Дети капитана Гранта - Жюль Верн

— Раз Гарри Грант не появлялся нигде на побережье, он, очевидно, в руках туземцев, — сказал Майкл Патерсон. — Судя по документу, капитан точно знал, где находится, и если он не добрался до какой-нибудь английской колонии, то только потому, что при высадке был захвачен в плен дикарями.

— Как раз это и случилось с его боцманом Айртоном, — заметил Джон Манглс.

— А вам, господа, никогда не случалось слышать о гибели «Британии»? — спросила леди Элен.

— Никогда, сударыня, — ответил Майкл.

— А как, по-вашему, должны были обращаться австралийцы со своим пленником?

— Австралийцы не жестоки, — ответил молодой скваттер, — и мисс Грант может не беспокоиться на этот счет. Известно немало случаев, когда проявлялась мягкость характера здешних дикарей. Некоторые европейцы подолгу жили среди них и не имели повода жаловаться на жестокость.

— В числе их Кинг, — сказал Паганель, — единственный уцелевший человек из всей экспедиции Бёрка.

— Не только этот отважный исследователь, — вмешался в разговор Сэнди Патерсон, — но и английский солдат по имени Бакли. Бакли дезертировал в 1803 году с берегов залива Порт-Филлип, попал к туземцам и прожил с ними тридцать три года.

— А в одном из последних номеров «Австралийской газеты», — добавил Майкл Патерсон, — есть сообщение о том, что какой-то Морилл вернулся на родину после шестнадцатилетнего плена. История капитана Гранта, должно быть, похожа на его историю, ибо этот Морилл был взят в плен туземцами и уведен ими в глубь материка после крушения судна «Перуанка» в 1846 году. Итак, мне кажется, вам не надо терять надежду.

Эти слова чрезвычайно обрадовали слушателей. Они подтверждали догадки Паганеля и Айртона.

Когда леди Элен и Мери Грант удалились из столовой, мужчины заговорили о каторжниках. Патерсоны знали о катастрофе на Кемденском мосту, но бродившая в окрестностях шайка беглых каторжников не внушала им никакого беспокойства. Уж конечно, злоумышленники не осмелились бы напасть на их ферму, где жило больше сотни мужчин. К тому же трудно было допустить, чтобы эти злодеи решили углубиться в пустыни, прилегающие к реке Муррею, — им там совершенно нечего делать — или рискнули бы приблизиться к колониям Нового Южного Уэльса, дороги которых хорошо охранялись. Такого же мнения придерживался Айртон.

Гленарван не мог не исполнить просьбу своих радушных хозяев провести у них весь день. Эти двенадцать часов задержки дали двенадцать часов отдыха как для путешественников, так и для их лошадей и быков, поставленных в удобные стойла.

Итак, решено было остаться до следующего утра. Молодые хозяева предложили гостям программу дня, которая была горячо одобрена.

В полдень семь породистых коней нетерпеливо били копытами землю у крыльца дома. Дамам была подана коляска, запряженная четырьмя лошадьми, которыми возница искусно управлял с помощью длинных вожжей. Всадники, вооруженные превосходными охотничьими ружьями, скакали по обеим сторонам экипажа. Доезжачие неслись верхом впереди, а своры собак оглашали леса веселым лаем.

В течение четырех часов кавалькада объезжала аллеи и дороги парка, по величине не уступавшего какому-нибудь маленькому германскому государству. Правда, здесь встречалось меньше жителей, но зато все кругом кишело овцами. Дичи же было столько, что даже целая армия загонщиков не могла бы выгнать на охотников больше. Поэтому вскоре загремели один за другим выстрелы, вспугивая мирных обитателей рощ и равнин. Юный Роберт, охотившийся рядом с Мак-Наббсом, творил чудеса. Отважный мальчуган, несмотря на наставления сестры, был всегда впереди и стрелял первым. Но Джон Манглс взялся наблюдать за Робертом, и Мери Грант успокоилась.

Во время этой облавы было убито несколько австралийских животных, которых до сего времени сам Паганель знал только по названию. Таких, например, как вомбат и бандикут.

Вомбат — это травоядное животное. Он роет норы, как сурок. Ростом он с овцу, и мясо его превкусное. Бандикут — сумчатый барсук — превосходит хитростью даже европейскую лису и мог бы поучить ее искусству выкрадывать обитателей птичьих дворов. Такое животное, довольно отталкивающего вида, фута в полтора длиной, убил Паганель и из охотничьего самолюбия нашел его прелестным.

— Очаровательное животное! — заявил географ.

Роберт ловко подстрелил одну виверру — зверька, похожего на маленькую лису, чей черный с белыми пятнышками мех не уступает куньему, и пару опоссумов, прятавшихся в густой листве больших деревьев.

Но, конечно, самым интересным из всех этих охотничьих подвигов была погоня за кенгуру. Около четырех часов дня собаки вспугнули целое стадо этих любопытных сумчатых животных. Детеныши мигом вскочили в материнские сумки, и все стадо гуськом помчалось прочь. До чего странно видеть огромные скачки кенгуру! Их задние лапы вдвое длиннее передних и распрямляются, словно пружины.

Во главе убегавшего стада несся самец футов в пять вышиной, великолепный экземпляр кенгуру-великана. Погоня продолжалась неустанно на протяжении четырех-пяти миль. Кенгуру не проявляли признаков усталости, а собаки, опасавшиеся — и не зря — могучих лап с острыми когтями, не очень-то старались к ним приблизиться. Но наконец, выбившись из сил, стадо остановилось, и кенгуру-великан, прислонясь к стволу дерева, приготовился к защите. Одна из собак в пылу погони подкатилась к самцу, но в тот же миг взлетела на воздух и свалилась на землю с распоротым брюхом. Конечно, и всей своре было бы не под силу справиться с этими могучими животными. Приходилось охотникам взяться за ружья — только пули могли прикончить их.

В эту минуту Роберт едва не пал жертвой своей неосторожности. Желая лучше прицелиться, мальчик так приблизился к кенгуру, что тот бросился на него. Роберт упал, раздался крик. Мери Грант, онемев от ужаса и едва не лишившись сознания, протягивала руки к брату. Ни один из охотников не решался стрелять, боясь попасть в мальчика, но тут Джон Манглс, рискуя жизнью, бросился с раскрытым охотничьим ножом на кенгуру и поразил его в сердце. Животное рухнуло, Роберт поднялся на ноги, целый и невредимый. Миг — и сестра прижимала его к своей груди.

— Спасибо, мистер Джон, спасибо! — сказала Мери Грант, протягивая руку молодому капитану.

— Он был на моем попечении, — отозвался Джон Манглс, пожимая дрожащую руку девушки.

Этим происшествием закончилась охота.

После смерти вожака стадо кенгуру разбежалось, а убитого кенгуру-великана охотники увезли с собой.

Домой вернулись в шесть часов вечера. Охотников ожидал великолепный обед. Гостям особенно понравился бульон из хвоста кенгуру, приготовленный по-туземному.