Солнечный свет - Робин Маккинли

Я так и не разобралась до конца, двигались ли тени у Кона…

Тени света и тени тьмы – это разные вещи. Так сказать. А если провести аналогию, значило ли это, что Кон – вампир-хозяин? Что такое вампир-хозяин или вампир-владыка? ООД использует этот термин для обозначения того, кто руководит бандой.

Я посмотрела на свои руки и отметила легкий золотистый оттенок одновременно с ощущением легкого зуда. Я оттянула вбок прядь собственных волос, чтобы можно было ее рассмотреть, и увидела, что волосы тоже приобрели золотистый оттенок. Иоланда могла бы запатентовать новый способ окрашивания волос: «Вам больше не придется обновлять краску каждые две недели!».

А я бы могла демонстрировать результат. Жаль, что меня уже не будет.

Солнце уже почти садилось. Я потрясла руками.

– Спасибо. Чешется, но большое спасибо.

– Пожалуйста, моя дорогая, – ответила Иоланда.

– Думаю, мне пора.

– Да. Но я верю, что ты вернешься и расскажешь, как это было.

Наши взгляды встретились, и я с ужасом поняла, что она все знает.

– Я тоже верю.

Я сидела у балконной двери, скрестив ноги и сложив руки на коленях. Я даже не пыталась выйти с ним на связь, сказать ему что-то, спросить о чем-то. Он придет достаточно скоро. Он придет. На этот раз от судьбы не убежишь. Все начнется сегодня ночью. И закончится, вероятно, тоже.

Закат добавил в осеннюю листву алые тона. Тени чернели и удлинялись.

Часть четвертая

Возможно, вспышки света подействовали и на мои глаза тоже, когда на меня опустилась сеть Иоланды. Сидя неподвижно, в ожидании, глядя на закат, я не задумывалась о том, как движутся и ложатся тени; когда сама я не двигалась, мне становилось легче. Но на этот раз я четко его разглядела. Я увидела его, и не только потому, что одна тень отделилась от других, двигаясь в необычном направлении. Я различила темный силуэт, фигуру человека. Фигуру вампира. Это был Кон.

Темный силуэт: черный с золотистыми бликами, как будто лучи солнца коснулись его на мгновение и оставили следы.

Я его услышала или нет? Не знаю. Мне казалось, что я его слышу, точно так же казалось, что я его вижу. Я видела, как он исчез где-то в углу дома. Сейчас он будет подниматься по лестнице – я чувствовала там его присутствие. А сейчас он откроет мою дверь – хм, хотя нужно ли ему открывать дверь, чтобы войти? Нет, минуточку. Вампиры не дематериализуются. Некоторые колдуны, правда, могут – но эти уж вовсе чокнутые. Но если ты пригласил в свой дом вампира – возможно, с этого момента двери для него уже просто-напросто не существует? Так или иначе, почему дверь всегда негромко скрипит, когда я ее открываю, и никогда – когда это делает он?

Я поняла, что он стоит у меня за спиной. Нет, я не услышала его дыхания. Но чувство присутствия вампира в комнате не давало осечек.

Я встала и обернулась.

Он выглядел иначе. Возможно, это из-за солнечных бликов – но не думаю, что это так. Я наверное, и сама выглядела несколько иначе. Когда собираешься идти в свой последний бой, то, как ты себя к этому готовишь, всегда заметно со стороны. У меня мало опыта. Я не была уверена, что Кон выглядит именно как вампир, готовящийся к последней схватке, но, грубо говоря, под это описание он подходил.

Я всегда удивлялась тому, насколько он громаден. Возможно, это было связано с тем, как вампиры передвигались – с этим змеиным скольжением, с этой грацией, лежащей за пределами возможностей человеческого тела. В это невозможно поверить, поэтому память всякий раз уменьшает вампира в размерах в попытке сделать воспоминания более правдоподобными. (Не знаю, правда, можно ли наблюдения по данному вопросу обобщать. Насколько мне известно, я единственный человек, кому представился случай наблюдать вампиров в движении). Смешно, ведь вампиры были частью человеческого существования с начала времен, и все же в глубине души люди, мне кажется, по-настоящему в них не верят. Всякий раз, когда один из нас сталкивается с одним из них, он не в силах в это поверить. Конечно, в большинстве случаев встреча вампира и человека завершается мгновенной гибелью последнего, в таком случае неверие – это его последняя отчаянная надежда, но я хочу сказать, что знакомство с вампиром нисколько не притупляет этого чувства. Я не верила в Кона.

Забавно.

Поверить в собственную смерть было проще.

Я протянула руку и коснулась его груди – груди, в которой не билось сердце. На нем была другая рубашка, но такая же черная и длинная. Возможно, это была та, какую я надевала несколько ночей назад – такая же висела в моем шкафу рядом с клюквенно-красным платьем. Мой вампирский гардероб.

Я убрала руку.

Но он подался вперед и перехватил ее. Укол, шипение – наши руки соприкоснулись. Я почувствовала, что он слегка дрожит – но все же не отпускает мою руку. Он развернул ее и аккуратно, словно у нее не было собственной воли, положил на ладонь другой своей руки.

Снова мелькнула невидимая искра, но на этот раз он не отреагировал. Со спины я не выделялась на фоне сумерек, но спереди были видны нити сети.

– Что это? – спросил он.

– Подарок Иоланды. Она сказала, что это поможет мне дотянуться до источника моей силы.

– Дневной свет, – сказал он.

– Да. Он причиняет тебе боль?

– Нет.

Я обдумала это «нет». В детстве я играла в так называемый «контактный футбол», и однажды три соседских мальчика постарше сбили меня с ног и уселись сверху. Когда я встала, они спросили, не ушиблась ли я. Я сказала «нет». Я солгала.

– Я сформулирую по-другому. – Легкая дрожь в его голосе, совсем как у человека: шумное прерывистое дыхание, будто сдавленный смешок. – Когда тебе немного холодно или немного жарко – это причиняет боль?

«Да уж, просто мистер Термометр, – подумала я. – Да что ты знаешь о том, что такое «немного холодно» или «немного жарко?» Нет, ни о чем таком не думать. Выбросить эту мысль из головы.

– Или когда поднимаешь что-то, немного тяжеловатое для тебя – причиняет это тебе боль? Это просто легкий сигнал, предупреждающий о пределе твоих возможностей.

Мне это понравилось: «легкий сигнал, предупреждающий о пределе твоих возможностей». Такой своеобразный способ самоанализа – вроде йоги. Хороший способ определить, в какой переплет можно влезть, а какой будет туговат.

Ладно, хватит бредовых идей. Я глубоко вздохнула. Итак, моя новая световая сеть для Кона не более опасна, чем для меня – пробежка с полным противнем булочек от духовки до стола.

Я посмотрела ему в глаза и вдруг неожиданно поняла, что тени на его лице, без всякого сомнения, также лежали спокойно.