Криптоэффект - Серая Зона

Через полчаса маленький грузовой робот-дирижабль вылетел в сторону Арго.

На рассеивание маленьких кристаллических семян в окрестностях города никто не обратил внимания — или, возможно, обратил, но виду не подал. Дрон был хорошо замаскирован — не в том смысле, что невидим, а в том, что выглядел, как обычная летающая транспортная корзинка. Каждый день таких посылок отправляют тысячи — хотя большинство всё же внутри городов, а не между ними.

В некотором смысле Хан ранее сам усложнил себе задачу. Арго, как и прочие города, стоял теперь на монолитном кристаллическом основании. Чтобы добраться до его подземной части, понадобилось бы очень много плазмы… или нулевой доступ, чтобы приказать фундаменту расступиться. Первое произвело бы много шума в физическом пространстве, а второе — в пространстве информационном.

Так что вести «подкоп» тихой сапой пришлось аж из-за границы городского щита. Тонкие, трех сантиметров в диаметре корни постепенно перерабатывали грунт в себя, нарастая по сантиметру в секунду, по километру в сутки. Чтобы добраться до храма от ближайшей точки укоренения им понадобится четыре дня. Структура кристалла подобрана таким образом, чтобы ни по эху, ни по магнитным полям он практически не отличался от окружающего вещества.

Правда, выемка грунта и сам процесс роста производили некоторый шум. Совсем слабый, словно мышка скребёт… но обнаружимый для чувствительного слуха. Особенно на подходе к цели. Поэтому «корень», во-первых, был запрограммирован замедлить рост за пару сотен метров до цели. Во-вторых, в него были встроены шумогасящие механизмы, которые анализировали колебания породы — и сами производили аналогичные вибрации, но в противофазе.

Лишь бы эта «каракатица» чего-нибудь раньше не выкинула…

Тем временем двадцать пять кораблей Сапфирового Флота ушли в Море Теней. Ушли через Вегтор, но определить направление прыжка турианские наблюдатели не смогли бы. Незадолго до прыжка протеанскую машину накрыли «одеялом» — развернули в космосе полотно кристаллической фольги ста километров в диаметре. Оно скрыло Ретранслятор в оптическом, в инфракрасном и в радиодиапазоне. Даже момент перехода нельзя было точно определить, не то, что направление «рогов». Тёмная энергия, конечно, проходила сквозь всё — но «диски», создаваемые Ретранслятором, «заметали» значительно более слабые боковые лепестки луча перехода.

— Двадцать пять кораблей? — скептически переспросил Лорто. — Вы уверены, что этого будет достаточно для штурма системы, где пропадают дредноуты?

— Каждый из них мощнее вашего дредноута, — без хвастовства пояснил Хан. — Кроме того, я-то могу послать и две сотни, мне не сложно. Но вам же ставить на них сверхсветовые двигатели — а я не хочу случайно разорить Гегемонию, пытаясь её выручить.

— Вы серьёзно? Насчёт дредноутов…

— Абсолютно. Конечно, мощность я понимаю в физическом смысле — как потребление энергии в единицу времени. Насколько они хороши против кораблей Цитадели в бою, я не могу сказать с уверенностью, пока не проверю. Тем не менее, хочу ещё отметить, что вся эта энергия идёт на защиту, вооружение и двигатели — ничего не потребляется жизнеобеспечением. Так что хотя бы некоторая эффективность должна быть.

— И… вы действительно могли бы выдвинуть две сотни таких?! — батарианец склонил голову влево почти к самому плечу.

Лесть. Лучший способ выведать побольше. Любой разведчик знает, что все самые великие тайны выбалтываются не из-за шантажа или по принуждению, а в порядке самореализации или самоутверждения. В данном случае ему даже не требовалось сильно притворяться, чтобы изобразить потрясение — «с кем мы связались?!». Впрочем, Хан ничего против не имел.

— Турианцы строят мониторы почти в таком же темпе, что вас удивляет? С досветовыми кораблями это проще…

— Ну, монитор-то в нормальных условиях не выдержит дуэли даже с крейсером, не то, что с дредноутом. И на турианцев работает вся экономика Цитадели, а не одна монопланетная цивилизация… Как-то всё же не ждёшь таких масштабов от дикарей… простите. Мне уже не терпится увидеть эти ваши корабли хотя бы краем глаза… и увидеть их в деле — тем более. И да… если ваши слова — не пустая похвальба, я бы предпочёл… ну, не две сотни, но хотя бы семьдесят. Именно столько ядер дредноутного класса Гегемония может наскрести… и наскребёт. Потому что лучше вложить семьдесят миллионов кредитов, которые отобьются с процентами, чем двадцать пять миллионов, которые канут в никуда.

— Это разумно, если там сидит вражеский флот, сравнимый по силе с ВКС Цитадели. Тогда да — чем больше будут атакующие силы, тем меньше потери. А если там что-нибудь настолько чудовищное, что для него нет особой разницы между одним кораблём и сотней? Неважно, живые существа или природный катаклизм…

— Это обдумывалось главштабом Гегемонии. Разумеется, ваши дредноуты — или как они у вас там называются — пойдут не в первой волне. Первыми попытаются приблизиться батарианские фрегаты и ваши беспилотные зонды. Тяжёлые силы будут держаться позади, примерно в четверти светового года. Если разведчики будут уничтожены, мы по крайней мере увидим, как именно это произойдёт. Далее возможны три основных варианта. Первое — там неодолимая угроза, но она сидит в Бахаке и не собирается вылезать за его пределы. Тогда мы просто разворачиваем флот и вы возвращаете нам ядра. Второе — там примерно равный противник, тогда основные силы вступят с ним в бой. И третье, самое худшее — там неодолимая угроза, которой сильно не понравится, что в неё тыкают фрегатами. И после попытки разведки — она начнёт распространяться на другие системы Гегемонии. Маловероятно, но такой риск есть. В этом случае будет уже не до счёта потерь — тяжёлые силы понадобятся, чтобы хотя бы попытаться задержать ЭТО, на время эвакуации соседних систем. Надеюсь, это понятно?

— Так — да. Но не избыточное ли доверие Гегемония проявляет к потенциально агрессивной расе, передавая ей семьдесят ядер? Что, если наши корабли не станут рисковать штурмом Бахака, а просто убегут, используя полученные сверхсветовые двигатели?

— А вот в эти игры играть с ней не советую. Батарианской культуре рабовладения — шесть тысяч лет. У Гегемонии очень большой опыт в передаче рабам своего имущества в управление — таким образом, чтобы они не могли его присвоить или сбежать. С потенциально недобросовестными торговыми или политическими партнёрами эти методы тоже работают. Возможно, у Гегемонии не такие мощные боевые корабли, как у турианцев, не такая развитая наука, как у саларианцев, и не такие хорошие отношения со всеми, как у азари. Но в производстве систем контроля лояльности с ней никто соперничать не может.