Бог одержимых (сборник) - Владимир Яценко

Леонид вернул ноутбук на столик и выбрался из шезлонга. Он взял из сумки фонарь, ещё раз глянул на схему маршрута и пошёл в сторону уснувшего механизма…

Луч фонаря выхватывал рубленые стены, тени плясали и корчились, было тихо, сухо, спокойно. Ему нравилось здесь работать: удивительно мирно. Все проблемы там, полусотней метров выше. А здесь ни суеты, ни давки. Никто не дышит в спину и не загораживает горизонт. Впрочем, горизонтом местность, конечно, не баловала… не заладилось у неё с горизонтом. Зато во всех других отношениях убежище что надо! Здесь нет тёщи, для которой зять — придурок: вместо того, чтобы идти работать, дни и ночи просиживает у "телевизора с кнопками". И хозяйки коммуналки здесь нет, с её вечным ворчанием о скрипе кровати, — спать ей мешает! Вот и приходится с Тинкой в посадку за город ездить — какой же секс без стонов, криков и седьмого пота?!

Леонид остановился и с нежностью погладил шершавую поверхность ракушечника: не зря судьба привела его в подземелье. Вот куда нужно бежать от проблем — в катакомбы! Здесь классно! А наверху — мрак и скрежет зубовный.

"Обидно, конечно, — подумал Леонид, — на пороге успеха радуюсь не пройденному пути, а булке с колбасой и перспективам секса без оглядки на ревнивых соседей".

Он сверился со схемой — цель рядом. Наверное, за тем поворотом. "Похоже, пришли…"

Он сделал ещё несколько шагов и понял, что не столько "пришли", сколько "приехали": посреди коридора свернулся калачиком человек, он тихонько поскуливал. Повсюду валялись обломки самоходки, какие-то манипуляторы ещё дёргались. А в шагах пяти дальше лежал покойник с большим, длинным пистолетом в правой руке.

"Это он в черепашку стрелял? — немного заторможено подумал Леонид. — А в "скрюченного" нечаянно попал? Случайный прохожий? А мне теперь что делать?"

"Прохожий" едва слышно вздохнул и чуть шевельнулся.

— Эге, парень! — обрадовался Леонид. — Да ты живой!

Он присел рядом со скрюченным, перевернул его на спину и понял, что радоваться было нечему: скулёж прекратился, а под человеком натекла большая лужа крови, он перестал дышать и уже не двигался. Леонид осмотрелся. Ему было понятно, что убираться отсюда нужно немедленно и со всей прытью, на какую только способен.

Но что-то его не отпускало.

Рядом чувствовалось что-то лишнее и чужое…

Леонид зябко повёл плечами. Ощущение недоброго присутствия не проходило. Даже усилилось. Стало холодно. И сыро. Он направил луч фонаря на покойника с пистолетом и увидел у него вместо глаза чёрную вздутую рану.

— А моя черепашка, значит, отстреливалась? — криво пошутил Леонид. Его голос звучал растерянно и жалко. — Сообразительная такая "лошадка": отыскала где-то оружие, запаслась патронами…

Через секунду он разглядел пистолет и у "скрюченного".

— Однако!

По всему выходило, что "скрюченный" увидел самоходку, испугался и принялся её топтать. На шум кто-то пришёл, и "скрюченный" с перепугу пальнул в любознательного прохожего. Но у пришедшего тоже был пистолет, и они устроили состязания по точности стрельбы.

И победили. Оба.

А в результате на руках два трупа и неясный криминал: то ли "непредумышленное убийство", то ли "нарушение техники безопасности, повлёкшее за собой человеческие жертвы".

Давящее на психику ощущение чужого присутствия исчезло, и Леонид будто проснулся: обрёл способность думать и действовать. Он отыскал материнскую плату уничтоженной "черепашки", вытащил из колодки чип оперативной памяти, положил его в нагрудный карман рубашки и побежал обратно, к своему командному пункту. У компьютера он не решился тратить время на сбор самоходок: ограничился командой "спрятаться и замереть", собрал кресло, столик, сложил ноут с принтером и быстрым шагом двинулся к выходу.

"Звоню в милицию, — решил Леонид, поднявшись до уровня, на котором обычно проходили экскурсии. — Как выйду на поверхность, первым делом в милицию!"

Но в милицию звонить не сложилось: мобила, оказавшись в зоне действия связи, немедленно отсчитала десяток неотвеченных звонков. Первые два от Герасимова — как договаривались, полчаса назад. Пунктуальный, однако, заказчик попался! Остальные от Тинки.

Леонид набрал номер, но ему ответил незнакомый женский голос:

— Слушаю вас.

— Это я вас слушаю, — занервничал Леонид. — Я звоню жене, а вы, простите, кто?

— Вы, наверное, Леонид, — обрадовалась женщина. — С Кристиной всё в порядке, не волнуйтесь. Она на приёме у депутата Кусинского. Её только что привезли. Какое-то недоразумение… они сейчас на хоздворе. Я перезвоню Артёму Петровичу. Скажу, что вы уже едете…

— Не понял, — признался Леонид.

Он вышел из тени входа в катакомбы. Солнце тут же надавило на плечи. Глаза заслезились от яркого света.

— Пятнадцатый километр, — едва не пропела женщина. — Кристина сказала, что вы в Бородкино? А мы сразу за Истином. Как проедете посёлок, через пять километров будет указатель "ФК "Крестьянский край"". Поворачивайте направо. Они вас ждут. Хорошо, что вы так быстро перезвонили. Вы — молодец!

Она отключилась.

— Вот тебе и двухкомнатная квартира, — сказал себе Леонид, опуская до упора оба стекла в машине. — И какао с маслом…

Кусинский напоминал Никиту Сергеевича Хрущёва из старинной кинохроники: невысокий, плотный, улыбчивый, с заметной посреди тёмных волос розовой залысиной.

— Не, ну "кулибины", мать вашу! — с фальшивым воодушевлением восклицал он, смахивая пот с макушки и поминутно вытирая ладони о свои необъятные бёдра. От этого на светлой материи оставались тёмные полосы, и брюки выглядели неряшливо. — И вот эти, значит, "мышинки" шпионят на моих землях?

Он пошевелил носком припорошенной пылью обуви "черепашку", будто и в самом деле примеривался пнуть пойманного шпиона и диверсанта.

— Кристина, посиди пока в машине, — сказал Леонид жене.

Кусинский дёрнулся было что-то сказать, но Тинка уже уселась на пассажирское место "восьмёрки" и захлопнула дверь.

— Почему же "шпионят"? — пожал плечами Леонид. — Обычная апробация перед пуском в серию. И это не наша инициатива. У нас предписание…

Он уже почти успокоился. Было понятно, что покойники из катакомб к этому недоразумению отношения не имели. Тинка в машине, какая ни есть — безопасность. Поговорить с ней пока не получилось, но, судя по её невозмутимости, всё в порядке.

Зря беспокоился. Как только "Хрущёв" разберётся в ситуации, они сразу уедут. Наверное, придётся сразу к Герасимову. Однако странные полигоны он выбрал. Там — люди стреляются, здесь — феодал какой-то…