Антология «Битлз» - Джон Леннон

Ринго: «В Австрии мы очутились впервые, а я в первый раз встал на лыжи. И мне это понравилось.

В одной из сцен Виктор Спинетти и Рой Киннир играют в керлинг большими камнями, скользящими по льду. В одном из камней спрятана бомба, мы узнаем, что она сейчас взорвется, и должны убежать. Так мы с Полом пробежали миль семь, умчались Бог знает куда, спокойно выкурили косячок и только потом вернулись к остальным. Мы могли бы, наверное, добежать и до Швейцарии.

Если посмотреть на наши снимки, вы заметите, что у нас на многих из них красные глаза. Они покраснели от травки, которую мы курили. Ничего себе пай-мальчики!

Дик Лестер вскоре понял, что после ленча снимать нас уже бесполезно. Днем мы редко могли произнести что-то, кроме первой реплики по сценарию. Мы так заливались хохотом, что никто ни на что не был способен. Дик Лестер говорил: «Нет, так не пойдет. Попробуем еще раз?» А мы в те дни просто веселились — веселились вовсю».

Джон: «Веселее всего бывало в монтажной, мы не выдерживали, валились на пол и лежали, не в силах произнести ни слова» (70).

Пол: «Мы обалдевали от наркотиков, постоянно беспричинно улыбались и надеялись, что вскоре нам полегчает. Мы все время хихикали.

Помню один случай в Клайвдене (доме лорда Астора, где разразился скандал с Кристиной Килер и Профумо): мы снимали сцену в Букингемском дворце, где всем нам полагалось поднять руки. Съемки проходили после ленча и были обречены на провал, потому что мы, ко всему прочему, еще и выпили по стакану вина. Мы настолько развеселились, что повернулись к камере спиной и залились смехом. А нам надо было только обернуться и изобразить изумление. Но каждый раз, когда мы поворачивались к камере, по нашим лицам текли слезы — от смеха. Смех уместен везде, но не на съемках, поэтому операторы и раздражались. Они думали: «Они ведут себя непрофессионально». А мы думали: «Да, мы знаем, что это так, зато нам очень смешно!»

Джордж: «Эту сцену мы снимали несколько дней. Там из трубы вырывается красный дым, открывается окно, в него вываливаются охранники. Эту сцену повторяли без конца. Мы истерически хохотали, и, похоже, терпение Дика Лестера лопнуло. А он был очень и очень покладистым, работать с ним было приятно».

Джон: «С этим фильмом мы облажались. Мне нравилось сниматься, поэтому отчасти я доволен, но сказать, что я удовлетворен полностью, я не могу. Ладно, сойдет. В нем хорошие съемки, хорошие актеры, но только не мы, потому что мы не играли, а делали то, на что были способны. Лео Маккерн удивительный, и Виктор Спинетти, и Рой Киннир — толстый и тонкий — здорово смотрятся вместе. Первая половина фильма лучше финала; сцены, снятые на Багамах, заметно хуже.

Думаю, далеко не все наши возможности были использованы в фильмах. Нам потребовалось три или четыре пластинки, прежде чем мы нашли свое звучание. Наверное, так было бы и с кино. Мы все считаем, что если мы проявим себя и в этом, то сможем продолжать сниматься. Если Элвис Пресли смог, то и мы не прочь последовать за ним на экран. Главное, чтобы наши фильмы были другими. У нас всегда будет чем ошеломить зрителей, в этом мы не уступим Пресли. Но я бы не хотел всецело сосредоточиваться на кино. Это не в нашем стиле, нам нравится движение вперед. Выступления вживую я предпочитаю всему остальному.

И еще одно, Голливуд можно сбросить со счета. Все мы решили, что, если за этот фильм мы получим «Оскаров». Мы отошлем их обратно!» (65)

Джон: «Впервые мы узнали об индийской культуре на съемках фильма «Неlр!». В нем была индийская восточная секта, были кольцо и жертвоприношения; в одной из сцен индийские музыканты играли на ситарах и других национальных инструментах. Джордж внимательно наблюдал за ними.

Эту сцену мы сняли в одном из лондонских ресторанов. Потом, когда мы снимались на Багамах, мы встретились там с йогами. Тогда мы еще ничего не знали о них, и один индиец, ходивший босиком, подошел к нам и подарил каждому по книге о йоге. Все они были подписаны нам. Мы даже не заглянули в них, а сунули в кучу других подаренных нам вещей.

А потом, почти два года спустя, Джордж увлекся хатха-йогой. Индийская музыка привлекала его с тех пор, как он увидел инструменты у тех самых музыкантов. Все началось с этого безумного фильма. А потом через несколько лет он встретился с йогом, который подарил нам книги, забыл, как его звали, потому что их всех зовут похоже, что-то вроде Барам-Барам-Бадулабам или как-то в этом же духе. Все наше увлечение Индией связано с фильмом «Help!».

Джордж: «Думаю, для меня с этого все и началось. Знакомство было достаточно случайным — тот парень жил на острове Пэрадайз, и, наверное, какой-то внутренний голос нашептал ему в ухо подарить нам иллюстрированную книгу о йоге. Мы катались на велосипедах в ожидании съемок, а навстречу нам шел Свами в оранжевом балахоне — Свами Вишну Девананда, который первым начал пропагандировать хатха-йогу. В тот день я словно заново родился.

Позднее, когда я втянулся в индийскую философию и захотел побывать в Ришикеше, я снова достал ту книгу и не поверил своим глазам: он был родом из ашрама Шивананда, что в Ришикеше. В основном он жил в Монреале, но у него был маленький самолет, он летал в разные страны, где его арестовывали, сажали в тюрьмы, тем самым делая рекламу тому, что он называл своим «турне, ломающим границы». Он восставал против самой идеи государственных границ и даже выдал всем нам паспорта граждан планеты Земля. Художник Питер Макс, который прославился своими рисунками в духе «Yellow Submarine», разрисовал самолет Вишну Девананды.

Я прочел эту книгу после того, как стал вегетарианцем. От мяса меня заставила отказаться мысль о том, что нельзя убивать животных. Но вся суть далее не в этом. Есть мясо вредно для здоровья и противоестественно. В книге он пишет, что обезьяны не страдают головной болью, все человеческие заболевания и недомогания — результат противоестественного питания.

А еще в этой книге он показывает, как очищать носовой проход, он протаскивает шнурок через нос и вынимает его изо рта.

Есть и другой способ — заглатывание бинта, пропитанного соленой водой. Сначала надо глубоко заглотить его, а потом вытащить обратно. Все это имеет непосредственное отношение к созданию совершенного организма. Конечно же, Джон решил объединить два эти приема: пропустить бинт через каждую ноздрю, затем заглотить его — и вытащить из ануса! Джон был очень забавным и удивительным».

Пол: «Песни для этого альбома мы писали преимущественно в доме Джона в Уэйбридже. Но если песню «A Hard Day's Night» Джон написал за один вечер, то «Help!» нам пришлось сочинять вместе. Помню, как все мы сидели кружком, задумавшись, и Джону вдруг пришла в голову идея заглавной песни. Я помог доработать ее, добавив кое-какие музыкальные ставки. Закончив, мы спустились вниз и сыграли песню Синтии и Морин Клив, и она им понравилась. Так она и появилась.