Настанет время… Звездный лис. Сборник фантастических романов - Пол Андерсон

Земля внизу становилась все более неровной. Сбегавшие со снежных вершин реки, перескакивая через уступы и пенясь, устремлялись в глубокие долины и исчезали из вида, серебрясь, среди лесов. Потревоженная птичья стая поднялась ввысь, когда над ней проплыл корабль, не меньше миллиона пар крыльев заслонили небо. Вадаж ошарашенно присвистнул и что-то пробормотал по-венгерски.

— Раньше меня удивляло, сколько времени люди могут прятаться, да что там — просто оставаться живыми — в кустах. Однако эти существа, превышающие их численностью более чем в три раза, способны на это.

— Да, — хрюкнул Хейм. — Если бы не одно обстоятельство.

В поле зрения появилось озеро, широкая светлая полоса среди темнеющих деревьев, окруженная вдали горами, чьи ледники блестели в свете луны. Иррибарн передавал по радио инструкции. Хейм нашел указанное место, как раз напротив северного берега, и посадил корабль. Вода сомкнулась над ними, скрывая от посторонних глаз. Хейм услышал, как слегка скрипнули шпангоуты, ощутил, как неописуемое мягкое сопротивление прошло сквозь остов корабля, выключил двигатели, и «Мироэт» лег на дно, удобно устроившись в иле.

Выключив внутреннее поле тяготения, Хейм обнаружил, что палуба заняла наклонное положение.

Сердце его ушло в пятки, но он только сказал:

— Давайте выбираться на берег.

Даже при 0,7 g попытка добраться до шлюза аварийного выхода, не упав при этом, была бы смехотворной.

Когда все четверо, связав одежду в узел и повесив его на шею, были готовы к выходу, Хейм задраил внутреннюю дверь и открыл наружную. Вода, холодная, как лед, хлынула внутрь. Хейм оттолкнулся от корабля по направлению к поверхности и поплыл как можно быстрее к берегу. Лунный свет блестел на ружьях людей, стоявших там в ожидании.

Глава 4

Палатка была довольно большая. А деревья, окружающие ее, еще выше. Их красновато-коричневые стволы завершались словно бы фонтаном из веток, листья которых образовали сплошной свод, закрывавший павильон и отбрасывавший на него холодноватые тени. Листва здесь имела тот зеленовато-золотистый оттенок, который был характерен для местной растительности и благодаря которому земля Гаранс и получила свое название. Но на ветру листва шелестела точно так же, как и на Земле. При очередном порыве ветра, когда в зеленом шатре образовались прорехи, Хейму удалось увидеть лежащее внизу озеро. Оно как-то тревожно блистало, вся его поверхность, насколько хватало глаз. То тут, то там виднелись покрытые лесом острова, и, не считая их, единственной сушей, видимой в этом направлении, была Сьерра, увенчанная белой короной. Кажущиеся издалека голубыми, снежные вершины создавали своеобразный узор на фоне темно-синего неба.

С восхода Авроры прошло еще не так много времени. Восточные горы по-прежнему были в тени, а западные лишь слегка окрасились в нежный оранжевый цвет. В таком состоянии они должны были пробыть еще некоторое время. Для совершения одного оборота Новой Европе требуется более семидесяти пяти часов. Здешнее солнце не особенно отличалось от земного: на глаз яркое, причем цвет более близок к оранжевому, чем к желтому. Как-то на рассвете Хейм обнаружил Вадажа, всего покрытого росой, наблюдавшего за игрой света в тумане, клубившемся над озером. Венгр был не в состоянии вымолвить ни единого слова.

Это время было уже в прошлом, как и тот час, когда полковник Роберт де Виньи, в прошлом начальник планетарной полиции, а теперь некоронованный король маки, вернулся в штаб. Впрочем, вместо короны у него был берет. Вернулся он не из налета, а из экспедиции, предпринятой с целью найти несколько техников и организовать их переброску в «сторожку Равиньяк», где требовал ремонта главный гидроэлектрический генератор. Из такой вот незаметной скромной работы и складывалось великое дело выживания новоевропейцев. В прошлом было уже первое ликование воссоединения с Иррибарном, который считался пропавшим без вести, с Вадажем, отсутствовавшем в течение года, и с Хеймом, который последний раз побывал здесь целую вечность назад.

Де Виньи сказал что-то по-французски и сел за свой стол. Вадаж нашел стул, сел, низко пригнувшись, и уставился на собственные ботинки.

— Расскажи ему, Джин, — наконец пробормотал он. — Мой французский совсем выветрился за столь долгое отсутствие.

Де Виньи сжался, словно в ожидании удара. Он был сед и не слишком высок, но спина у него была прямая, как струна, а лицо могло бы принадлежать жителю Трои.

— Продолжайте, — сказал он по-французски совершенно бесцветным голосом. Баски с нетерпением ждали.

— Рассказывайте, — снова предложил де Виньи, но Иррибарн, казалось, не знал, с чего начать, столько накопилось разных новостей.

Когда он закончил свой рассказ, полковник по-прежнему хранил внешнее спокойствие. Только одна рука тихонько барабанила по столу.

— Итак, — сказал он совершенно спокойно, — Земля предала нас.

— Не вся Земля! — воскликнул Вадаж.

— Не вся, это верно, ведь вы же здесь, — маска постепенно исчезла с лица де Виньи, обнажив туго натянутые мускулы рта, две глубокие складки по обе стороны от седых щетинистых усов и пульсирующую жилку на шее. — И, насколько я понимаю, вы здорово рискуете. В чем состоит ваш план, капитан Хейм?

Теперь найти слова было гораздо проще. Хейм говорил по-английски, которым де Виньи владел в достаточной мере.

— Как я уже объяснил лейтенанту Иррибарну, Землю необходимо убедить в двух вещах. Во-первых, что ваши люди живы, а во-вторых, что вы не согласитесь ни на какое примирение, если это будет сделано нечестно и будет стоять вам ваших домов. Что ж, те из ваших людей, которые сейчас находятся в космосе, на борту моего корабля, могли бы стать решающим доказательством первого пункта. Однако людям свойственно прихвастнуть и преувеличить, когда разговор зайдет о предполагаемой борьбе, в которой они могли бы участвовать, поэтому, объяви они о своем решении, о котором сказано в пункте два, их заявление просто-напросто могли бы оставить без внимания.

— И правильно бы сделали, — заметил де Виньи. — История знает немало примеров того, когда нации, объявившие, что будут сражаться до последнего человека, не выполняли свои клятвы. Тем более никогда не возникало вопроса о том, чтобы сражаться до последней женщины или до последнего ребенка. Если Земля в ближайшее время не придет нам на помощь, я, вне всякого сомнения, попытаюсь спасти людей, заключив с алеронами любую сделку, какую они только пожелают.

— Я как раз подхожу к этому, — сказал Хейм. — Если мы сумеем отправить на Землю часть ваших женщин и детей, для среднего землянина это прояснит все дело в целом как нельзя лучше. Они станут могущественной поддержкой той фракции, которая стремится именно к победе. Есть три способа воздействия на умы: старая банальная слезная мольба; живое доказательство того, что сопротивление элеронам вовсе не обязательно влечет за собой фатальное бедствие; и… право, женщина, заявляющая, что ее народ не желает сдаваться, обладает гораздо большей способностью к убеждению, нежели мужчина. Баланс мнений на Земле, на мой взгляд, весьма шаток. Возможно, одного только их появления будет достаточно, чтобы склонить чашу весов в нашу сторону.