Троянский кот - Далия Мейеровна Трускиновская

ее брат был жив, жила у него, и знала хитрости и проказы царских жен и невольниц, и знала, как они посылают в город старух, и как старухи беспрепятственно входят в гаремы и выходят из них. И царевна стала искать старуху. И она обошла весь базар и наконец нашла ту, что искала.

Это была почтенная женщина, и одежда ее была из дорогих тканей, и на шее у нее в десять рядов висели четки, и она имела вид добронравия и благочестия. Но царевна знала, что именно такие старухи улаживают все дела невольниц из гаремов вельмож, и что одна такая старуха может провести отряд удальцов левой стороны, и отряд удальцов правой стороны, и всех городских кади, и вали, и весь диван повелителя правоверных Харун-ар-Рашида впридачу. И только любимую жену повелителя, Ситт-Зубейду, не сможет провести такая старуха, ибо та и сама уже — женщина в годах, и многое повидала, и знает все хитрости и тонкости старух.

И царевна обратилась к этой женщине, и назвала ее матушкой, и попросила ее о помощи во имя Аллаха милосердного, и пообещала ей денег, а это подействовало на жадную старуху лучше всякой мольбы и призывания имени Аллаха. И старуха обещала царевне выполнить любую ее просьбу, а она, как и все, принимала царевну за красивого юношу.

И царевна сказала ей:

— О матушка, я сын кади из далекого города, и зовут меня Хасан, и у меня есть сестра, с которой я вырос, и она была старшей и заменила мне мать. А недавно на наш город напали враги, и мужчины сражались на стенах, а полководец врагов приказал своим воинам напасть с той стороны, откуда их никто не ждал. И они сделали пролом в городской стене, и вошли в город, и взяли в плен много женщин и детей, и отступили с добычей. А среди этих женщин была моя сестра Зумруд. И когда мы отогнали врага из города, и от городских стен, и из пределов нашего государства, я опоясался саблей и поехал искать сестру. И следы привели меня в Багдад, и стало мне известно, что она продана во дворец повелителя правоверных. А мы с сестрой, когда началась война, предвидели, что может наступить разлука, и взяли дорогое запястье, принадлежавшее нашей матери, и разломили его на две части, и одну взяла она, а другую взял я. И вот моя половина запястья, о матушка. Возьми же ее, и пойди с ней в гарем повелителя правоверных, и покажи ее невольницам. И если кто-то из них признает браслет и покажет тебе вторую половину, скажи, что Хасан пришел за своей сестрой, и пусть она сама укажет путь к встрече и сближению.

И старуха ответила царевне:

— На голове и на глазах, о сынок! Я непременно отнесу эту половину запястья во дворец, и пусть Аллах через меня соединит тебя с твоей сестрой!

И царевна условилась встретиться со старухой в некотором месте, и они назначили час, и старуха ушла во дворец повелителя правоверных, а царевна отправилась в хан дожидаться возвращения старухи.

И этот час настал, и Бади-аль-Джемаль пошла на встречу, и вдруг она видит — старухи нет. И Аллах умудрил царевну, и она забеспокоилась, что за старухой могут следить евнухи из гарема повелителя правоверных, и что лучше не показываться им на глаза. И поэтому царевна не выходила к тому месту, где должна была ждать ее старуха, а следила из-за угла. И она прождала до ночи, но старуха не пришла.

И царевна подумала, что важная причина задержала старуху во дворце, и что она обязательно появится на следующий день. И царевна опять явилась к назначенному месту и опять следила из-за угла, но старуха опять не появилась. И на третий день было то же самое.

И Царевна поняла, что эта старуха — гнусная обманщица, и, подумав немного, царевна догадалась и насчет причины ее обмана. Ведь Бади-аль-Джемаль была дочерью царей и сестрой царя, и она никогда не задумывалась о стоимости камней, украшавших запястье. А стоимость их была велика, ибо это были редкие и крупные камни. И старуха могла отнести запястье не в гарем повелителя правоверных, а на рынок ювелиров, где ювелиры и купцы сказали бы ей истинную стоимость этих камней, и предложили бы за них деньги, и один говорил бы: «Я даю тебе тысячу динаров!», а другой немедленно добавлял: «А я даю тебе полторы тысячи!». И старуха бы не удержалась от соблазна и сказала тому, кто предложил больше всех: «Я продала тебя половину запястья!» Ведь царевна обещала ей за помощь всего пятьдесят динаров, а цена запястья была в тысячу раз больше.

И царевна едва не заплакала от отчаяния, ибо половина запястья пропала, и виной тому было скорее всего, корыстолюбие старухи, и у Бади-аль-Джемаль не было больше дороги к Зумруд. А Зумруд боялась, что Бедр-ад-Дин и аш-Шаббан найдут ее и во дворце повелителя правоверных, чтобы убить, и не доверилась бы никому, кроме посланца Бади-аль-Джемаль, показавшего ей половину запястья.

А царевна была решительна, и быстра в действиях, и остра разумом. И она поняла, что нет ей иного пути, кроме проникновения в гарем повелителя правоверных в женском виде. И она пошла на рынок и купила женскую одежду, и переоделась, и потом пошла на рынок невольников, и нашла там посредника, и обратилась к нему с такими словами:

— О дядюшка, я невольница из невольниц одного из индийских купцов. И мой господин собрал караван, и нагрузил верблюдов тюками с товарами, и взял с собой вооруженных невольников, и мы отправились в Багдад. Но по дороге на караван напали разбойники, и перебили стражу, и ранили моего господина, и похитили товары. И вот я привезла его в хан, и позвала лекарей, и они стали его лечить, но его болезнь усилилась, а мои деньги кончились. И я хочу, чтобы ты объявил обо мне на рынке невольников, и продал меня, а полученные деньги я отдам лекарям, чтобы они выходили моего господина, ибо он лежит без чувства и не отличает белое от черного и кислое от горького.

Посредник посмотрел на нее, и увидел, что она красива и прелестна, стройна и соразмерна. И он согласился покричать на рынке о Бади-аль-Джемаль.

Но уговорившись о плате за посредничество, царевна сказала ему так:

— Ты не продашь меня никому, о посредник, кроме того, кто придется мне по душе, и пусть продажа будет