Неизвестный Байконур. Сборник воспоминаний ветеранов Байконура - Владимир Порошков

Мне поддержка or ребят была необходима, потому из-за страха провалить дело все-таки вынужден был принять их предложение. Стал ходить на репетиции, договариваться о помещении, о реквизите для спектакля. Первый спектакль «Гибель Алмазова», где я играл революционного матроса, мы поставили на сцене Дома офицеров к 7 ноября 1963 г. Сыграли его 4–5 раз. Следующий спектакль Т. и Ф. Гехт «Погоня за счастьем» мы поставили в январе 1964 г. и сыграли его более 20 раз. В нем участвовало 17 человек. Нашлась роль и для моей жены Тамары. Ездили по площадкам и выступали в клубах и на летних площадках перед солдатами частей и специалистами промышленных предприятий. Наш драмколлектив был приглашен на Всеармейский фестиваль творчества воинов в Москву в апреле 1965 г., в канун 20-й годовщины Победы советского народа в Великой Отечественной войне, где мы выступили на сцене клубов Военной академии им. Ф. Э. Дзержинского, 4-го НИИ МО в Болшево, санатория ЦК КПСС в Пушкино. Наш спектакль посмотрели около 10 тыс. зрителей. Разве это не успех? После такого успеха уже совместными усилиями наших «артистов» и тех, кто играл в драматическом коллективе при Доме офицеров полигона, были поставлены спектакли «Барабанщица» А. Салынского, «Свадьба в Малиновке» Б. Александрова и др.

Затем появилась детская театральная студия, спектакли которой всегда шли при полном зале.

Сколько энтузиазма было у моих товарищей, у комсомольцев полигона тех лет. Посмотрите программы спектаклей и концертов. Кто они, исполнители ролей, песен, музыкальных произведений? Настоящие пахари Вселенной. Люди увлеченные, образованные. Настоящие интеллигенты. Любящие театр, музыку, поэзию, живопись, литературу, спорт, активный отдых.

В период моей работы и жизни на Байконуре активно работали клубы любителей поэзии, кино, филателистов, шахматистов, туристов.

Клуб любителей поэзии. Его создал в 1962 г. лейтенант Григорий Гайсинский. В 1963 г. клуб был преобразован в литературное объединение «Звездоград». Всего было выпущено 4 сборника «Звездоград». Первый — в 1963 г., второй — в 1964 г., третий — в 1965 г., четвертый — в 1970 г.

Кстати, наши сборники «Звездоград» нравились космонавтам, они с удовольствием надписывали на них свои автографы и просили оставить для них очередной сборник. Когда мы готовили к печати последний «Звездоград», мне поручили попросить Ю. А. Гагарина написать к нему предисловие. Тогда на очередной запуск космического аппарата по программе «Луна» прилетели Н. П. Каманин, Ю. А. Гагарин, В. Ф. Быковский, Н. Ф. Некирясов. Остановились они в гостинице на 17-й площадке. Вечером прихожу в гостиницу. Космонавты ужинают, разговаривают между собой. Жду в холле, когда они выйдут из столовой. Оттуда выходит Николай Федорович Некирясов, спрашивает меня: «Ты что пришел, комсомол?» Объясняю и прошу содействия. Он отвечает: «Какое содействие? Разговаривай об этом с Гагариным сам». Минут через пять появляются Ю. Гагарин и В. Быковский. Я к ним. Представляюсь. Излагаю просьбу. Ю. Гагарин говорит, поднимаясь по лестнице на второй этаж гостиницы: «Пошли, поговорим». Расспрашивает меня, кто они, полигонные поэты, когда будет напечатан сборник, сколько у нас комсомольцев на площадках и в городе. Обо всем ему рассказываю. Потом даю листок, где от руки набросал то, что мы хотели бы увидеть в предисловии. Юрий Алексеевич прочитал и сказал, что согласен с этой идеей и содержанием написанного.

Хотел положить этот листок в карман, но раздумал. Возвращает его мне и говорит: «Отдай это Быковскому. Завтра мы едем на 95-ю площадку, на пуск. Там у нас будет время, мы подумаем над этим и напишем. А вечером приходи сюда. Договорились?» Я кивнул и сказал: «Хорошо», спустился на первый этаж к В. Быковскому, рассказал ему о договоренности с Ю. Гагариным.

Он взял листок, прочитал его и сказал: «Сделаем!»

Я попросил В. Ф. Быковского, чтобы предисловие написал сам Ю. Гагарин (мы планировали сделать клише и разместить его в сборнике). В. Быковский ответил: «Понял».

На следующий день, в 8 часов вечера, прихожу в гостиницу за обещанным.

Ко мне сразу подошел В. Быковский, сказал, что сейчас принесет написанное, и поднялся на второй этаж. Ю. Гагарин с кем-то разговаривал в противоположной стороне холла. Увидев меня, поприветствовал рукой и сказал: «Мы все сделали, как ты просил». Я поблагодарил. Гагарин быстро поднялся по лестнице. Больше я его не видел.

Валерий Быковский подает мне лист, на котором аккуратно написан текст, и объясняет, что Ю. Гагарин попросил текст напечатать на машинке. Написан он был В. Быковским, а в нескольких словах исправления. Я расстроился. Где и когда я смогу напечатать его? Пошел домой к нашей машинистке Лидии Дмитриевне Дроботенко просить ее напечатать этот текст рано утром. Она согласилась. Но пришла поздно, минут 20 печатала, и поэтому я приехал в гостиницу космонавтов, когда там их уже не было — уехали в гостиницу «нулевого» квартала вручать руководителям полигона только что вышедшую из печати книгу «Космонавт и его Родина». Я на попутной машине туда. Но космонавты уже уехали на аэродром. Я следом за ними на патрульной машине. Приезжаю на аэродром и вижу, как закрывается дверь в салон самолета. Вот что значит не везет. Увидев меня, начальник политотдела М. И. Дружинин спросил, как я оказался на аэродроме. Услышав мой рассказ, он сказал, чтобы я не расстраивался, что скоро Ю. Гагарин снова прилетит на полигон и я смогу подписать у него это предисловие. Но этого не случилось. Это был последний приезд Юрия Гагарина на космодром. Через три недели он погиб в авиационной катастрофе.

Как память об этой последней встрече с первым космонавтом Земли бережно храню тот заветный листок и показываю его внукам, знакомым. Клише из этого текста делать не стали, а поместили его на первой странице последнего сборника «Звездоград».

Составителями и редакторами сборников «Звездоград» были: лейтенант Г. Гайсинский (инженер-испытатель), рядовой Марк Иоффе, майор А. М. Капустин (лектор политотдела), баллистик Александр Корнилов, строитель Вячеслав Злобин, полковник В. Т. Тужиков (начальник политотдела 3-го управления), майор В. П. Дорохов (начальник Дома офицеров), полковник Ю. Л. Львов (заместитель начальника штаба полигона), старший лейтенант Олег Ефиманов (офицер особого отдела), старший лейтенант Геннадий Кудрявцев (летчик авиаполка), младший сержант Юрий Быстрюков (секретарь комсомольской организации, член Союза журналистов СССР), старший лейтенант Валерий Мальцев (кинооператор).

В этой работе принимали участие начальники политотдела генерал-майор М. И. Дружинин, полковник А. Д. Воинов.

Не реже двух раз в год самодеятельные поэты выступали на площади Ленина или на площадке у Летнего кинотеатра и всегда их слушали многие любители поэзии.

А какие проводились КВН! По примеру телевизионных передач в офицерской среде, среди солдат и сержантов в каждом армейском коллективе готовили и проводили состязания эрудитов. Юмора было не занимать. От души смеялись, например, над теми, кто продавал обмундирование или старые вещи на барахолках Казалинска, Кзыл-Орды, кто проявил «находчивость» и оказался на службе в Москве и Ленинграде. А в жюри таких КВН были руководители полигона, управлений и частей, отчего и престиж их Сь: л высок. Там, где они проводились, не было свободных мест. Помню одну из таких встреч в феврале 1967 г. между командами служб НИР и НИОИР. В судейскую группу входили заместители начальника полигона генерал-майоры А. М. Войтенко и М. И. Дружинин, полковник Б. А. Ландо — человек необыкновенной доброты, знавший сотни анекдотов, умевший хорошо делать свое дело, помощник начальника полигона по строительству, начальник Дома офицеров подполковник В. П. Дорохов, комсомольские работники капитаны А. В. Усов и А. И. Лещенко, режиссер Народного театра З. А. Шаронова, инструктор политотдела по работе среди семей военнослужащих В. И. Семенова. Жалко, не сохранились записи этого «сражения». Были с юмором обыграны все животрепещущие стороны жизни города. А какие были капитаны команд старшие лейтенанты Валерий Мальцев и Валерий Соболев!

Ветераны помнят, как в 1965 г. к 10-летию полигона была собрана уникальная выставка картин художников из числа солдат, сержантов, офицеров, служащих Советской Армии и членов их семей испытательных и строительных частей полигона. Она разместилась в зеркальном зале Дома офицеров. Это были портреты, пейзажи, натюрморты, зарисовки Байконура, полотна на ракетно-космическую тему. Меня поразили тогда картины «Г. М. Шубников идет по бетонке стартовой площадки № 1», «Старт «Востока», «Солдаты на бахче», бытовые сцены. Хороши были портреты М. И. Неделина, С. П. Королева. Всего на выставке было собрано около 70 картин. Где все это сейчас? Почему тогда мы не собрали такое богатство в музей?

А сколько энергии, сил, личного времени было отдано организации грандиозных праздников в городе в ежегодные дни советской молодежи, рождения Ленинского комсомола! Командование полигона поощряло такие мероприятия, всегда и во всем помогало.