Театр теней (журнальные иллюстрации) - Клиффорд Саймак

назад, вскоре после того, как Джексон погрузился в мир научной фантастики. Он сооружал себе воображаемый корабль и отправлялся в открытый космос. Сначала он путешествовал в окрестностях Солнечной системы — на Марс, Венеру и другие планеты. Затем, наскучив такой местечковостью, он начал придумывать технические устройства, которые позволяли его кораблю развивать сверхсветовую скорость и достигать звезд. Он высаживался на некоторых планетах и всесторонне исследовал их, прежде чем отправиться дальше.

По пути он набрал себе команду спутников, большинство из которых не были гуманоидами. И все это время космический мир становился для него чище и ярче и все более реальным. Он жил в этой реальности охотнее, чем в нашей.

Среди его попутчиков были представители инопланетных рас, обладавшие сверхъестественными способностями и умением воздействовать на события в параллельных мирах. Поначалу у него возникло подозрение, которое вскоре переросло в уверенность: они тайком, желая сделать приятное своему новому другу, воплощали в его реальном мире самые жгучие желания, которые читали в его сознании. Фантазии Купера осуществлялись не совсем так, как он это себе представлял; они были слегка смягчены и изменены, однако Джексон полагал, что в большинстве случаев все выходило даже лучше, чем он был способен вообразить. В конце концов он вычислил тех, кто этим занимался: три причудливых существа с могучей силой мысли. После первого потрясения он осознал, что был четвертым — человеком, который, лежа в своей постели, силой мысли воздействовал на события параллельных миров.

— Вы имеете в виду, что он знает этих своих помощников?

— Он знает их прекрасно,— сказал док. — Что не означает, конечно, что он когда-либо видел их в реальности или когда–либо увидит.

— Вы верите в это, док?

— Я не знаю. Не знаю. Но я знаю Купа, и я вижу, что он встал и пошел. Это не медицинская наука… не человеческая медицинская наука… то, что подняло его на ноги.

— Вы думаете, эти помощники, эти его спутники, смогли каким-то образом излечить его?

— Что-то в этом роде. Хотя, возможно, никаких помощников нет — это лишь плод его фантазии. Но ведь что-то есть!

— Одна вещь не дает мне покоя,— сказал Чарли,— Купер Джексон в здравом уме?

— Возможно,— ответил док,— он самый нормальный человек на Земле.

— И самый опасный.

— Это тревожит и меня.

— Вы разговаривали о нем еще с кем-нибудь? — спросил Чарли.

— Ни с кем. Возможно, я не должен был говорить и с вами, но вы уже сами частично докопались до истины. Что вы собираетесь делать?

— Я отправляюсь домой,— сказал Чарли,— и собираюсь держать рот на замке.

— Ничего больше?

— Ничего больше. Будь я верующим, думаю, мне стоило бы еще помолиться.

Чарли отправился домой, держал рот на замке и продолжал беспокоиться. Несмотря на то что был атеистом, он попытался прочитать пару молитв, однако они звучали странно, срываясь с его губ, так что он счел за лучшее замолчать.

Временами это казалось невероятным. Временами — кристально ясным. Купер Джексон тем или иным способом действительно мог сделать так, чтобы его желания осуществлялись. Он провел много лет в воображаемом мире, он думал не так, как нормальный средний человек,— и в этом заключались одновременно и преимущество и опасность.

Он не мыслил полностью в общечеловеческих категориях, но он также не был скован общепринятыми условностями и инерцией мышления; он имел возможность отпустить свой разум странствовать в различных направлениях и направить его энергию на неочевидные задачи. Страстное стремление достичь окончательного всеобщего мира было наглядным примером его нечеловеческой позиции. Угроза войны висела над человечеством так долго, что этот кошмар поблек и выцвел, однако для Купера Джексона было немыслимым сознавать, что в следующей войне могут разом погибнуть несколько миллионов человек.

Чарли все время мысленно возвращался к помощникам Купера, которые виделись ему тремя безликими фигурами, стоящими за плечом бывшего инвалида. Он пытался угадать их лица, но потом понял, что они вообще могли не иметь лиц.

Однако его по-прежнему, еще сильнее, чем раньше, беспокоило крушение самолета в Юте — несмотря на то что он старался не думать об этом событии из-за его абсолютной чудовищности.

Ведь самолет разбился прежде, чем Купер или кто-либо еще узнали, что произошла катастрофа. Что бы ни произошло, для людей в самолете катастрофа уже произошла. И считать, что в высокогорных условиях пассажиры и команда могли спастись без вмешательства Джексона, было бы безумием.

И это означало, что Купер Джексон не только мог делать нечто, выворачивающее наизнанку физические законы, но также мог изменять уже свершившиеся события или даже аннулировать то, что существовало всегда! Либо так, либо он Господь Бог и способен возвращать мертвых к жизни, собирая воедино разорванные в клочья тела,— а второе предположение было еще безумнее, чем гипотеза о способности Купера по своему желанию изменять прошлое.

Всякий раз когда Чарли размышлял об этом, по его лицу начинал струиться холодный пот. Он начинал думать о Британии и Иране, и однажды перед его глазами возникло лицо Купера Джексона, предающегося мечтам о мире во всем мире.

Он просматривал новости более внимательно, чем когда бы то ни было, анализировал каждый неожиданный и необъяснимый поворот событий, искал ключ к разгадке безумного плана Купера Джексона, пытаясь вычислить путь, по которому двинется его новый знакомый в стремлении достичь всеобщего благоденствия… Но чувствовал, что ни на шаг не приблизился к истине.

Он дважды паковал чемоданы, чтобы ехать в Вашингтон,— но потом разбирал их и прятал обратно в шкаф. Он ясно осознавал, что для поездки в Вашингтон у него не было веских оснований.

«Господин президент, я знаю человека, который способен принести мир человечеству».

Они вышвырнут его вон прежде, чем он договорит.

Он позвонил доку Эймсу, и тот сказал ему, что пока у них все в порядке, что Купер покупает научно-фантастические журналы и, отвлекшись от периодики, читает их запоем. Он выглядит счастливым и ведет себя гораздо спокойнее, чем неделю назад.

Когда Чарли услышал это, он неожиданно похолодел с ног до головы, потому что совершенно отчетливо понял, что Купер делает с фантастическими журналами.

Он опустился на стул и начал сосредоточенно размышлять, снова и снова прокручивая в голове разнообразные сюжеты, почерпнутые им при чтении научной фантастики. Когда ему попадались достаточно мирные истории, он просто отвергал их, поскольку они не укладывались в образ его страха.

Он был так занят Купером, что уже давно не покупал свежие журналы. Холодный ужас охватил его, когда он сообразил, что в одном из последних номеров могло оказаться нечто,