Летос - Алексей Пехов

Сойка еще не решила, что делать дальше. Демон ее обманул, и возвращаться в Пубир вслепую, не зная, в какой из берлог прячется Борг, когда его могут охранять сойки во главе со Шревом, — безумие. Оставаться на Летосе — еще большее безумие. Ее родина дала небольшую передышку, и только. Вполне возможно, что следует отправляться на юг. Куда-нибудь в Дагевар. Затеряться в розовых городах этого герцогства, попытаться начать новую жизнь. Точнее… дожить эту. Без скуки и тоски.

На улице залаяла собака. Она слушала ее какое-то время, затем, взяв короткое копье, вышла за дверь, закрыв ее за собой, оборвав гомон и шум. Был вечер, но бледная луна уже поднималась над горизонтом.

Она посмотрела на мелкого лохматого пса, сидевшего на цепи возле лодок. Прошла мимо него, не обратив внимания на лай, который ей достался. Встала у воды, слушая, как шумит море и постанывает хрюль, запертый в сарае. Затем побрела вдоль берега к скалам, подальше от поселка.

Шорох гальки за спиной заставил ее обернуться.

— Разумное решение — все закончить до наступления ночи, — произнесла Лавиани. — Заблудившиеся… это такая головная боль.

— Не стану спорить. — Клеро, держа в руке фальчион, остановилась недалеко от нее. — Как ты узнала, что я здесь?

— Собаки всегда тебя не любили, — солгала та, и ученица Шрева хмыкнула, не веря. — Где ты потеряла Квинта, девочка?

— Он решил пока не показываться тебе на глаза.

Это тоже было враньем. У каждой сойки есть уникальная способность. Квинт мог выслеживать жертву по видимым только ему следам. Клеро умеет сращивать сломанные кости лишь касанием. Шрев… она не знала, что может правая рука Борга. Ее умением было чувствовать других, таких как она, если те оказывались поблизости. И вечного спутника Клеро рядом не было.

— Смотри, чтобы он не заблудился, — насмешливо сказала Лавиани. — Этот прыщ не в состоянии найти собственную задницу. Ты вечно возишься с ним, точно мамаша.

— Сейчас тебе стоит подумать о своих бедах.

— Ну, надо полагать, ты пришла, чтобы их разрешить. Как там Шрев, желает меня видеть? Живой или достаточно лишь головы?

— Головы будет достаточно.

— Так я и думала. Но с этим у тебя возникнут сложности, Клеро. Как ты понимаешь, моя голова совершенно не желает расставаться с шеей.

— Порой нам приходится поступать вопреки воле других.

— Тебе стоило бы стрелять в меня из арбалета, а не болтать.

Клеро скривилась:

— Не было под рукой. К тому же люблю смотреть в глаза тому, кого я отправляю на ту сторону.

Лавиани устало вздохнула:

— Странно, что Шрев отправил тебя одну. Это на него не похоже. С Квинтом у вас были шансы, но когда ты в одиночку — не уверена, чья голова окажется в корзине с солью.

Черноволосая сойка улыбнулась:

— Ты старая. Старше моей матери. И уже не та, что прежде. Иначе бы не бежала от нас через весь мир. Я ничего не имею против тебя, Лавиани. Но Ночной Клан хочет, чтобы ты умерла. Это всего лишь моя обязанность.

— Понимаю, — мягко произнесла та и улыбнулась, показывая, что совсем не держит зла на свою собеседницу. — Я не могу одобрять того, как ты поступаешь по жизни, девочка, но мы с тобой никогда не враждовали. В память о золотых денечках я даю тебе возможность уйти. Возвращайся в Пубир. Скажи, что не нашла меня. В этом нет ничего зазорного.

Клеро покачала головой:

— Шрев не простит мне, что я сдалась. Да мне этого и не хочется. Ведь знаешь, я не сторонюсь убийств. А ты — просто лакомый кусок. После того что ты сделала, Борг выл неделю, словно покалеченный пес.

Эти слова были бальзамом для души Лавиани. Она услышала их со счастливой улыбкой.

— Я рада. Жаль, что не могла присутствовать при этом.

— Глупо было так поступать.

— Зубы за зуб. — Сойка оплела пальцами левой руки ручку баклера. — Он пожал то, что посеял. С процентами. Уверена, что не хочешь уйти, девочка? Последний шанс.

— Пожалуй, останусь. Мне будет приятно порадовать Шрева твоей головой.

Лавиани знала, что после Талориса у нее осталась лишь одна бабочка. А у противницы при самом худшем раскладе — все четыре татуировки. Если так, то шансы не слишком обнадеживающие. Но это лучше, чем если бы с Клеро был Квинт. Тогда проще было бы собственноручно вырыть яму и упасть туда, попросив их оказать любезность и закидать ее землей.

Клеро атаковала, ускорившись, используя свои способности, превратившись для глаза обычного человека в росчерк. Но не для той, кто был ничуть не хуже.

Лавиани угадала движение, нанесла укол своим нелепым, коротким копьем, метя прямо в центр быстро движущейся молнии. Та подлетела вверх, чтобы не напороться на выставленную преграду, и женщина кувыркнулась через плечо, уходя из-под удара фальчиона.

Клеро уже сменила направление, оказываясь рядом, и только благодаря своей интуиции и вовремя выставленному щиту Лавиани сдержала напор. Под следующий удар она подставила копье, взятое обратным хватом, развернулась на пятке, стараясь ребром баклера задеть размытый силуэт, снова отпрыгнула назад, припадая к земле, закрываясь, стараясь стать как можно менее уязвимой.

Время действия татуировки закончилось, и Клеро обрела свой привычный облик и обычную скорость.

— Довольно бездарно, — сказала Лавиани. — Минус один талант.

И тут же пошла в бой. Ткнула в лицо, в грудь, в бедро и в правое плечо. На каждую из атак уходила доля секунды, они были стремительными укусами, впрочем не достигшими своей цели. У Клеро были крепкие руки, и она без усилий сбивала копье в сторону. Нападала в ответ, ловко управляясь с фальчионом, но благодаря маленькому кулачному щиту Лавиани каждый раз срывала атаку, не давая той развиться во что-то действительно опасное.

Они кружили больше двух минут, осыпая друг друга градом ударов и не забывая поглядывать на все еще бледную луну, забирающуюся на темнеющее небо.

— Неплохо для старухи. — На левой руке Клеро появилась тонкая царапина. Она провела по ней языком, ухмыляясь. — Большего я тебе не позволю.

Та в ответ презрительно сплюнула себе под ноги. У девки, несмотря на ее молодость, была отличная техника и хватало практики. Впрочем, чего-то иного ожидать было глупо.

Очередной талант, который использовала ученица Шрева, — троение, стал для Лавиани тяжелым испытанием. Сражаться одновременно с тремя быстрыми, опытными противницами, пускай две из них морок, оказалось сложно. Поблизости не было никакой стены, чтобы прикрыть спину, поэтому сойку сразу же заключили в тиски и взяли в оборот.