Вечные Скитания Лисы: Начало - Asaramaru

тиски воли, норовил сорваться в стон, а руки сами тянулись к пострадавшему месту.

— Мне не имя требуется, и даже не аспект того божка… — отмахнулась лиса, чтобы мгновением позже задуматься. — Хотя, чтобы добраться до уровня аспекта… на моей памяти случился лишь один такой… В общем, это был риторический вопрос! — раздражённо дернула девушка ухом. — Меня больше интересует наличие мозгов у особи, которая переносила… возрождала… короче, что-то делала с этим телом, душой и сознанием! Магические каналы в отвратительном состоянии — следовательно, имеются проблемы с развитием и высвобождением силы! Источник работает в форсированном режиме, позволяя быстро расти в силе, но одновременно и убивает! Плохая связь души и тела, что, соответственно, несёт неспособность менять облик! И апофеозом всего служит попытка слить воедино две души! — экспрессивно взмахнула она руками. — Мелкие проблемы на этом фоне вообще не котируются!

Интонациями монолог до боли напомнил выражение: «Чудо моё, ты как вообще живёшь-то?..» Сердце медленно, но неумолимо ушло в пятки.

Или меня разыгрывают, или кицунэ за свою долгую жизнь настолько научилась лицедействовать, что я не мог распознать ни капли лжи в её словах. Зная это, можно было смело утверждать, что меня где-то налюбливают… вот только уж больно красноречиво-сочувствующий взгляд был у демоницы — так что, скорее всего, мне действительно стоит прислушаться.

Да и Мор молчит… Показательно…

— И… м-можно ведь что-то сделать? — сглотнув вязкую слюну, тихо спросил я.

— Сделать можно многое, — хмыкнула девушка. — Вопрос в цене. Излечение души, конечно, идёт отдельным пунктом, но даже исправление всего остального потребует колоссальных трат сил и времени. Особенно последнего.

Ну, собственно, какого ответа я мог ожидать? Так что вздохнув и в какой-то мере смирившись, продолжил расспросы:

— Что будет, если моё состояние не улучшится?

— М-м-м… Судя по всему, кто-то прогуливал уроки в школе… но, думаю, потом наверстаешь, — «если жить останешься» не прозвучало, но явно подразумевалось. — Тем не менее, не беря во внимание вторую душу, рано или поздно количество энергии в твоём теле всё равно превзойдёт тот уровень, который ты сможешь контролировать с повреждёнными магическими каналами. Перспективы сама видишь или мне описать? — вскинула девушка бровь.

— Догадываюсь… — мрачно отозвался я. — А что с душой? Которая вторая.

— Извлечь я её могу… но с большой долей вероятности тебя это убьёт, — почесала затылок кицунэ. — Есть, конечно, один вариант… вот только, подозреваю, ты на него не решишься.

— Будем считать, что я повелась «на слабо», — мрачно буркнул я. — Итак?

Расползшаяся на лице кицунэ лукавая улыбка, до боли напомнившая Жанну, когда та задумала гадость, заставила передёрнуть плечами.

— На трате некоторых редких ингредиентов и годе-полутора времени, которое ты проведёшь без сознания, останавливаться подробно не стану: как-нибудь отработаешь, — хмыкнула девушка. — Не решишься ты, думаю, потому, что данный метод практически гарантирует лишение возможности перевоплощения, оставляя лишь форму четвероногой кицунэ да непосредственно девушки. Надеюсь, та лиса, которая вводила тебя в курс дела, говорила, что кицунэ — исключительно особи женского пола, и на другое тело тебе рассчитывать не приходится? — хихикнула она.

— Упоминала… — досадливо поморщился я. — Сколько мне осталось?

— Трудно сказать, на самом-то деле, — пожала лиса плечами. — Коллапс может случится и через пару недель — насильно слитые души энергетическим выбросом банально разорвут и тело, и сознание на части; а может, умрёшь ты и через год. В конце концов, твоё попадание сюда, точнее, предполагаемый метод, который ты невольно использовала, крайне отрицательно сказался на сроках слияния. И сейчас система, так сказать, находиться в еле живом равновесии: любое дуновение, и тебя не станет, — мрачно усмехнулась кицунэ. — Впрочем, даже если ты будешь вести тихий образ жизни, никуда не влипая и не страдая ни физически, ни ментально, ни магически, то сроки могут увеличиться разве что на годик-полтора. Быть может, протянешь и два, если перестанешь расти в силе… чего не случится, так как ты — растущий организм с форсированным источником.

— Растущий? — удивился я.

— Может, даже меня обставишь, — проказливо улыбнулась лиса, очертив руками свои грудь и бёдра, за что получила подзатыльник от Хирой. — Ладно-ладно, уж и пошутить нельзя! Я просто неправильно выразилась! Тело у тебя, конечно, будет изменяться, от этого никуда не деться, но я имела в виду энергетику. Всё-таки кицунэ не просто так относят к демонам: мы существа… условно говоря, наполовину материальные, отсюда, кстати, и наша бешеная регенерация. В общем, если не вдаваться в подробности и углубляться в сложные материи, растём мы в силе перманентно, и рано или поздно твоё тело, не ведая того, само себя и прикончит, разорвав энергоканалы, которые являются одним из важнейших столпов твоего здоровья. Доходчиво?

— Более чем… — буркнул я. — У меня ведь есть время подумать?

— Отчего же нет? Думай, — позволила кицнуэ. — Тебе же скоро умирать, не мне, поэтому и отказываться — исключительно твоё право. Тем не менее, говорят, на свежем воздухе лучше думается…

— Учту.

Укоризненно-обвиняющего взгляда Хирой по направлению к лисе я уже не видел. Как и ответа кицунэ.

Глава 20

«Переступая себя»

**Столица демонов в Великих Подземельях — Архидевус**

В просторной, но крайне захламлённой всевозможными бумагами комнате, стоял большой, крепкий и не менее роскошный резной стол. Впрочем, из-за стопок бумаг, расположившихся по всему помещению и возвышающихся подобно настоящим небоскрёбам, замысловатые узоры мебели разглядеть было проблематично.

Не говоря уже о том, чтобы с порога увидеть ту, кто сидел непосредственно за самим столом…

Синеволосая девушка, облачённая в тёмные, с красным отблеском доспехи, одной лишь силой, ощущающейся от неё, могла заставить вытянуться во фрунт. Так что, несмотря на крайне притягивающую мужские — и не только — взгляды внешность, а также изгибы тела, молодая особа производила впечатление сурового генерала, способного одним лишь взглядом заставить подчинённых забыть о любой возможной фамильярности, безалаберности или дурачества.

Впрочем, и окружение девушке было под стать: царящий в комнате полумрак и множество огоньков свечей, колышущихся от лёгких дуновений ветерка, пробирающегося в помещения сквозь распахнутые окна, добавляли особе ещё большую таинственность, привлекательность и опасность…

Вот только вся внешняя суровость и непоколебимость была напускной. Не специально. И даже без какого-либо великого умысла. Банальная привычка и вбитые