Фантастика 2002. Выпуск 2 - Игорь Борисенко

Итак, «дом Симаргла» принимается за «воспитание». Не заладились у великого князя Киевского Ярослава Мудрого дела с Византией. В 1043 году в Царьграде коварные греки убили русского боярина. А когда князь Ярослав отправил против них флот с собственным сыном во главе, подданные византийского императора спалили русские корабли при помощи «греческого огня». Сюжет опирается здесь на факты, подтверждаемые источниками. Но подлинная причина неудачи в другом: среди богатырей-дружинников был некий епископ Черниговский Глеб (выдуманный Орловым персонаж); он сомневался, стоит ли христианам идти против христиан, вселил слабодушие в княжеских воинов и тем самым провалил дело. Тогда в Киев прибыл волхв Тур и предложил Ярославу чудо-воинов, способных в одиночку останавливать целые дружины.

Интригами Глеба попал «симаргловец» в поруб. Конечно, нетрудно ему порвать пудовые цели, да и стражу усыпить — пара пустяков. Но он желает «честной игры». Призывает к себе князя и епископа заодно, ставит на кон собственную жизнь (мол, если не смогу убедить, хоть жгите меня), а потом «убалтывает» обоих не хуже какого-нибудь Демосфена или Фиделя Кастро.

Волхву дают возможность продемонстрировать «убойную силу» чудо-воинов. Действительно, одна-единственная девица, ростовская Твердислава, обезоруживает полусотню дружинников… Князь, конечно, умиляется: хорошо бы добыть таких воинов побольше! Нет проблем. Придется, конечно, княжеским богатырям обучиться кое-чему. Например, концентрировать волю, отрешаться от реальности, чувствовать себя каналом, в который вливает силу божественный ящер Симаргл. Кстати, его изображение даруют всем посвященным в боевые таинства, и носить его предстоит на одном шнуре с нательным крестом…

Епископ Глеб все пытается воспрепятствовать благому начинанию, но Максим щедро дарует ему любовь Твердиславы, и эта пара быстро приходит в состояние духовной диффузии. Она крестится, он вступает в «дом Симаргла» в качестве «подмастерья» и зарабатывает похвалы наставников за редкий магический талант. Притом оба не отказываются от прежней веры.

Апофеоз единения христианства и язычества — взятие Царьграда обновленной дружиной Ярослава Мудрого.

Победители сносят «мрачный храм Святой Софии, построенный с безвкусной роскошью торговцев на деньги императора-деспота», и строят на его месте собор Симаргла и Всех Святых. Чтобы видно было издалека: до чего же гармоничный тандем вырос из прежней вражды, как хорошо уживается юное резвое христианство с братством посохоносцев! Орлов намекает, что и дальше русская история пошла иначе, намного счастливее. А как же, проливы-то ведь уже наши…

Гибрид христианства и язычества, на пропаганду которого истратил столько усилий Максим Орлов, выглядит до того чудовищной, до того искусственной конструкцией, что поневоле приходят в голову мысли: а не проплатило ли какое-нибудь сообщество синкретистов левой руки или экуменистов правой ноги выход романа в свет? Бог весть кому в здравом уме и твердой памяти может прийти в голову идея лепить из двух вер одну! Ну не бывает христианство чуть-чуть язычеством, ислам чуть-чуть христианством, а буддизм чуть-чуть исламом. Иначе это уже не христианство, не ислам и не буддизм. Не молятся шииты святому равноапостольному Сиддхартхе Гаутаме. И святой Илья хоть и громовержец, но не Перун; а Мокошь хоть и существо женского пола, но не Богоматерь. При всем желании трудно представить себе какого-нибудь бородатого талиба, с упоением совершающего намаз, обращаясь к преподобному архату Яриле.

Можно, конечно, попытаться скрестить укроп и штопор, но кто будет есть укроп из нержавеющей стали и кто будет открывать бутылки мягоньким зеленым штопором?

Между тем в романе «Крест и посох» тенденция к духовному синкретизму лишь обозначена ярче, высказана громче обычного. Она получила все права гражданства в отечественной фантастике. Сколько раз на протяжении 90-х годов звучал у наших фантастов тезис: все религии говорят примерно одно и то же. Или — с каким-то необъяснимым упоением: все религии лгут! С этой точки зрения издание книги Максима Орлова весьма полезно. Надо довести всякую концепцию до логического завершения, чтобы понять, прекрасна или безобразна ее суть, есть ли в ней крупица истины или один полночный кошмар. Максим Орлов довел. Желающие могут полюбоваться.

Кстати, такой же нежизнеспособный гибрид получился и с чисто литературной точки зрения. Славяно-киевская фэнтези в том виде, в котором она сложилась в особый поджанр, не терпит психологического реализма, не любит флирта и всяческой эротики, ужасно театральна и невозможна без эпического пафоса. Волкодав не улыбается. Владигор не занимается рефлексией. Богатыри знают битву и «княжеский пир», им некогда углубляться в «странности любви».

Максим Орлов попытался привить волхвам и дружинникам стиль мышления и образ действий, характерные для людей XX века в изложении толстого литературного журнала 1970-х годов. Добавил эротических сцен. Вероятно, автор замыслил некое «творческое развитие» славяно-киевской фэнтези, расширение ее рамок. Вышло иначе. Та же Твердислава, с коромыслом на плечах философствующая о тайнах мироздания да еще цитирующая едва-едва припрятанного Канта, ничего, кроме уныния, вызвать не способна. Очень сбивает с толку, когда выясняется, что тот же Тур, ведущий с Глебом диспут о душе человеческой, в юности явно читал Сартра и Камю, а к зрелости окунулся, как видно, в Бердяева.

Скорее всего в некоторых направлениях массовой литературы замена амплуа на полноценных персонажей просто невозможна, да и не нужна. Волхвы и фрейдизм несовместимы.

Яков Трошин «Три минуты из жизни нового мира»

СПРАВЕДЛИВОСТЬ БЕЗ ГРАНИЦ

Крепко сбитый сюжет романа, хороший язык, нежелание объяснять грамотному читателю прописные истины, обилие (в лучших традициях русского постмодернизма) аллюзий, вторых планов, скрытых и открытых цитат — все это говорит о том, что Яков Трошин не новичок в литературе. Действительно, его имя, вероятно, известно любителям политического детектива. Но в фантастике он появился впервые и потому, наверное, с законами жанра обходится весьма вольно.

Судите сами: четыре молодых человека — Алекс, Антон, Денис и Павел — вдруг невесть откуда (во всяком случае, в тексте романа об этом ничего не говорится) получают сверхвозможности, один набор которых заставляет подозревать автора в том, что он перебрал все прочитанное. Парни могут свободно перемещаться во времени и пространстве, общаться на любом языке, они неуязвимы для любого оружия, спокойно могут подключаться к любым каналам информации и связи… Хорошо хоть, Трошин не сразу раскрывает ВСЕ их возможности! Впрочем, и задача, которую они себе поставили, выглядит круто. Они собрались ни много ни мало «повоспитывать» человечество. Говоря точнее, наши «процессоры» в одну прекрасную полночь запрещают на планете Земля убийство людей. О чем и сообщают по всем (!) радио- и телеканалам в 0 часов 0 минут по Гринвичу. При этом предлагают «людям доброй воли» сообщать о возможных или уже свершившихся (sic!) злодеяниях по телефону, номер которого легко запомнить (11-111), обещая спасти убиенных.