Уго Чавес - Константин Сапожников

Реакция венесуэльцев на приезд Горбачёва была далека от «консенсуса», к которому он призывал. Точку зрения «левых» выразил председатель компартии Херонимо Каррера: «Я чувствую жалость к этому человеку, превратившемуся в марионетку тех сил, с которыми он поклялся бороться на прежнем этапе своей жизни. Это апостасия(Апостасия — термин, используемый для обозначения религиозного, а иногда политического отступничества.) — худшее из всех предательств, идеологическое. Чтобы лучше понять поступок Горбачёва, представьте себе, что президент Соединённых Штатов с вечера на утро станет коммунистом, а папа римский в Ватикане перейдёт в исламизм или буддизм, отвергнув христианство. Именно это произошло в Советском Союзе, когда 24 августа 1991 года тогдашний генеральный секретарь ЦК КПСС подал в отставку и одновременно предложил Центральному комитету принять трудное, но “честное” решение о роспуске партии».

В правых кругах Венесуэлы «примирительная проповедь» Горбачёва была воспринята с раздражением: его пригласили банкиры, щедро оплатили выступление, но не услышали от него ни одного критического слова в адрес Чавеса. Горбачёв спас свою страну от коммунизма, но в отношении Чавеса заявил, что его трогать не надо. Не для того ли, чтобы он мог завершить свою перестройку «наоборот»? Как тут не засомневаться по поводу объективности бывшего советского лидера. Нужно было пригласить писателя Марио Варгаса Льосу или Леха Валенсу: они знают, что от них требуется.

Боливарианской Конституцией 1999 года предусмотрено проведение референдума об «отзыве полномочий» президента после того, как он пробудет на посту половину установленного Основным законом шестилетнего срока. «Отзывной референдум», проведённый 15 августа 2004 года, стал уникальным явлением в истории не только Венесуэлы, но и всей Латинской Америки. Ни в какой другой конституции не было статей подобного рода.

В телепрограмме «Алло, президент!» Чавес, приступив к подготовке референдума, объявил о начале «кампании СантаИнес», которая была нацелена на победу. Объясняя свою стратегию, Чавес был по-военному лаконичен: «На первом этапе — организованность, организованность и ещё больше организованности! Единство, единство и ещё больше единства! Сознательность, сознательность и ещё больше сознательности!» Второй этап Чавес охарактеризовал как «продвижение к месту сражения, подготовка к наступлению, концентрация сил». Третий этап заключался в «максимальной мобилизации», и четвертый — в завершающих, хорошо скоординированных действиях, «подобных успешной атаке лёгкой кавалерии». Если всё сделать по плану, «президентский мандат будет подтверждён, и вместе с ним — продолжение мирной и демократической Боливарианской революции». Чавес призвал своих сторонников принять участие в переписи избирателей, очищении электоральных списков от «мёртвых душ», которых уже на первом этапе проверки было выявлено не менее пятидесяти тысяч.

Разоблачая оппозицию, у которой клевета и ложь стали настолько обычной практикой, что даже сбор подписей в поддержку референдума они превратили в сплошное мошенничество, Чавес не сдержался и был предельно груб: «Все они так заляпаны г… Нет, не могу использовать этого слова в открытом эфире… Они с ног до головы провалились в экскременты и вот в этой позиции включили вентилятор клеветы, чтобы их собственное “добро” полетело в нашу сторону»…

В ночь перед референдумом Чавес бодрствовал и был в хорошем настроении. Ещё бы, опросы общественного мнения предвещали победу. Президент провёл совещания с ближайшими сотрудниками-министрами: планирования — Хорхе Джордани, информации — Джесси Чаконом, образования — Аристобуло Истурисом. Затем Чавес дал интервью телеканалам Аль-Джазира (Катар), Дойче Велле (Германия), Си-эн-эн (Соединённые Штаты). Он старался быть сдержанным, когда речь зашла об администрации Буша, но журналисты запомнили его слова: «На этом референдуме я так ударю бейсбольной битой, что мой мяч залетит в сад Белого дома». Позже Чавес присутствовал на неформальном обеде с экс-президентами из Аргентины Эдуардо Дуалде и Раулем Альфонсином, Белисарио Бетанкуром из Колумбии и Родриго Карасо из Коста-Рики. Они приехали на референдум в качестве наблюдателей.

«Кампания Санта-Инес» стала победной. В поддержку Чавеса проголосовало 59,1 процента электората. Международные наблюдатели, среди них ОАГ и Центр Картера, подтвердили честность проведения референдума и достоверность окончательного результата. Радикальная оппозиция попыталась оспорить поражение. Её лидер Энрике Мендоса запустил в оборот тезис о «подтасовках», якобы имевших место. Обещания представить доказательства никогда не были выполнены. Их просто не было. Результаты референдума негативно сказались на мобилизационных возможностях оппозиции. Пошли на убыль античавистские манифестации, заглохли «кастрюльные бунты». Развалился Демократический координационный центр. Среди руководящих оппозиционеров начались конфликты, посыпались взаимные обвинения в допущенных стратегических и тактических ошибках, разгорелась борьба за новое лидерство.

Аналитики пытались разобраться: что же всё-таки произошло, почему Чавес снова победил? Ответ был найден в собственных признаниях президента, который, выступая перед соратниками, сказал: «В середине 2003 года по рекомендации одного друга в Венесуэлу прибыла группа сотрудников международной фирмы по анализу общественного мнения. Они работали в стране два месяца, а потом пришли ко мне в Мирафлорес с известием, которое прозвучало как взрыв бомбы: “Президент, если референдум будет проходить прямо сейчас, вы его проиграете. И с этого самого момента мы начали готовить социальные миссии. Когда была задумана первая («Barrio Adentro», медицинская помощь в бедняцких районах. — К. С.), я попросил поддержки у Фиделя. Так, постепенно, мы начали расти в показателях рейтинга. А если бы мы не провели кампанию по вручению [беспаспортным] венесуэльцам удостоверений личности, то, бог мой! — я думаю, мы проиграли бы референдум».

Программы социальной помощи, обещание поддержки государством всех «униженных и оскорблённых», включение в списки избирателей сотен тысяч потенциальных сторонников — вот как была заложена основа для победы. Враждебная Чавесу пропаганда не нашла ничего лучшего, как взять на вооружение признание Чавеса и отныне трактовать его социальные программы не его убеждениями, а стремлением подкупить беднейшие слои электората во имя политического выживания и сохранения власти.

Из баталий за победу на референдуме Чавес вышел политически окрепшим. Он сделал должные выводы из критических для правительства событий 2002–2003 годов. Сыграло свою роль и стремление администрации Буша к созданию внутреннего и внешнего фронтов давления. Постоянные «напоминания» Вашингтона о том, что он, Чавес, не имеет поддержки внутри страны, а на международной арене находится в изоляции, побудили его к решительным действиям по укреплению позиций боливарианской власти в беднейших слоях населения и малообеспеченных кругах среднего класса. Утверждения Вашингтона о том, что Чавес своим «радикализмом» способствует росту изоляции страны на международной арене, всегда были надуманными. Реформаторские усилия боливарианского лидера с живым интересом воспринимались в мире, потому что он предлагал альтернативу неолиберальной модели, которая скомпрометировала себя неэффективностью и неоколониальной подоплёкой.