Контракт на Землю - Галина Сергеевна Горшкова

подумать, что я ему нравлюсь?! А ведь Иван мне тоже нравится. Я давно подмечала, какой он славный. Он такой понимающий, такой заботливый. И в нём нет ни грамма отталкивающего самодовольства, как у его брата Николая… Николай!!! Боже мой! Коля!!!».

Анастасия, словно получив разряд электрического тока, мгновенно очнулась от своих грёз и резко села:

— Где я? Где Ваня? Где инспектор? Что всё это означает?

И ей было от чего восклицать.

Проснулась девушка в совершенно незнакомом ей месте. Это была просторная шестиугольная комната, наподобие тех, какие ей уже довелось повидать на корабле капитана Боната, на корабле Майи и в гостиничном комплексе для приезжих планеты Вида. С потолка лился приятный серебристый свет, значит, сейчас было время бодрствования. Настя сидела на мягкой кровати, которая, по нельдианским правилам оптимизации жилого пространства, была утоплена в нише одной из стен. На противоположной стене висела картина. Это был кусок фотообоев в деревянной лакированной рамке с изображением осенней природы средней полосы России. Берёзы, осины, ели, а между деревьями — маленький пруд с плавающими в нём утками. Настя аккуратно слезла с кровати и вышла к центру комнаты осмотреться.

Несмотря на всю схожесть с её предыдущими камерами заключения, здесь наблюдались и некоторые отличия. Так, среди мебели, состоящей из стола и нескольких тумб в центре комнаты, у одной из стен, почти примыкая к нише с кроватью, стояло мягкое кожаное кресло. Рядом был низкий журнальный столик, а за ним висело огромное, во весь человеческий рост, зеркало. У стены, напротив этой, разместился шкаф без дверей: столбик с полками, да отделение с крючками и вешалками. На полках сейчас было пусто. А вот на одном из крючков что-то болталось. Настя подошла полюбопытствовать: «Что там?». Однако, к своему разочарованию, узнала в висящей вещи лишь куртку, выданную ей ещё на Луне. Справа от шкафа был вход в санузел. Девушке не хотелось его сейчас обследовать, и она оставила поход в ванную комнату на потом. Слева от шкафа начиналась другая стена, на которой не было абсолютно ничего. Настя догадалась: это вход в её комнату из коридора, и сейчас он заперт. Как ни пыталась девушка обнаружить хоть одну, пусть самую малюсенькую щёлку, её попытки не увенчались успехами. Обивка стен, по текстуре напоминающая гофрированную бумагу, тщательным образом скрывала раздвигающиеся двери. Искать здесь больше было нечего.

Анастасия вздохнула и вновь вернулась к обследованию своей «клетки». На стене с фотообоями был чёрный экран: выход в инопланетную информационную сеть, который для девушки пока был недоступен. Экран был выключен. Ни кнопок, ни других приборов или включателей возле него не было, и Настя вспомнила, как госпожа Руц говорила пленникам о голосовом управлении электроникой.

«Плохо. Вряд ли система научена понимать голос русскоязычного пользователя».

Девушка пошла дальше. Ей осталось подойти лишь к одной стене — к той, что была напротив входа. Но Настя намеренно не спешила. Ведь на той стене окно! Да-да, самое настоящее, квадратное окно, сквозь которое проступал белый, с лёгким синим оттенком свет! А как объясняли офицеры, все жилища нельдиан располагаются внутри планеты, под землёй. Где же она тогда находится, и почему она здесь? — мучили Анастасию вопросы, и при всём при этом очень страшно было узнать на них ответы.

Настя набралась храбрости и подошла к окну. Её взору предстала панорама неизвестного города. Трёх-, четырёх- и пятиэтажные дома из белого камня на один-два подъезда. Широкие проезжие части, над которыми изредка проплывали стеклянные «пузыри» с сидящими в них пассажирами, серые дорожки тротуаров, по обочинам которых стояли застывшие во льду деревья, ну и самое главное, разумеется, это люди! Настя даже вздрогнула, присматриваясь к прохожим. Ведь среди синекожих валонгов, среди оранжевокожих нельдиан, среди карликов-лучитов и ещё каких-то сущностей с четырьмя щупальцами, по улицам города вполне спокойно прохаживались и такие же люди, как она сама. Люди с самой обыкновенной земной внешностью.

«Где же я? — вновь и вновь спрашивала себя Анастасия, будучи не в силах больше отойти от окна. — Солнце синее, деревья в ледяных коконах. Значит, я всё ещё на Виде, и меня не перевезли с этой планеты, пока я спала. Я в аналогичном доме, что и дома напротив. Этаж третий, четвёртый, не ниже. Но что же это за место такое? И как я здесь оказалась?».

Последнее, что отчётливо помнила девушка, так это её разговор с инспектором. Лучит просил её рассказать что-нибудь о себе и о своей жизни, а дальше… А дальше был какой-то туман, и ничего более. Кажется, Настя вспоминала яркие эпизоды из своего детства, да и из юности также. Но это было как во сне. Или на самом деле во сне? Ведь ей снились не только она сама и её близкие, но и Ваня. Иван — брат её парня и самый замечательный друг на свете, который отчего-то не побоялся признаться инспектору, что влюблен в Анастасию все пять лет, пока они знакомы.

«Правда это или всё вымысел, действительность или фантазии измученного стрессами мозга? Я же никогда не думала об Иване, как о своём кавалере, вообще не думала о нём, как о парне. Хотя… Он такой… Он очень славный, и мне в его обществе уютно. Я не боюсь его, как Кольку. Не боюсь, не стесняюсь и… А он ещё и красивый, без своих очков. У него такие внимательные, такие добрые глаза. Он скромен и вежлив. И он никогда меня не перебивает, в отличие от его брата. Ваня…».

Нить размышлений Насти прервалась, потому что двери в её комнату раскрылись, и из коридора немного вразвалку к ней вошла какая-то уже немолодая бледнокожая женщина.

Дама была крупного телосложения. Что спереди, что сбоку её вид был одинаков — большой прямоугольный контейнер, иначе и не назовёшь. Её голова как-то плавно перетекала в туловище, плечи и бедра — по одной прямой, никакого намёка на талию, хотя и особо толстой незнакомку тоже назвать было нельзя. Просто руки у неё были очень мощные, да и ноги такие же. А может быть, дело лишь в неудачно подобранном обтягивающем костюме? Её чёрные волосы были коротко острижены «под мальчика», а о женском начале незнакомки в первую очередь свидетельствовали серёжки в ушах, да ярко накрашенные глаза и губы.

— Ну, здравствуй, дипломат Настя! — громко поздоровалась она с порога. — Давай, что ли, знакомиться будем? Меня зовут Тамарой, можно Томой. Так тоже сойдёт, я не привереда. Я твоя соседка по комнате. А ещё я твой проводник по НОрозу.