Облака среди звезд - Виктория Клейтон

партнерш. И большинство женщин против этого не возражают. Но в последнюю ночь, когда она явилась ко мне, я сказал ей «нет». Я понял, что ты для меня важнее всего. Я смирился с перспективой печальной одинокой ночи, но тут так неожиданно появилась ты… — Он снова улыбнулся. — И я был вознагражден.

Он погладил меня по руке. Я вспомнила, как он утешал меня, когда папа был в тюрьме. Как добр он был к Корделии. Я понимала, что его объяснения вполне логичны, и я верила им.

— Давай по-честному, Хэрриет. Наверняка ты не знаешь ни одного мужчины, который поступил бы иначе.

Я призналась себе, что это действительно так. И Брон, и папа вряд ли в такой ситуации раздумывали бы долго. Я подумала о Руперте. Он определенно отдавал предпочтение коротким, случайным и безличным отношениям с женщинами. Выходило, что Макс прав со всех сторон.

Но если только представить — хотя бы на мгновение, — что моя фантазия, мое предположение, которое обрело форму несколько недель назад и внесло такую сумятицу в мою голову, окажется правдой? Я могла простить Максу связь с Джорджией. Если бы дело было только в этом, мы могли бы остаться друзьями, потому что заниматься с ним любовью я точно больше не хотела. Руперт был прав, когда говорил, что я живу в мире фантазий. А Макс здесь, со мной, такой очаровательный, со своей притягательной улыбкой, голосом — в общем, я окончательно запуталась.

Макс обошел стол.

— Неужели ты не можешь понять, что я такой же, как все, — слабый, суетный, может быть, лживый. Но я безумно люблю тебя. Любимая, я так скучал по тебе. Когда я увидел на тебе это ожерелье, то я поверил, что ты хоть немного думаешь обо мне. — Он наклонился и прикоснулся губами к моему лбу. — Чертово платье. Как будто пытаешься обнять буфет.

Он притянул меня ближе, и кринолин под моей юбкой нелепо задрался сзади. При других обстоятельствах абсурдность ситуации могла бы заставить меня рассмеяться, но сейчас я была не в том настроении.

— Даже думать о ком-то другом — несусветная глупость. Я с ума схожу от тебя. Неужели ты не понимаешь, как счастливы мы могли бы быть, если бы ты выбросила из головы эту дурацкую историю с Джорджией.

— Возможно, — сказала я, отстраняясь, чтобы понять выражение его глаз. — Но проблема в том, что я не могу избавиться от навязчивой мысли: ты такой красивый, очаровательный мужчина и, очевидно, очень талантливый актер — ты еще… — я набрала побольше воздуха в легкие, — …по всей видимости, убийца.

Макс замер, перестав, кажется, даже дышать.

— Это шутка? — Он рассмеялся, мгновенно взяв себя в руки. — Дорогая, ты никогда не была склонна к глупым шуткам.

Он попытался поцеловать меня, но я отвернулась.

— Я не шучу. Это ты — не так ли? — зажег прожектор над сценой, чтобы отметить место, где должен встать человек, чтобы его можно было убить молнией. Ты был на той репетиции, когда она случайно упала вниз, и придумал великолепный способ убийства. Конечно, ты не хотел убивать сэра Бэзила. Каролина хотела развестись с тобой, потому что влюбилась в моего отца. Тебе наплевать было на Каролину, но ты не хотел терять ее деньги. Самое смешное — если бы только это не принесло горя стольким людям, — что отец вовсе не собирался жениться на Каролине. Она даже не особо ему нравилась, просто он боялся признаться ей в этом. Поэтому все твои ухищрения — в том числе и притворная любовь ко мне — были напрасны. А я была такой дурой, что поверила, будто это взаправду!

Я попыталась освободиться из его рук, но он держал меня крепко.

— Ты бредишь, моя дорогая. Ты слишком много выпила, и тебе необходим кто-то, кто может о тебе позаботиться. И я собираюсь начать с того, о чем мечтал все это время. Я хочу тебя.

Я была готова ударить его, но этому мешало несколько метров расшитой парчи и кринолин. Макс обхватил меня обеими руками за шею. Ожерелье врезалось мне в горло. Я не могла вздохнуть. Почувствовала страшное давление в ушах — лай Дирка и звуки музыки стали едва слышны. Я пыталась одной рукой схватить его за волосы и одновременно ударить другой, но ослабела из-за нехватки воздуха. Его язык был у меня во рту, и я не могла даже закричать. Комната закружилась. Какая же я дура, успела подумать я, пока в глазах не потемнело. Я слишком молода, чтобы умирать, и в мире еще так много всего, о чем я уже никогда не узнаю, и кто же будет присматривать за Корделией, Дирком, Марком-Анто… Внезапно Макс отпустил меня. Я услышала грохот падающей мебели и звон бьющегося фарфора.

…Я судорожно вдохнула. Через короткое время ко мне вернулось зрение, и я увидела, что Макс растянулся на полу среди осколков севрского сервиза и ножек столика XVIII века. Я схватилась одной рукой за шею, а второй — за голову.

— Ты как раз… вовремя, — хотела сказать я, но из моего горла вырвался только хрип.

— Ты подаешь чудный пример своей сестре, — сказал Руперт. — Оу-у! — Он схватился левой рукой за кисть правой. — Никогда больше не буду бить людей столами. В следующий раз, когда ты решишь поразвлекаться с мужчиной в запертой комнате, прошу тебя, подумай заранее, действительно ли тебе этого хочется. Тебе повезло, что у меня был запасной ключ.

— Я не знала… что это был Макс… Я хотела найти Корделию… — попыталась произнести я, но моя глотка словно горела огнем.

— Он сделал тебе больно?

— Он хотел… убить меня, — прохрипела я.

— Говори громче. Я не понимаю ни слова. — В голосе Руперта послышалось легкое недовольство. Я действительно ничего не могла выговорить внятно. — Тебе действительно плохо?

Он обнял меня за плечи. Я прижалась головой к его груди и заплакала бы, если б мне хватило дыхания.

— Ну же, Хэрриет. Ты в безопасности. Вряд ли он попытается тебя изнасиловать в моем присутствии. Кажется, я довольно сильно его ударил.

— Не… изнасиловать! — Я опять начала задыхаться.

— Ты хочешь сказать, что сама его хотела? Господи! Никогда не научусь понимать вас, женщин!

— Никто не видел Пинкки? — В дверях появился Арчи. — Я просил его подождать меня в саду, но… Ого! Наконец-то это случилось… Так, а что здесь делает Фрэншем? — Арчи подошел и остановился над лежащим Максом. — Надеюсь, он не мертв?

Руперт немного отодвинул меня и склонился над неподвижным телом Макса.

— Я тоже надеюсь. Принеси воды. Я расстегну