Бей или умри - Софья Валерьевна Ролдугина

Лиора нахмурилась.

– Чего?

– За два сета он бы справился лучше, – механически перевела я. И недоверчиво обернулась к Эрнану: – Дядя?

– Забыл про купол, – повинился он. – Не смотри так, мне нужна была перезагрузка и хотя бы короткий отдых от эмпатии. Через пару минут… катов то есть – восстановлюсь. А пока взгляните лучше на улов.

Он перевернулся на бок и тщательно разровнял рукой песок. Затем нарисовал семь странных загогулин: шесть – кучкой, а одна на отшибе.

– Вот тут был Соул в момент падения, – постучал Эрнан пальцем по запятой-сепаратистке. – Здесь, на острие – Тейт. Потом я, дальше Кагечи Ро, затем сильно правее – Трикси, перед ней Маронг, левее него – Лиора. Вот зона, в которой я ощутил исходящий сигнал, – и он обвёл большую часть рисунка дугой. – Как видите, негусто – попадают почти все, кроме Соула. У Трикси положение было хорошее, но, увы, она ничего не услышала.

К лицу кровь прилила.

– И не могла, – нейтральным тоном заметила я. – Мне, к сожалению, тогда пришлось сосредоточиться на прыжках выше головы. Не мой любимый вид спорта, но если б я не практиковала его в Лагоне регулярно, то мы бы с высокой долей вероятности разбились о воду.

– И не соревновались бы сейчас в остроумии, – в тон мне ответил Эрнан. И устало глянул исподлобья: – Отбой, Трикси. Я не собирался тебя укорять. Если мне уж кого и винить за невнимательность и халатное отношение, то себя самого. Но нам, можно сказать, повезло.

Лиора подползла к нему, походя стерев коленкой запятую-Соула, и уселась перед рисунком.

– Я тоже не услышала сигнала, – спокойно призналась она, отводя со лба мокрые пряди волос. – Да и не могла его различить – слишком тиха была песня. Но ощутила некоторое нарушение гармонии – вот в этой стороне, – и она размашисто провела дугу, отрезая ещё часть рисунка.

Область пересечения двух полукругов захватывала двух человек. Меня и ещё…

Глаза точно обожгло. Я не сразу поняла, что это Лиора транслирует в пространство свои ощущения, начисто потеряв контроль; на слипшихся белёсых ресницах дрожали капли горячей влаги…

Не дождь.

– Без паники. – Эрнан решительно накрыл её ладонь своей, повёл из стороны в сторону, затирая половину рисунка. – Выводы делать рано. Сомнения – штука весьма токсичная, жизнь отравляет только так. Подождём с решениями, пока не доберёмся до островов. Я понаблюдаю. Хорошо?

Лиора сглотнула насухо, потом яростно кивнула – не по-лагонски, по-нашему. Это было весьма… красноречиво.

И, что самое интересное, имя вероятного предателя никто не произнёс даже мысленно.

Наши мальчики вернулись с древесиной довольно быстро. И, кто бы сомневался, превратили элементарную бытовую задачу по добыче ресурсов в соревнование. Выиграл, причём безоговорочно, Игамина Маронг: он соорудил нечто вроде летающего контейнера и под завязку нагрузил упавшими деревьями и обломанными бурей толстыми ветками. Второе место занял Тейт – он приволок два исполинских ствола, выбеленных солёной океанской водой и очень крепких. Кагечи Ро притащил солидную охапку хвороста, которую по-хорошему разве что на грузовом прицепе увезти можно было.

Соул единственный вернулся налегке.

– А зачем? – вздохнул он огорчённо. – Я как увидел, сколько принесли эти двое, так сразу понял, что моё уже будет лишнее. А жаль – я нашёл хороший материал.

Дальше дело было за Лиорой – и она с головой погрузилась в работу; наверное, хотела ненадолго забыть о шокирующих результатах нашего расследования. Да и к тому же создание корабля, как выяснилось, требовало внимания, усердия и ловкости.

Клубок, который должен был стать основой корабля, состоял из двух типов нитей: весьма жёстких и шершавых чёрных – и белых, гладких и вытягивающихся, кажется, до бесконечности. Чёрные, следуя за движениями руки, вгрызались в древесину, нашинковывая её пластинами. Белые образовывали многослойный липкий каркас, к которому и крепился материал. Когда первая стадия строительства завершилась, и будущее средство передвижения стало напоминать настоящий корабль, пусть и слепленный из папье-маше, Лиора достала из вещевого мешка ещё два рулона ткани – и тщательно обернула ею всю конструкцию, включая палубу. Тонкий до прозрачности материал на воздухе быстро разбух и стал напоминать рельефом самые обыкновенные доски, только замазанные сверху чем-то.

Так в нашем распоряжении оказалась симпатичная лодка метров восемь в длину, с навесом, но без паруса. В финале Лиора торжественно установила на днище, под нос и под корму, два небольших «яйца», каждое примерно с ладонь в диаметре. И заявила:

– Теперь готово. Осталось только спихнуть его в воду.

Тейт только того и ждал.

Наблюдая за тем, как новорождённый корабль натужно сползает в океан, дядя Эрнан наконец-то проникся ситуацией.

– Чувствую себя дикарём из затерянного в джунглях племени, которому предлагают прокатиться на двухместном частном самолёте, – шёпотом сознался он. – Слушай, ты думаешь, эта штука правда поплывёт?

– Ты сомневаешься, потому что ещё не видел оружие Лиоры, – поспешила я успокоить его. – Оно сначала выглядит как небольшой шар из косточек, а потом превращается в такую огромную штуковину, которая носится по долине и всё крушит на своём пути. И никто её не может остановить, даже сама Лиора.

Дядя почему-то мой благородный порыв не оценил и выразительно позеленел.

Впрочем, скоро хреново стало всем.

Нет, наша лодка – катер, корабль? – плыла очень резво. Ни ветер, ни волны не могли сбить её с верного направления. Навес защищал от дождя, воздушные «подушки» Маронга – от резких движений, но эти бесконечные колебания… Биокинез помогал мне справиться с новоприобретённой морской болезнью, но больше ни на что сил не оставалось, даже на сочувствие. Тейт, единственный из всех не потерявший ни грамма жизнерадостности, носился везде, то и дело вопя: «Ух ты, сойнары! О, круто, там чудовище! А вы видели эту молнию, а?»

Лиору порядочно мутило, а ведь ей к тому же приходилось управлять судном; Маронг следил за тем, чтобы никто не разбил себе голову. Соул притулился у борта и, глядя в небо, про себя декламировал стихи.

Но больше всех натерпелся, конечно, Эрнан – как наименее приспособленный. Скрюченный, как старик, он лихорадочно цеплялся за поручень и мелко-мелко дышал, и облегчить его страдания не мог ни воплощённый вокруг него упругий «кокон», ни мои вялые биокинетические потуги. Но когда Кагечи Ро подошёл к нему и предложил помощь, дядя неожиданно огрызнулся:

– Убери руки!

Кагечи Ро отступил, потерял равновесие и чувствительно врезался плечом в опору навеса.

– Но я просто…

– Спасибо, не надо, – уже спокойнее ответил Эрнан. Глаза у него были чернющие. – Я… я против вмешательства в организм без особой необходимости.

Инцидент вроде был исчерпан,