Ограниченная территория - Вероника Трифонова

мне и Марго, просто отказывалось укладываться в голове. Снова захотелось перейти на крик. Подавив это желание, я, шмыгнув носом, только продолжила плакать.

— Как же так, Валя? Всё это время я думала, что моего мужа убили, хотела найти виновных… а это был ты!

Валя потупился.

— Наверное, ты хочешь… ударить меня, побить. Ты можешь сделать это потом. Но здесь от этого толку не будет. Я… я вижу, тебя сейчас нужна физическая поддержка. Я помогу тебе. П-позволь мне искупить вину.

Я вздохнула, выталкивая воздух из обожженных лёгких. Мне не хотелось так сразу верить Вале. Но выбора не оставалось. Нужно было уходить.

Я сделала шаг навстречу ему. Он, подарив мне полный раскаяния и заботы взгляд, вновь протянул мне руку. Едва я подошла ближе, он обнял меня за плечо — и дальше мы двинулись вместе.

Глава 37

Вскоре нас поглотила темнота. В какой угодно стороне могли притаиться враги, и нападения стоило ожидать в любой момент. Но мысли мои были об одном.

— Валя! Мне срочно надо найти место, где есть связь!

Я водрузила на голову оставшиеся со мной, несмотря ни на что, наушники. Фонарь на них уже не включался. Господи, только бы сами они не сломались!

Я не знала, что скажу Тиму и как, но мне хотелось услышать голос друга как можно скорее и убедиться, что он не натворил глупостей за время, прошедшее с нашего последнего разговора. Страх за нас, невозможность прийти на помощь, а главное, неизвестность — всё это вполне могло толкнуть его на необдуманные поступки.

— Нужно найти свет и идти на него, — мягко, с надеждой в голосе сказал Валя, направляя меня. — Вон там, кажется, лампы горят.

Его оптимизм, похожий на сияющую в темноте свечку, частично передался и мне. Я невольно задумалась: быть может — это не везение и стечение обстоятельств позволило парню так долго блуждать по мрачным холодным лабиринтам с кишащими изуродованными созданиями, избегая нападения и преследования?

— Я уже был тут, — заметил Валя. — Это хороший знак. Так будет проще вспомнить обратную дорогу.

— О… это отлично, — новость меня обрадовала.

Мы двинулись к освещенному месту. Ещё перед тем, как добраться до него, я принялась звать в микрофон Тима в надежде, что он ответит.

Лишь с появлением над головой света, падающего на голову со старых прямоугольных ламп с закруглёнными концами — тусклого с точки зрения количества люменов, но обнадеживающе сильного, аки божественное свечение, мне улыбнулась удача.

— Катя! — голос, прорвавшийся сквозь помехи, показался мне сейчас самым родным на планете. От радости я чуть не расплакалась и с трудом удержалась от визга.

— Тим! Как же я рада тебя слышать! — в поисках возможности улучшения качества связи я кружила, пока не обнаружила, что меньше всего помех у стены.

В наушниках раздался долгий, протяжный выдох.

— Катюша, я тоже. Я чуть с ума не сошёл! Как вы?

— Возникли… проблемы, — сдержанно ответила я, не решившись вдаваться в подробности сейчас. — Возвращаемся обратно.

— Катя, такое тут дело… В общем, здесь тоже проблемы. Люк захлопнулся. Прямо передо мной. Когда я снова потерял с вами связь… когда я услышал, как напугалась Марго, а затем ваши крики, я решил бежать вам на помощь. Ввел код лифта, но тут приперлось одно недоразумение.

Прислоняясь к холодной шершавой стене, я видела, как Валя напряжённо озирается по сторонам.

— Придурок этот нарисовался, ваш Цих. Вот он офигел, как меня увидел. Пришлось его малость подуспокоить.

— Ого… Живой хоть?

— Да чего ему будет, связал, пущай полежит. Вот, оставил его там, спустился в подвал, подбежал к люку — и бах, он захлопнулся.

— Как это, отчего? — я ощутила приступ ужаса. — Ладно, уже неважно. Тим, нас срочно надо отсюда вытащить! По подвалу бегают какие-то психи, я думаю, это тоже бывшие жертвы опытов. И я… я потеряла камеру, но это уже неважно. Уже всё неважно. Тим, ты можешь как-то открыть люк?

— Как раз пытаюсь придумать, как это сделать. На компьютере всё перерыл — нет там программы, которая за него отвечала бы, как за лифт. Сейчас иду за…

— Постой, ты вернулся с подвала в комнату? — запоздало удивилась я. — Сам? Лифт же управляется только через компьютер.

— Ах да, я ведь не сказал — я пульт дистанционный у этого придурка нашёл и перед тем, как спуститься, забрал.

— Понятно. Тим, разрезай нафиг эту решётку, ломай её к чёрту! Жди нас у люка, попробуй пока открыть его. Все доказательства, что мы нашли, у нас. Тут Валя ещё, у него…

— Уже подхожу к сумке с инструментами… Что, Валя?!

— Да. Я понимаю, ты удивлён. Я сама офигела. Но, оказалось, он тоже работал против Химика. Пока что он с нами. Я тебе потом всё объясню. Или он сам. Ладно, давай. Мы будем ждать тебя внизу люка.

— Хорошо. Понял. Подожди, Катя! — вдруг осекся Тим. — Марго в порядке? Она с тобой сейчас?

— Тим…

Я почувствовала, как из меня, словно после удара под дых, вышибло воздух.

Ну почему он сейчас это спросил? Беспомощно оглядев голый коридор впереди невидящим взглядом и проглотив комок в горле, я привалилась к стене. Тело тряслось от боли, в то время как я собиралась с духом, готовясь впервые в жизни объявить по-настоящему страшную для кого-то новость.

— Она… она погибла.

Мой язык и нижняя челюсть сделались вдруг непомерно тяжёлыми, и я шевелила ими с огромным трудом. Грудь сдавило щемящее чувство боли.

— Мы… спасались от преследования, забежали в какую-то лабораторию. Один из них нашёл нас. Я пыталась отвлечь его, но она… она уронила там ящик… Гремучая ртуть, взрывоопасное вещество. Мне… мне жаль.

Наступила оглушительная тишина. На миг мне показалось, что я снова оглохла. Только когда издалека до меня донёсся едва слышный то ли вздох, то ли всхлип, я поняла, что и по моим щекам также безмолвно текут слёзы.

— Тим…

Горло защемило, и голос сорвался. Я судорожно вздохнула, чувствуя, как плечи и грудная клетка начали трястись от беззвучных рыданий. — Мне очень… очень жаль.

Я плакала, медленно сползая по стене, но без единого звука — боясь, что этим сделаю хуже. Но и не решалась прервать связь и покинуть Тима, который так же, как я, остался теперь один.

Казалось, прошла вечность, прежде чем я, наконец, услышала его.

— Понял. Увидимся.

Тим произнёс два этих слова нейтральным тоном. И этот тон его никогда ещё не звучал так тяжело.

* * *

Немногим погодя, мы с Валей продолжили путешествие