Сенсация на Марсе (сборник) - Василий Бережной

Сигнал достиг его сознания сетью импульсов, разобраться в которых было нелегко. Окуно без колебаний двинулся за теми роботами, которые направились в сторону электростанции. Метров через сто туннель разветвлялся. Свернули влево. Теперь близко, совсем близко… Но куда же они — разве не в зал?! Впрочем, это, может быть, даже и лучше. Инженер вошел в широкий коридор и увидел отблеск мраморных стен. Что-то было холодное и торжественное в этой белокаменной геометрии. Тихо. А почему, собственно, так тихо? А шмелиное гуденье высокого напряжения?

А рубильники?

Где же рубильники?

В полусознательном оцепенении Окуно ощупывал глазами стены. Ни щита, ни рубильников нигде не было! Переделал, проклятый, замуровал! Ишь, боится!..

Ударил кулаком по белой стене и, даже не почувствовав боли, пошел прочь.

…Шоги![18] Уникум решил провести матч по шоги с новой математической машиной «Пифагор». Фигурами в игре должны были стать сорок лучших игроков Токио. То ли Уникум заболел тщеславием, то ли просто хотел унизить людей.

Кьоко очень обрадовалась, услышав об этом матче, а сейчас, перед его началом, волновалась. Ходила по своему тесному боксу взад и' вперед, словно измеряя ковер, нервно сжимала пальцы и то и дело поглядывала на хронометр. Мика все следила взглядом за мамой, а потом ей это надоело, и она стала шагать вместе с нею, стараясь забегать вперед.

— Ах ты, моя сакура!

Схватила доченьку на руки, прижала к себе.

Мика, обняв ее за шею, спросила:

— А когда мы пойдем в парк?

— Пойдем, пойдем, теперь совсем скоро.

Вспыхнул экран. Кьоко села на ковер, поджав под себя ноги, Мика пристроилась рядом и, словно ощущая напряженность момента, выглядела не по-детски сосредоточенной.

— Видишь, видишь, Мика-тян, вон идет Окуно-сан!

В большой зал, пол которого был разделен белыми линиями, входили «фигуры», и Мика никак не могла узнать Окуно. Вот пришли «генералы с драгоценными камнями» — пятиугольники на их головах поблескивали рубинами; за ними заняли свои места «золотые генералы», потом — «серебряные генералы», дальше «воины с колесницами» — все так, как и должно быть в древней игре.

Противоборствующие армии выстроились в три ряда, разделяло их также три ряда белых квадратов. У каждого на голове пятиугольники, острым ребром направленные в сторону вражеского лагеря.

Кьоко не спускала глаз с Окуно. Он — в форме «генерала с драгоценными камнями» — стоял на правом краю центрального пояса, ближе всех к пульту управления, на котором светились небольшие овальные экраны осциллографов и пестрели ряды разноцветных кнопок. На своем экране Кьоко хорошо видела его лицо — сосредоточенное, спокойное, даже, казалось, равнодушное.

Кьоко смотрела на него с восхищением: вот выдержка! А ведь именно ему придется выполнять самую ответственную роль в этой акции… Сейчас Уникум убедится, что люди — это все-таки не роботы…

Когда все «фигуры» замерли на своих квадратах, прозвучал металлический голос:

— Начинается матч Уникум — «Пифагор»!

«Начинается, — злорадно подумала Кьоко. — А как он кончится?»

— Для меня большая честь сыграть со своим создателем! послышался тонкий голос «Пифагора». — И я постараюсь оправдать его надежды, продемонстрировав изобретательную, безупречно логичную игру.

— О боже, как они разговаривают! — прошептала Кьоко, не отрываясь от экрана. — Ничтожные электронные обезьяны!

— Где обезьяны, мама? — спросила Мика.

— Да вот, видишь, у стены.

Игра началась. Выполняя команды Уникума и «Пифагора», живые фигуры занимали указанные им квадраты, «убитых» выносили роботы, все шло спокойно. Окуно, стоя на краю доски, все время смотрел на панель Пульта управления, наверно изучая, какие изменения сделаны в его схеме.

И то ли так только казалось Кьоко, то ли на самом деле время шло медленно, очень медленно! Десять, пятнадцать, двадцать минут… Когда они начнут свою игру?

Но вот, вот уже…

Тот, который стоял рядом с Окуно, вышел из своего квадрата и бросился к Пульту.

— Нарушение! — загремел металлический голос.

Роботы схватили человека и потащили назад. Именно этим коротким замешательством воспользовался Окуно. Метнулся к Пульту и принялся быстро нажимать кнопки.

— Молодцы, молодцы! — воскликнула Кьоко. — Вот тебе шоги, узурпатор!

— Это такая игра, мамочка? — спросила Мика.

— Да, это большая игра, доченька…

В зале шум, паника. Роботы упали и лежали недвижимы. Что-то загудело монотонно и надоедливо. Кьоко уже протянула руку, чтобы выключить звук, но внезапно стало тихо, и в этой наэлектризованной тишине раздался голос Окуно:

— Неба и солнца!

— Неба и солнца! — подхватили его товарищи. — Неба и солнца!

Девиз, который до сих пор произносили подпольщики шепотом, теперь звучал в самом центре Уникума, доносился с миллионов экранов подземного Токио.

— Неба и солнца! — радостно воскликнула Кьоко, целуя Мику.

Окуно нажал еще какую-то кнопку на Пульте — и снова раздался металлический голос:

— …чит? Что это значит?

— Это значит: кончилась твоя узурпация. Уникум! — ответил Окуно. — Твои вооруженные силы выключены и нейтрализованы. Теперь скажи: зачем искусственно поддерживал радиацию на контрольных пунктах?

— Не догадываешься? — загремел Уникум. — Так слушай, я отвечу. Вы, люди, мне надоели. Ваши желания слишком изменчивы, каждую минуту вы путаете мою интегральную схему, ритмические графики. Поэтому я решил загнать вас под землю. Это один из великолепнейших моих проектов, и я осуществил его. Без вас Токио лучше. Программа и ритм, программа и ритм… У меня есть еще и резервные команды!

Неожиданно загрохотал железный гром, грохнуло, экран вспыхнул и погас.

Перепуганная Кьоко не знала, что и думать. Неужели он всех уничтожил? Неужели никто не уцелел? И Окуно…

Но через несколько минут экран снова засветился. Ну, конечно, Уникум не разгромит сам себя!

— Прекрати сопротивление, Уникум. Радиосвязь прервана. Ты проиграл.

— Я недооценил вас, — произнес Уникум голосом поверженного.

— Мы заменим некоторые твои блоки, Уникум, и ты будешь работать под контролем людей.

— Хотел бы я знать, кто из вас первым осмелился…

— Кто подорвал твою несправедливую власть? — усмехнулся Окуно. — Это сделала Мика-тян, маленькая сакура! Теперь небо наше и солнце наше! Выходите, люди!

Рассказы

Василь Бережной