Возвращения домой: Герой - Роберт Сальваторе

— Я собираюсь сделать тебя героем, — пояснила она. Отойдя в сторону, женщина показала меч, который стал изящнее, но значительно более грозным. Его лезвие стало волнистым.

— Героя? — выдохнула Чарри Ханзрин.

— Принца Тьмы, — ответила Дендерида.

— Идем, игрушка, — сказала Ивоннель дворфу. — Как нас зовут?

Спригган осторожно приблизился.

— Комтодди.

— У меня есть к тебе дело, Комтодди. Твоя кожа должна сиять, словно полированный черный камень. И, пожалуй, добавим еще пальцев на руках и ногах.

Комтодди обратил встревоженный, полный мольбы взгляд на Чарри, но та попятилась, качая головой.

Ивоннель снова начала свое колдовство.

Энтрери распахнул дверь и пригнулся, перекатываясь в сторону. Войдя в комнату, он поднял свое оружие.

Дзирт шел следом за ним, перепрыгивая через порог и прицеливаясь из Таулмарила в женщину, стоящую рядом с очагом — рядом с зеркалом! Незнакомка оглянулась на него.

Когда за её спиной распахнулись кожистые крылья, Дзирт отпустил тетиву.

Стрела рванулась к груди существа, разбиваясь о магический щит и взрываясь снопом безвредных искр.

Дзирт продолжал выпускать стрелы, одну за другой — но так и не достиг успеха. В это время Энтрери перекатился, пригнулся и бросился в атаку. Демон ответил на его нападение.

Вспышка огненного шара озарила комнату. Он зашипел, падая на поверхность небольшого бассейна, отбрасывая Дзирта и поглощая Энтрери. Дзирт пригнулся, убирая Таулмарил и доставая Видринас и Ледяную Смерть. Он поморщился, когда пламя и дым рассеялись. Сильный туман валил от воды. Энтрери поднялся и бросился на демоницу.

Но удар убийцы поразил только клубящийся туман. Женщина исчезла.

— Где она? — крикнул Дзирту убийца.

— Не останавливайся! — предупредил Дзирт, наконец замечая демоницу по другую сторону очага.

— Слева! — закричал Дзирт, бросаясь на неё.

В воздухе прямо перед ним свистнул кнут. Искрящаяся молния отбросила дроу назад. Волосы Дзирта встали дыбом.

Спотыкаясь, он попытался восстановить равновесие и снова заметил Энтрери, крутящего за камином. Убийца быстро приближался к цели.

Но женщина снова исчезла, махая мощными крыльями и, вероятно, используя некоторую усиливающую магию. Энтрери снова обрушил свои удары на воздух.

Дзирт достал Таулмарил и снова выпустил стрелу. Стреляя снова и снова, он был полон решимости пробить этот магический щит.

Демоница расхохоталась над его жалкими потугами и выплюнула в ответ густое облако тяжелого дыма, заполнившего всю комнату.

Она появилась из тумана, хлестая бичом и наполняя комнату запахом серы.

Дзирт и Энтрери крикнули друг другу, пытаясь понять местоположение. Дроу создал над дверью шар тьмы, и кнут демоницы метнулся к нему. Затрещали разряды молний.

Теперь Дзирт достаточно хорошо видел её. Он углубился в себя, чтобы добраться до тех способностей, которые знал еще по Подземью. До врожденных навыков дроу, которые резонировали внутри его тела. Он создал вокруг монстра сверкающие огоньки.

Синее пламя не обжигало. Оно лишь отмечало демоницу, делая отвлекающую туманную дымку почти бесполезной.

Женщина развернулась и закричала — Энтрери был рядом.

Дзирт двинулся в сторону, нанося тяжелый удар, достигший своей цели, когда демоница снова прыгнула вперед.

Оба мужчины отскочили прочь, получая в ответ на свои усилия второй огненный шар.

Дзирт оказался рядом с Энтрери.

— Все хорошо, — настаивал убийца, но его голос был резким. Кашель говорил о том, что взрыв все же задел его.

Дзирт снова поднял Таулмарил, но демоница снова метнулась к ним, двигаясь прямо к Энтрери.

Дзирт позвал Гвенвивар и бросился на перехват. Он бежал достаточно быстро, чтобы остановить демоницу и не дать ей прикончить своего спутника, который по-прежнему страдал от последствий огненного шара. Демоница только ударила Энтрери, отправляя человека в полет, и повернулась к Дзирту, хлестая кнутом в его сторону.

Он был слишком быстр, и потому пролетел мимо жуткого крюка на конце кнута.

Но это было не простое оружие. Оно повиновалось скорее воле демоницы, чем её руке. И женщина приказала крюку повернуть назад.

Прежде, чем добраться до цели, Дзирт ощутил укус по центру спины, и вся сила удара молний проклятого Абисса наполнила его тело. Он успел заметить, что летит. Стена быстро приближалась. Как ни странно, он не почувствовал ничего, совсем ничего, когда впечатался в неё лицом.

Его тело отскочило и было схвачено демоницей, которая притянула его к себе.

Таща его так, словно он был невесомым, она направилась за Энтрери.

Она укусила Дзирта в шею. Дроу почувствовал, как его жизненная сила уходит прочь.

Демоница пировала.

— Безумие, — осмелилась пожаловаться Чарри Ханзрин, когда процессия двинулась по коридорам Смелтергарда. Они направлялись в комнату, которую отдали Малкантет спригганы.

Ивоннель остановилась и развернулась к наглой жрице.

— Ты же понимаешь, что это единственный шанс избежать гнева матроны матери? — спросила она.

— Ты хочешь обмануть королеву суккубов? — запротестовала Чарри.

— А ты хочешь с ней драться?

— Разумеется, нет!

— Ой, так ты хочешь вежливо попросить её уйти?

— Нелепица, — сказала жрица Ханзрин, покачав головой.

— Может быть, — признала Ивоннель. — Но тебе придется это проглотить.

Она снова подняла баночку с лягушачьими кишками и потрясла ею.

— Каждое слово, каждый слог и каждая интонация, — недвусмысленно напомнила условия Ивоннель.

Чарри Ханзрин уставилась на Дендериду, ища поддержки, но мудрая разведчица только кивнула в ответ на слова Ивоннель.

— Мы справимся, — пообещала им молодая дроу. — И Дом Ханзрин будет свободно торговать на поверхности без реституций за эту единственную ошибку — ошибку, которая не выйдет за пределы нашего отряда, Дома Ханзрин и Дома Бэнр.

Последние слова заставили Чарри насторожиться, как и ожидала Ивоннель. Женщина никогда бы не поверила в подобную доброту от Дома Бэнр, и, конечно же, от дочери Громфа, представляющей этот Дом. Но намек на то, что их маленький секрет не уйдет дальше, придавало всему правдоподобность, намекая на какой-то более крупный план. Быть может, это будет альянс или какая-то услуга, в союзе с Домом Ханзрин, как было с Домом Меларн. А это, само по себе, отражало желания Дома Бэнр.