает обычные войны и конфликты. Отделение войск РКО от единого общегосударственного стратегического по масштабам оборонительного организма - войск ПВО - сначала разрушило возможность решать ими специфические задачи, для чего они, собственно, и создавались, а впоследствии разрушит и сами войска. Таким образом, фактически поставлена под угрозу способность вооруженных сил реально сдерживать и отражать воздушно-космическую агрессию против России и вести информационное противоборство не только в будущем, но и в настоящее время. Ни то ни другое РВСН не способны ни организовать, ни осуществить - у них совершенно другие функции и задачи. Кстати, переподчиненная Ракетным войскам стратегического назначения система предупреждения о ракетном нападении, начавшая выполнять и функции ядерного сдерживания, не обнаружила 31 августа 1998 года запуск северокорейской ракеты "Нодонг-1" и не "увидела" ее в полете. Это немедленно вызвало настоящий переполох в главном штабе РВСН, который впервые понес ответственность за эту ранее не свойственную ему задачу. Полная растерянность руководства РВСН, непонимание того, что надо делать в этой ситуации, привели к тому, что его главный штаб начал выдавать по этому поводу путаную, противоречивую, а то и откровенно ложную информацию. В частности, было официально заявлено, что северокорейская ракета сошла с траектории и упала в акватории Японского моря в пределах 200-мильной национальной особой экономической зоны. Но на самом деле оказалось, что ракета упала у дальневосточных берегов России, куда немедленно направился отряд японских боевых кораблей во главе с ракетным крейсером "Сираюки". Это, в свою очередь, вызвало переполох теперь уже у командования Тихоокеанским флотом России.

Все это наглядно и убедительно свидетельствует, что эффективность выполнения ракетными войсками стратегического назначения функции ядерного сдерживания за счет переподчинения им чужеродных сил не только не возросла, но даже наоборот - резко снизилась. Если исходить из российской концепции "расширенного ядерного сдерживания" и доктринальной возможности применения ядерного оружия в каких-то "критических ситуациях", то видно, с какой пугающей легкостью любой регион мира может быть поставлен на грань санкционированной ядерной катастрофы. Опасность во много раз возрастает, когда речь идет о причастности к ней стратегических ядерных сил государства. В случае с северокорейской ракетой было отчего волноваться, т.к. эта ракета КНДР способна поражать противника на дальности до 1 тысячи километров. В пределы досягаемости ракеты попадают не только Южная Корея, но и северо-восточные провинции ядерного Китая, значительная часть территории Японии, а также российский Дальний Восток. Известно, что до конца 2005 года Северная Корея может разработать и принять на вооружение и другие новейшие ракеты типа "Тэпходон-1" и "Тэпходон-2", которые по дальности действия (6 тыс. км) могут достигать американской Аляски. Оказалось, что искусственно расширенные РВСН должны не только выполнять свою функцию ядерного сдерживания, но и отвечать за надежность контроля этого практически нового стратегического воздушно-космического направления и нести ответственность за выдаваемую информацию предупреждения. Информационное противоборство, в которое оказались втянуты РВСН, стало не просто несвойственным для них, но и поставило перед фактом контроля и обеспечения одного из основных современных видов противоборства, которое ведется непрерывно.

В войнах нового, шестого поколения это противоборство, вполне вероятно, будет проводиться без применения ядерного оружия в двух основных формах безъядерных действий вооруженных сил: стратегических оборонительных и стратегических ударных. Информационное противоборство нельзя будет вести эффективно, если значительная часть его основного информационного ресурса будет находиться внутри ожидающих своего применения стратегических ядерных сил. Оно должно будет включать комплексные действия управляемых с единого командного пункта многочисленных сил и средств разведки, предупреждения о ракетном нападении, контроля космического пространства, контроля морских акваторий, военно-космических сил, противовоздушной обороны, управления, связи, маскировки, РЭБ и специального программно-математического воздействия, направленного на достижение целей ударных и оборонительных операций и войны в целом. Ясно, что это сложное и многоуровневое управление не может осуществляться из контура управления РВСН.