История Руси - Кожинов Вадим Валерьянович

Но наиболее важен, конечно, тот факт, что нападения на Византию явно шли вразрез с историческим настоящим и будущим Руси. И походы в период 860-940-х годов были совершены, очевидно, под диктатом Хазарского каганата, движимого непримиримой враждой к христианской империи.

Нельзя не сказать еще о том, что многие историки пытались и пытаются истолковать походы Руси на Византию при Аскольде и позже как своего рода "дипломатические" акции: задача этих походов заключалась будто бы в том, чтобы добиться установления весьма ценных и даже необходимых для Руси дипломатических отношений с Константинополем. Достижение этой цели и выражалось, мол, в заключении всем известных русско-византийских договоров.

Однако по меньшей мере странно усматривать стремление к такой цели в тех крайне жестоких, даже зверских действиях войска Руси в Византии, о которых подробно говорилось выше: убийства женщин и детей и даже животных, распятие священников и сожжение храмов и т. п. Во всем этом явно выражалась "инициатива" Хазарского каганата, и поистине абсурдно полагать, что подобные акции вдохновлялись задачей достижения "договорных" отношений с Византией...

Едва ли можно сомневаться в том, что договоры с Аскольдом, Олегом и Игорем заключались по воле Византийской империи, за плечами которой был шести-семивековой опыт фундаментальной внешней политики в огромном регионе; отбив атаки Руси, именно Византия в целях предотвращения новых нападений стремилась установить с Русью отношения, так или иначе выгодные последней, и, более того, вступить с ней в военный союз, направленный против побудившего Русь к агрессии Хазарского каганата.

Это вполне убедительно показал недавно А. Н. Сахаров, анализируя русско-византийский договор 944 года. Речь идет о том месте договора, где определяется политика Руси в "Корсунской стране" - то есть в Крыму и Северном Причерноморье. "Князю русскому" предлагается следующее: "...да воюеть на тех странах, и та страна не покаряется вам, и тогда, аще просит вои (воинов) у нас князь Руский да воюеть, да дам ему, елико ему будет требе" (сколько ему будет нужно).

Историк говорит об этом: "...страна, против которой собираются вести войну русы, не названа... Но думается, что и Игорь, и Роман I Лакапин (тогдашний император.- В. К.), и русские и византийские дипломаты отлично знали, о ком идет речь... Все говорит за то, что именно Хазарский каганат имеет в виду русско-византийский договор 944 года в качестве той "страны", против которой Константинополь готов помочь Руси войском... военный союз против Хазарии и ее друзей - таково содержание этих статей договора 944 года"229.

Но, как еще будет показано, и предшествующие походы Киева на Константинополь в конечном счете "оборачивались" заключением союза Руси с Византией,- союза, который закономерно был направлен против непримиримого врага христианской Империи. Однако Хазарский каганат мощным военным давлением230 заставлял Русь нарушать подписанные договоры. Так, император Иоанн Цимисхий говорил Святославу: "Полагаю, что ты не забыл о поражении отца твоего Игоря, который презрев клятвенный договор, приплыл к столице нашей с огромным войском..."

И в высшей степени показательно и закономерно, что после разгрома Хазарского каганата Святославом в 960-х годах русские уже никогда не совершали прямой агрессии против Византийской империи. Тут, как уже отмечено, у многих возникнут недоумения и возражения, ибо известно, что и Святослав вскоре после разгрома Каганата воевал в Византии, и его сын Владимир осадил и захватил принадлежавший Империи Херсонес в Крыму, и Ярослав Мудрый отправил в 1043 году своего старшего сына Владимира на Константинополь, и, наконец, Владимир Мономах (кстати, внук византийского императора!) в 1116 году послал к границам Империи войско во главе с сыном - правда, уже не старшим, а одним из младших - Вячеславом (по-видимому, этому походу не придавали первостепенного значения).

Однако, как уже сказано, к настоящему времени вполне достоверно установлено, что все эти русские походы были направлены не против Византийской империи как таковой; они предпринимались в периоды, когда имел место конфликт, раскол внутри самой Империи с целью поддержать ту или иную силу, того или иного претендента на власть, которого на Руси рассматривали как законного. И русское войско призывалось изнутри Византийской империи. Ложное толкование этих походов как агрессивных атак Руси против Империи сложилось в XVIII-XIX веках, ибо (о чем не раз упоминалось выше) для послепетровской эпохи характерно негативное восприятие Византии и, соответственно, всяческое преувеличение и заострение ее конфликтов с Русью. Но к этому мы еще вернемся; теперь же надо осветить одну из сторон проблемы изучения противоборства Руси и Хазарского каганата.

* * *

Дело в том, что в некоторых современных сочинениях, затрагивающих эту проблему, она истолковывается заведомо тенденциозно: такова, например, уже упомянутая выше книга В. Я. Петрухина "Начало этнокультурной истории Руси IX-XI веков", изданная в 1995 году массовым по нынешним меркам тиражом 15 тысяч экземпляров. В книге содержится немало верных и к тому же нестандартных суждений о древней истории Руси, однако авторская трактовка "хазарской проблемы" именно заведомо тенденциозна, ибо многие исторические факты, о которых сообщается в самой книге В. Я. Петрухина, явно опровергают его же собственные общие положения.

Отметив наличие в историографии "полярных оценок" роли хазар в русской истории, В. Я. Петрухин утверждает, что "советская историография периода борьбы с космополитизмом (то есть периода конца 1940 - начала 1950-х годов.- В. К.) усугубила эту ситуацию... особенно в работах Б. А. Рыбакова... Хазарскому каганату... была отведена функция мелкого паразитического ханства, сдерживающего рост прогрессивного Древнерусского государства. Исконная Русь - богатырский народ... превозмог эти напасти, разгромив хазар (эта фраза проникнута очевидной - хотя и не очень понятной, поскольку богатырский эпос ведь и в самом деле был создан,- иронией.- В. К.). В возросшей на основе этой традиции литературе... Хазария приобретает черты... носителя "ига", более страшного, чем татарское (ср. недавнюю дискуссию в журнале "Вопросы литературы")... Ситуация начинает меняться ныне, с возвратом к традиционным для истории и углубленным методам источниковедения (см. из последних работ книгу А. П. Новосельцева, 1990 и др.)" (с. 83-84).