Бури - Галина Мишарина

— А ещё мы всегда любили разные тортики, — балаболила она. — Она — ореховый со сгущёнкой, а я шоколадный. Или взять, к примеру, личный стиль. Вот ты говоришь, я серовата? Наверное, ты прав. Было время, я одевалась ярко, но эта туфля меня всегда критиковала, мол, пора бы уже выглядеть женственно, а не как девочка-подросток. Сама-то она любительница чёрного и красного. Тоже мне, разнообразие! А, ты что-то сказал? Нет? Наденет короткое красное платье, откроет свои спички — и радуется! Ну а что в этом такого, спрашивается? Уж лучше я буду ходить в джинсах и водолазках. Это у неё от мамы, мама наша любила мини. А ты знал, что мы с ней родились в один день? Только с разницей в года. Обе скорпионши. У вас в мире есть знаки зодиака? Нет? Ты вообще веришь в астрологию, Конлет? Ты чего молчишь? А, приехали уже. Быстро как!

Они без особого труда отыскали Урзу. Она радостно обнималась с каким-то высоким мускулистым красавцем. Увидела их — и оживленно помахала рукой.

— Ребята! Идите сюда! — звонким голосом позвала она.

— Я тебе говорила, что ей не нужна помощь, — пробурчала Шейла. Ей настроение резко упало, как только она увидела сестру.

— Конлет, знакомься, это Брут. — Они пожали друг другу руки, и Брут улыбнулся во весь рот.

— Тот самый парень, о котором ты говорила, детка? — сказал он. — А это сестра. Хм, вы и правда не похожи.

Шейла сжала губы и с ненавистью поглядела на мужчину.

— Пришли на представление? — обрадовался Брут.

— Вроде того, — ответил Конлет.

— Будет весело, — пообещала Урза. — Брут, киса моя, проведи их на места.

— Сделаю, полосатик.

Конлет увидел, как поморщилась Шейла. Он кивнул мужчине и подошёл к Урзе.

— Ты уверена в том, что делаешь? — тихо спросил он. — Это безопасно?

— Не занудствуй, Конлет, — ответила девушка. — Если что, я уйду в Промежуток.

— Будь осторожнее, Урза, — попросил он.

— Хорошо, — серьёзно ответила девушка, — я поберегу себя. Идите и наслаждайтесь. И скажи Шейле, чтобы она убрала эту гримасу со своего лица.

— Скажи ей сама! — проворчал он недовольно. Ему надоело постоянно мирить их.

На трибунах было много народу. В этом мире люди не могли жить без зрелищ, поэтому каждую неделю на арене устраивались командные испытания, и они были очень сложными. Конлет слышал, что не обходилось без жертв. Но не забирать же Урзу силой? Он уселся на место и принялся рассматривать свои ботинки. Брут что-то сказал Шейле и ушёл.

— Этот ушлёпок меня ещё и подкалывает! — возмутилась девушка. — Ты чего, Конлет? Да не переживай ты так. Погляди на эту гору мышц. Он Урзу в обиду не даст. У неё всегда была слабость к высоким белозубым качкам.

Конлет против воли рассмеялся.

— А у тебя?

— К худощавым зеленоглазым ботаникам! — ответила Шейла, и они рассмеялись.

— С гнилыми зубами, — добавил Конлет.

— Точно! — кивнула девушка.

Урза и её команда выступили отлично. И хотя Конлет не получил от представления никакого удовольствия, он был рад, что все остались целы. Они с Шейлой вернулись домой и разошлись по своим комнатам. Урза ещё несколько дней не появлялась, и вскоре выяснилось, что они с Брутом гораздо больше, чем просто друзья по команде. Конлета раздражало, что девушка питает такую наивную привязанность к Бруту, но потом он сказал себе, что неразумно сердиться на неё только потому, что она предпочитает глуповатых накачанных верзил. Какое ему было дело до того, чем она занимается, спрашивается? Никакого. Да, они сдружились, но теперь девушка всё время проводила со своими партнёрами по арене, и Конлет против воли переключился на Шейлу. Правда, последующие несколько дней та пропадала в других мирах, и парень подолгу сидел один на крыше дома и смотрел на небо. Земля казалась ему такой далёкой, что даже душой не коснёшься.

Однажды утром он вышел из ванной и увидел перед собой невиданное существо. Это была девушка с яркими рыжими волосами. Она глядела на него светлыми серыми глазами и улыбалась.

— Что? — произнесла незнакомка голосом Шейлы.

Он нахмурился.

— Шейла?

— Да, это я. Какая есть, такая есть. Это мой натуральный цвет волос.

— А я думал, что ты брюнетка.

— Нет, я красилась.

— Зачем? — спросил Конлет.

— Занадом! — ответила она раздражённо. — Мне казалось, что чёрный мне идёт больше.

— Чем оранжевый, — сказал парень, разглядывая её. — Забавно.

— Забавно? — в свою очередь нахмурилась девушка.

— В смысле так тебе лучше, — простодушно добавил он.

— Спасибо! — она улыбнулась, приглаживая пушистые мелкие завитушки. И если у той же Фрэйи кудри лежали либо локонами, либо волнами, то у Шейлы они походили на тонкие взлохмаченные пружинки, «взорвавшиеся» на голове, из-за чего её шея теперь выглядела тоньше и изящней, а бледное лицо стало таинственным и притягательным. — А я была у одного интересного человека. Представляешь, он сделал себе город и живёт там один.

— Что он там делает целыми днями? Книги пишет, что ли?

— Нет. Он просто там живёт. Вот, гляди, что он мне нарисовал.

Совсем его не стесняясь, девушка подняла майку, и Конлет увидел на её животе яркий рисунок. Красиво переплетались ветви какого-то растения, они цвели и роняли вниз оранжевые лепестки. Среди ветвей можно было различить розовую птицу, хитровато выглядывающую наружу из своего укрытия. Рисунок был сделан бесподобно, словно фотография.

— Красиво, — сказал парень.

— Он сказал, что видит людей, видит их сущность. И желающим помогает найти себя. Он и мне помог.

— Угу, — буркнул Конлет.

— Ты зануда.

— Наверное, — он пожал плечами. Шейла почему-то начала раздражать его. В последнее время он стал очень раздражительным. Наверное, всё дело было в здешней экологии и продуктах питания. Ему с трудом удавалось запихивать в себя жутковатые овощные рагу или печеный картофель, напоминавший по вкусу башмаки…

— Как Урза? — спросила девушка.

Конлет поглядел на неё.

— Шейла, сколько ты пробыла в мире того человека?

— Пару дней, — ответила Шейла нерешительно, — или неделю… Ладно, две недели! — наконец сердито произнесла она. — Он классный парень. С ним интересно, понял?

— Понял, понял, чего уж тут не понять, — ответил Конлет. — У твоей сестры всё хорошо. Они с Брутом прямо образец счастливого семейства.

— Хорошо, — ответила Шейла, и он нахмурился. И что этот мужик с ней сделал? Она очень сильно изменилась, и не только внешне. Словно обрела то важное, что помогает человеку искать в себе стержень, сердцевину души.

На следующее утро он гулял по берегу реки и думал о ней. Думалось с трудом. Накануне он наелся в кафе какой-то странной похлёбки и живот немилосердно крутило. Он с трудом переставлял ноги, то и дело останавливаясь, чтобы отдышаться. Его немного подташнивало, но сидеть дома было ещё хуже. Дома были Урза и Брут, и их приятели по команде. И Шейла с ними. Он подумал о том, что нужно уходить из этого мира. Кажется, сёстры были счастливы и в его опеке более не нуждались.