Искры на воде (сборник) - Вячеслав Павлович Архипов

можно будет открыть новое дело в кооперации с железной дорогой. Илья Саввич уже давно, как только пошёл слух о стройке, решил обзавестись лесопилкой. На строительстве пиломатериал всегда нужен, и не только шпалы, но и доски для строительства жилья, которое уже начали понемногу сооружать.

Услышав лай собак, Евсей отвлёкся от тяжёлых мыслей.

— Здравствуй, Эликан! — крикнул Евсей, радуясь встрече со стариком.

— Евсейка, ты, однако. — Старик конечно же узнал парня. — Лаврена потеряли по дороге?

— Не будет нынче Лаврена, заболел он. Едва выходили.

— Худо.

Ребята подходили и здоровались со старыми знакомыми.

— Это сын, что ли, большой, однако, — удивился Евсей, увидев Родиона рядом с братом.

— Нет, это брат, — заулыбался Евсей.

— Ладный.

— Маркелка женился?

— Нет ещё, но женюсь осенью.

— Хорошо.

Старатели разгрузили свои вещи и расположились у костра. Евсей, помня наставления Лаврена, вытащил бутылку самогона и стал угощать хозяев. Эликан наблюдал за Евсеем настороженно, но, когда понял, что лишней выпивки не будет, даже сам немного пригубил. Повеселевшие гости и хозяева разговорились, что было событием, только Оробак сидел и с любопытством смотрел на Родиона.

— Тебя как звать?

— Родион.

— А меня Оробак.

— У тебя есть ружьё?

— У брата есть, он мне даст.

— Хорошо, на охоту пойдём. У меня есть своё ружьё, Лаврен дал.

До ледохода золотоискатели жили в стойбище, охотились, добывали

мясо, которое употребляли вместе со всеми. Карагасы, кроме Оробака, не ходили на охоту, просто ждали, когда принесут мяса, и надеялись, что Евсейка нальёт немного водки. Даже если выпивки не было, всё равно валяться у костра проще, чем бегать по сопкам в поисках дичи. Зима длинная — набегались досыта. А если у русских получается хорошо обеспечивать стойбище едой, зачем самим бегать? Даже собаки не желают шевелиться, только грызутся из-за костей да валяются на солнце.

Уже прошёл ледоход на Бирюсе, но на маленьких речках подвижек ещё не было. Ребята ловили рыбу, чем-то надо было заниматься, пытались учить этому местных мужчин, но те наотрез отказывались. Евсей всё откладывал разговор с Эликаном, хотелось поговорить напоследок перед самым уходом, но время тянулось, а лёд на речках всё не сходил. Эликан тоже ожидал этого разговора, надеялся на обещанное Лавреном ружьё, но Лаврена не было, что скажет Евсей, стоило только гадать.

— Как прошла охота? — Разговор начинался тяжело.

Евсей мучительно подбирал слова: со стариком на серьёзную тему говорить не приходилось. Разговор надо вести деликатно, любое слово могло обидеть карагаса.

— Ничего, хорошо. Хорошо помогло ружьё, которое дал Лаврен, — старик явно намекал на обещанное другое ружьё.

— Я знаю про ружьё. В хорошие руки попало оно.

— Да, Оробак — хороший охотник, хотя и молодой ещё.

— Лаврен говорил, что у вас был договор ещё на одно ружьё.

— Да, был разговор. Только Лаврена нету.

— Его обещание могу выполнить я. 

— Евсей вздохнул и решился: — Эликан, ружьё стоит больших денег, если ты покажешь ещё место, где есть золото, я отдам ружьё тебе прямо сегодня, не буду ждать осени. В прошлый раз ты не обманул, и сейчас, если ты пообещаешь показать ещё место, я поверю тебе на слово.

Старик внимательно посмотрел на Евсея. Ему льстили такие слова молодого русского, боялся старик навредить своему роду, но упоминание о ружье решило всё сразу.

— Однако покажу я тебе ещё место. Когда пойдём?

— Мы уйдём на старое место, наладим работу, а через неделю ты приходи, пойдём с тобой на новое место.

— Другие не пойдут?

— Нет, работать надо, времени мало.

— Ладно. — Старик докурил трубку, медленно выбил сгоревший табак, показывая, что разговор окончен и пора идти за берданкой.

Всё стойбище рассматривало новое приобретение, даже женщины подходили, смотрели, но руками не трогали.

Новое ружьё досталось Томубеку, он и охотник был хороший, и с водкой не дружил.

Старатели прибыли на место без происшествий. Инструмент, оставленный в прошлом году, лежал нетронутый, только слегка поржавевший. Даже жилище сохранилось целым, только его немного подновили да лапника свежего нарубили. Вечер посидели у костра, вспоминая прошлый сезон, посмеиваясь друг над другом, настраиваясь на долгую тяжёлую работу. Только Родион, словно воробышек, крутил головой, стараясь разглядеть незнакомое место, где придётся жить не один день. Пока все ремонтировали шалаш, он натаскал дров, развёл костёр, сбегал за водой и поставил котелок на огонь.

— Братка, — обратился он к Евсею, — это, что ли, золото?

Родион протянул брату жёлтый камушек с неровными краями,

словно пожёванный кем-то.

— Ну-ка. — Евсей посмотрел на самородок величиной с пулю от берданки, повертел в руках, попробовал на вес и сказал:

— Слышишь, Маркел, с первого раза и сразу добрый самородок, фартовый у меня брат.

Маркел рассмотрел золото и заулыбался:

— Малой ещё, а гляди-ка. Будет в этот раз удача нам, истинный крест, будет. Вот что, Родька, кому повезёт в этом деле с первого раза, богатым будет, если ржа не сожрёт.

— Это верно, главное, чтобы не свихнулся от радости, — поддакнул Кирьян Лисицин. — Со мной так было поначалу, готов был на всё, вовремя подзатыльника получил. — Он искоса посмотрел на Маркела.

Тот весело захохотал:

— Недоволен, что ли?

— В самый раз. — Кирьян тоже рассмеялся, вспоминая срамную историю, как стал прятать от товарищей золото, вовремя заметил напарник и врезал по затылку своей огромной лапищей.

— Сделаем вид, что ничего не было, но чтобы больше не повторялось, — сказал Маркел и продолжил работу.

Кирьян промаялся остаток дня, а вечером покаялся перед друзьями, повинился. Такую тяжесть сбросил с плеч. Друзья посмеялись, а потом замолчали, видно, и у них были грешки, да только не все смогли признаться.

— Оставь его себе на память, — сказал Маркел Родиону. — Мы крупные самородки у себя храним, а песок в общий котёл, для расчёта. Если удача улыбнулась и самородок в руки пришёл, так тому и быть, тебя он выбрал. А что с ним делать, потом определишься, главное, не молись на него, не стоит он того, али не прав я, а, Евсей?

— Прав, Маркел, прав. Друг в беде руку подаст, а золото — просто тяжесть в таком деле, ещё и придавит.

— Но надо намыть нынче его много — расходы большие предвидятся, — сделал вывод Маркел.

— Небось без этого и Настасья не глянет в твою сторону, — тихонько, но, чтобы все услышали, буркнул Еремей Трухин.

— И кто там