Околдованная - Бертрис Смолл

Жасмин потеряла дар речи. Такого цинизма она не ожидала. Но на память пришло, как была добра и нежна бабушка, узнав, что Жасмин ожидает незаконного ребенка.

— Ты любишь короля? — осведомилась она.

— Нет, — коротко ответила дочь.

— В таком случае как же ты можешь хотеть его ребенка? — удивилась Жасмин.

Отем открыла матери причины, побудившие ее сделать такой шаг.

Пораженная столь откровенной расчетливостью, Жасмин покачала головой.

— Раньше ты не была так бессердечна, — тихо вымолвила она. — Я любила Генриха Стюарта. И наш сын стал для меня радостью и благословением, тем более что отец Чарли умер через два месяца после его рождения. Но твое поведение непростительно, Отем. Ты невыносимо корыстна, а этого я не понимаю. Как можно любить ребенка, зачатого в равнодушии?

— Но люблю же я Марго, хотя не питала никаких чувств к ее отцу, — возразила Отем.

— Марго — другое дело!

— Почему? Потому, что я стала жертвой короля Людовика, и будь моя воля, никогда не легла бы в его постель? Разве это делает мое дитя более желанным, чем то, что я ношу под сердцем? Разве тот факт, что Людовик принудил меня стать его любовницей и наградил дочерью, делает ее лучше, чем младенец, которого я по доброй воле захотела иметь от короля Карла? Я не ты, мама, и не могу так легко предать свою любовь и увлечься другим мужчиной. Я любила Себастьяна и всегда буду его любить. Никто не займет его места в моем сердце!

— Не в этом дело, — начала Жасмин, но Отем уже была вне себя от гнева.

— Неужели завидуешь, мама? В конце концов, и твоим любовником был Стюарт! Зато в моей постели побывали сразу два короля! И каждому я дала или скоро дам по ребенку!

— Мадам! — рявкнул герцог Гарвуд. — Не смейте разговаривать с вашей матушкой в подобном тоне! Она заслуживает всяческого уважения!

Отем вихрем сорвалась со стула.

— Кто вы такой, милорд, чтобы мне приказывать?! Можете убираться ко всем чертям! — закричала она и, швырнув в него кубком, вылетела из зала.

Габриел ловко увернулся. Кубок с грохотом покатился по полу, разбрызгивая содержимое.

— Ничего не скажешь, характер, — сухо заметил он. — Правда, меткость ни к черту.

Жасмин разрыдалась, и Чарли, встав на колени рядом с креслом матери, обнял ее.

— Она так и не пришла в себя после смерти Себастьяна, — в отчаянии всхлипывала Жасмин. — Ничто ее не радовало, а теперь еще и эта история! Неужели король не мог обратить свою похоть на кого-то другого? Боюсь, всего этого ей не вынести.

— Она попросту избалована до крайности, — возразил Чарли. — Ив голове у нее одно: они жили долго и счастливо и умерли в один день. Но так не получилось. Жизнь не всегда добра к нам, мама, кому, как не тебе, это знать! Старшие сестры тоже много вынесли. Почему же Отем не желает этого понять?

Жасмин подняла глаза на Гарвуда.

— Вы действительно желаете жениться на ней? — выдохнула она, ломая руки. — Даже после этой безобразной сцены?

— Расскажите, как я впервые встретил Отем, — попросил Габриел герцога Ланди. Чарли кивнул. Когда повествование было закончено, Гарвуд продолжал:

— С того самого дня она поселилась в моем сердце, мадам. Любовь ли это? Я не знаю, но хочу узнать, а если это действительно то чувство, о котором слагают стихи поэты, я сумею научить Отем любить меня. Поверьте, я не желаю стирать воспоминания о Себастьяне д'Олероне, но хочу создать новые, те, которые мы сможем делить на закате наших дней. Ее нрав не пугает меня. Кроме того, мне говорили, что беременные женщины часто подвержены сменам настроения. Наше путешествие было долгим и утомительным. Отем нуждается в отдыхе и заботе родных.

— Надеюсь, мой сын изложил вам условия, на которых вы можете жениться, сэр? — осведомилась Жасмин, глядя на герцога.

— Да, мадам.

— Простите за дерзость, но я обязана спросить: у вас есть долги?

— Нет, мадам. Я не богат, но и не беден. Титул был нам пожалован во времена правления Ричарда Третьего. Мой дом похож на Королевский Молверн: удобный, уютный, но не слишком изысканный. Доход я получаю от разведения и продажи скота. Стада у меня огромные. Я никогда не был женат.

Родители мои скончались, братьев и сестер нет. Я следую обрядам англиканской церкви. Здоров и сохранил все зубы.

Жасмин засмеялась и покачала головой.

— Чувство юмора, вижу, у вас тоже имеется, — заметила она, — и мне это нравится. Что ж, добро пожаловать в Королевский Молверн, милорд. Можете оставаться, пока мы вам не надоедим. Предупреждаю, мы весьма шумное племя.

— А я? Тоже могу оставаться, сколько захочу, кузина? — вмешался молодой граф.

— Да, если намереваетесь ухаживать за моей внучкой, сэр. Похоже, так оно и есть. Разумеется, вы тоже желанный гость в этом доме.

Дни становились длиннее, и в воздухе повеяло запахом весны. Зазеленели первые побеги, и вскоре склоны холмов покрылись желтыми нарциссами. Джон Саутвуд преданно ухаживал за леди Сабриной под зорким присмотром ее отца и бабушки. С первого взгляда становилось ясно, что эти двое предназначены друг для друга. Правда, у них была общая прабабка, но родство считалось не слишком близким и не мешало браку. Граф Линмут находил очаровательным шотландский выговор Сабрины, значительно смягчившийся за четыре месяца пребывания в Англии. К удивлению Жасмин, оказалось, что внучка знает все необходимое для ведения хозяйства, поэтому свадьбу назначили на второе мая.

Отем совершенно ушла в себя и стала неестественно спокойной. И даже помирилась с матерью, старавшейся всячески поддержать и утешить дочь. Правда, Отем не нравилась внезапная дружба между Жасмин и Габриелем.

— У него нет обаяния Себастьяна, и он совсем не так красив, — твердила она.

— Все потому, что он не Себастьян, — рассудительно заметила Жасмин. — Прекрати искать в нем черты покойного мужа. Перестань их сравнивать. Постарайся увидеть в нем того, каков он есть на самом деле. Он хороший человек, Отем.

— Хорошие люди так скучны, мама, — фыркнула Отем.

— Не всегда, куколка, — усмехнулась мать.

Все же Отем решила последовать совету матери и попыталась разобраться в себе и своих чувствах. Что с ней стряслось? В октябре исполнится шесть лет со дня смерти мужа.

Нельзя же провести всю жизнь в трауре!

Она вдруг пожалела, что выглядит такой толстой и неуклюжей. Как мужчина может ухаживать за женщиной, похожей на стельную корову?

Все это она издевательским тоном изложила Габриелу.

— Я выращиваю скот, — напомнил он, весело сверкнув глазами, — поэтому считаю стельных коров настоящими красавицами, мадам.

— Я не отдам своих детей на воспитание, — серьезно объявила она.