Река меж зеленых холмов - Евгений Валерьевич Лотош
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На невысоком крыльце дома стояла смуглая черноволосая девушка в одежде, типичной для тарсачек: короткие, чуть выше колен, узкие кожаные штаны, рубашка с длинными свободными рукавами, и поверх – легкий белый халат до середины бедра и без рукавов, именовавшийся хантэном (не путать с мешковатым, до пят, балахонистым халтоном, в очередной раз напомнила себе Канса). Заложенные за спину руки, короткая прическа и ужасно знакомое откуда-то лицо – высокие скулы и лоб, нос с горбинкой, полные чувственные губы, большие карие глаза, сейчас оценивающе прищуренные. Выглядела она лет на двадцать пять, но следовало сделать поправку на обветренное обгорелое на солнце лицо, темное даже для тарсачки. Память сработала через секунду после того, как Яна тихонько проговорила:
– Ну надо же – Кампаха!
Кампаха. Тарсачка-девиант, синомэ на местных языках, командир группы захвата, перехватившей их в Чумче. Интересно, она здесь специально? Или всегда живет?
– Госпожа Яна, госпожа Канса, доброго дня, – приветствовала их Кампаха, когда они выбирались из машины. – Я Кампаха ах-Тамилла. Мы встречались в Чумче, если вы не забыли. Сан Комора, отведи машину дальше по… – Она осеклась, увидев Ирэй, и ее глаза сузились, когда она заметила полоску блокиратора на ее шее. – Кто это девочка?
– Сама Кампаха, – Яна подошла к прижавшейся к Кансе Ирэй и положила руку ей на плечо. – Приношу нижайшие извинения за то, что мы привели девочку с собой. Она сильный девиант. Так получилось, что эффектор проснулся у нее лишь несколько дней назад. Она жила в деревне неподалеку от Западного побережья, и Карина успела спасти ее от местных жителей. Она говорит только на фаттахе, и ее просто не с кем оставить – ни в Сураграше, ни здесь. Поэтому нам пришлось взять с собой и ее. Она не доставит хлопот, обещаем.
Кампаха спустилась с крыльца и неторопливо подошла к гостям. При ее виде Ирэй сжалась, стараясь стать как можно меньше, и спряталась Кансе за спину, не выпуская, впрочем ее руки. Губы тарсачки тронула легкая улыбка.
– Соха-то таппарифули ммашаран? – спросила она. «Как тебя зовут, маленькая стрекоза?» – эхом отдалось у Кансы в ушах: универсальный транслятор действовал без спросу. – Сампари суши-ба кумоджа. [Не бойся и отвечай.]
– Ирэй, момбацу сама, – несмело пискнула из-за спины Кансы девочка.
– Ты действительно синомэ? – продолжила Кампаха на том же языке.
– Да, момбацу сама. Так сказали.
– Сказали? Ты умеешь ломать вещь взглядом?
– Да, момбацу сама. Только момбацу сама Яна сказала, что не взглядом, а невидимыми руками.
– Правильно сказала. Тебя уже учили пользоваться ими?
– Немножко, момбацу сама.
– Хорошо, – Кампаха кивнула, переходя на общий. – Когда в последний раз заряжался блокиратор?
– Сегодня утром, – откликнулась Яна. – У нас их два, они заряжаются по очереди.
– Хорошо, – повторила Кампаха. – Госпожа Яна, госпожа Канса, я готова допустить вас к встрече. Сама Тимашара ожидает. Господин Палек не приехал?
– Нет. Он просил передать свои извинения. У него образовались срочные дела в Катонии. Что-то, связанное со старой работой. Он должен вернуться через несколько дней.
– Жаль. Сегодня как раз в Грашграде оказался один из наших ведущих горных инженеров, и он хотел поговорить с господином Палеком насчет тех предложений, что были переданы вами на прошлой встрече. Прошу в дом. Сан Комора! – она бросила на гида косой взгляд. – Отведи машину дальше по дороге, там стоянка.
– Госпожа Кампаха, – Яна приподняла палец. – А нельзя ли господину Коморе подождать где-нибудь в доме? В машине нет даже кондиционера.
– Возле стоянки расположены помещения для водителей, – сухо отрезала Кампаха. – Там есть и кондиционер, и холодная питьевая вода. Прошу в дом.
Комора кивнул и покорно полез обратно в свой автомобиль. Канса едва удержалась, чтобы неодобрительно покачать головой – пусть господин Комора просто гид, но нельзя же с ним обращаться так невежливо! Впрочем, в гости свой колокольчик не носят.
Старшая Мать ждала их в небольшой уютной комнате вместе с незнакомым сухопарым мужчиной в очках с полукруглыми линзами. Еле слышно жужжал мотор кондиционера, на столе стояли стеклянные бутылки с чистой водой – еще одной приметой роскоши в засушливых краях, бокалы, какие-то незнакомые фрукты в большой вазе, смахивающие на крупную помесь персика с яблоком. При виде Ирэй одна бровь Тимашары слегка приподнялась.
– Чужой ребенок. Синомэ из-за гор. Не с кем оставить, – негромко пояснила Кампаха. – Господин Палек отлучился по делам.
– Синомэ с запада? – на сей раз у Тимашары приподнялась и вторая бровь. – И, наверное, свежепроснувшаяся, если судить по блокиратору? Прошу прощения. Добрый день, госпожа Яна, госпожа Канса. Я вижу, без приключений ваша жизнь не обходится. Девочка – сапсап?
– Да, сама Тимашира, – кивнула Яна, усаживаясь. – Западное побережье. У нас запущена новая программа по сохранению жизни молодым девиантам. Их в Сураграше до сих пор убивают, как только пробуждается эффектор.
– Да, я знаю, – спокойно кивнула Тимашара, не обращая внимания на болезненно дернувшуюся щеку Кампахи. – И как вы собираетесь их спасать? Запрещаете убивать под страхом смерти?
– Бессмысленно. Мы не в состоянии контролировать каждую деревню. Убивать детей не перестанут, просто вместе с ними начнут убивать и взрослых, способных донести властям. Нет, мы просто объявили награду за каждого живого ребенка-девианта. К сожалению, новость еще не успела разойтись достаточно широко, и Карине пришлось искать Ирэй в джунглях, та чудом сумела убежать. Еле успела – она почти утонула в болоте.
– Понимаю, – покивала Старшая Мать. – А как она попала сюда с побережья?
– На вертолете. Нам удалось захватить несколько штук с очень широким радиусом действия.
