Тони Валентайн - Джеймс Суэйн

каждый год в Нью-Джерси приезжает двести тысяч иностранцев, — сообщил Кортез. — Задачка не из легких.

Валентайн рассказал Джо все, что знал: трое мужчин, одна женщина, образованные, всем около сорока. Он много думал об их акценте и теперь определился:

— Мне кажется, они из Югославии. Откуда-то оттуда.

— По-моему, такой страны больше нет.

— Ну, я не знаток таких тонкостей.

— Тогда круг сужается. Говоришь, они мошенничают на блэкджеке?

— Именно.

— Образованные?

— Весьма. Одна из них слушает Вивальди.

— Еще есть сведения?

— Женщина очень привлекательна. Похожа на Одри Хепберн в молодости.

— И как они мошенничают?

— Если честно, понятия не имею. У них какая-то схема. Мне начинает казаться, что математическая.

— Видимо, профессионалы, раз сумели тебя поставить в тупик. Может, они приехали по преподавательским визам?

— Не исключено.

Валентайн слушал, как короткие пальцы Кортеза выуживают информацию из суперкомпьютера в цоколе своего офиса. Джо откашлялся, и Валентайн почувствовал: он что-то накопал.

— Я просмотрел список всех иностранцев в Нью-Йорке и Нью-Джерси, приехавших по преподавательским визам, — объяснил Кортез. — Получилось 647 фамилий. Я поискал таких, которые прибыли в группах. Осталось 360. Теперь надо разобраться с ними.

— Как думаешь, сколько времени это займет?

— Трудно сказать. Может, придется дома вечером над этим посидеть.

— Джо, я тебе очень благодарен.

— А зачем еще нужны друзья, — ответил Джо.

Валентайн резко открыл глаза, разбуженный телефонной трелью.

Он уснул в одежде. За окном номера уже стемнело. В желудке заурчало. А ел ли он сегодня? Честно говоря, он не помнил. Валентайн взглянул на часы. После разговора с Джо прошло три часа. Он поднял трубку.

— А, наконец-то, — вместо приветствия сказала Мейбл. — Все же пора тебе оставлять мобильный включенным.

— С какой стати?

— Тебя же люди разыскивают.

— Ну, это не повод.

— Не притворяйся тупым, — посоветовала она.

Валентайн сел рывком, комната завертелась. Он дотронулся до шишки на затылке, перед глазами засверкали звездочки.

— И кто же меня разыскивал?

— Твой сын. Звонил сегодня утром. Говорит, братья Молло гоняются за ним по всему Нью-Йорку. Он умолял тебя еще раз подумать, не дашь ли ты ему пятьдесят тысяч.

Валентайн рассмеялся в трубку. Ему становилось лучше.

— А как вообще день прошел?

— После обеда было тихо. Я начала читать одну из книг про мошенничество, нашла в твоей библиотеке. Назрел вопрос.

— Выкладывай.

— Что такое обезьянья лапка?

— Это такая мохнатая штучка на конце обезьяньей ножки. Они ими бананы чистят.

— Очень смешно. Я про мошенничества в казино.

— Это механический прибор, который мошенник засовывает в монетопровод игрового автомата, — объяснил Валентайн. — На конце у него лампочка, которая приводит автомат в действие и заставляет выбрасывать монеты, даже если барабанчики не выстроились в выигрышную комбинацию.

— В книге написано, что казино теряют миллионы из-за обезьяньих лапок.

— А то и больше, — согласился он.

— Кстати о лапках, — продолжила Мейбл. — Я заглянула в приют и увидела чудесного пса, такого ласкового, только у него черный язык. Не знаю почему, но меня затрясло. Дежурная сказала, что пес наполовину чау-чау. Знаешь что-нибудь про эту породу?

Для Валентайна все собаки были одинаковы. Пока они не начинали ходить на задних ногах и говорить человеческим голосом, ему было плевать, какой породы их родители.

— Нет.

— Я посмотрела в Интернете. Их вывели для защиты монаршей семьи Японии. У меня два дня, чтобы принять решение. Либо он переедет ко мне, либо в собачий рай.

Валентайн понял, что Мейбл уже все решила и теперь только искала одобрения. А поскольку идея принадлежала ему, он почувствовал, что стоит это одобрение высказать. Но какая-то часть его требовала сначала увидеть собаку, узнать ее характер. Все-таки это животное, несущее в себе добро и зло в равных долях. Ему не хотелось, чтобы оно поселилось в доме Мейбл, пока он не убедится, что собака не нападет на нее.

— Подожди, пока я вернусь, — предложил Валентайн.

— А ты закончил?

— Нет, но завтра я в любом случае уеду.

На мгновение ему показалось, что связь пропала.

— Ты бросаешь дело на полпути? — удивилась Мейбл.

Он взял пузырек «Эдвила» с тумбочки и отвинтил крышку. Как только Джо вычислит Европейца, Валентайн планировал передать информацию инспектору Дэвису и убраться восвояси. Смерть Спарки Родоса убедила его в том, что пора уносить ноги.

— Именно так, — подтвердил он.

Снова последовала пауза. Он бросил в рот четыре таблетки и проглотил их, не запивая.

— Знаешь, что про тебя сказал этот засранец грек, Ник Никокрополис? — спросила соседка.

— Нет.

— Что ты чемпион мира по ловле мошенников.

— Я тронут, — ответил Валентайн.

— Тони!

— Да, Мейбл.

— Чемпионы мира не выходят из игры.

Он был слишком потрясен и не нашелся что ответить.

— У меня звонок на другой линии, — сказала Мейбл. — Покедова.

Глава 20

Братья Молло

Валентайн решил, что голоден.

Выйдя на улицу, он заметил «Сандерберд» Дэвиса напротив мотеля. Сам же Дэвис стоял у стойки администратора, разговаривал с управляющим и по виду был раздражен. Валентайн сел в «Мерседес» и завел мотор. Радиостанция «Биг-бэнд» передавала песню «Почему дураки влюбляются?» в исполнении Джерри Вейла, этого Синатры для бедняков. «Ответ прост, — подумалось Валентайну. — Потому что они дураки».

Дэвис вышел из мотеля, увидел его и указал на него пальцем. На инспекторе были джинсы и черная гангстерская куртка. Выглядел он сногсшибательно. Валентайн завидовал всем, кто умудрялся выглядеть сногсшибательно, получая тридцать восемь тысяч в год. Через секунду инспектор сидел рядом с ним.

— Выдан ордер на ваш арест, — сообщил Дэвис.

Валентайн сглотнул. В кармане лежал пистолет Спарки. Арестовав, Дэвис непременно обыщет его, и тогда Валентайну светит отдых в местах не столь отдаленных. Худшего кошмара он и представить не мог.

— Я ежедневно просматриваю новые ордера на арест, — продолжал инспектор. — Девушка по имени Кэт Берман заявила, что вы ее избили. Она утверждает, что у нее есть свидетели. Припоминаете что-нибудь подобное?

Валентайн кивнул.

— Я бы предложил вам переговорить с ней и все прояснить. Хорошо?

Валентайн почувствовал, что воздух застрял в бронхах. Инспектор отпустил его. Да у него во всем Атлантик-Сити никогда не было друга лучше.

— Я сейчас же этим займусь, — пообещал он.

Он доехал до школы профессионального реслинга «Точный удар» и припарковался у входной двери. На этот раз фанатов не было видно, Валентайн остановился у окна, чтобы посмотреть, как двое хорошо сложенных мужчин отрабатывали хореографию. «Какой жалкий способ заработать на жизнь», — мелькнуло у него в голове.

В