Коммандос из демиургов - Екатерина Казакова

— Может, мне кого-то из этих милых дальнобойщиков надо было остановить и попросить тебя подвести? — кинула провокацию выглядывающему из-за пазухи Альфонса псу.

Но Сосискин на то и Сосискин, что за словом в карман никогда не лезет:

— Откуда у тебя деньги на этих суровых извозчиков, нищета огульная? Иди и думай, где добыть средства передвижения, суворовка юная.

Делать было нечего, пришлось думать, где добывать или бричку, или тягловую силу. Впихивать кому-то в руки отожравшегося за время сидения в лесу у эльфов пса — верх жестокости. Да и так у нас вещей хватало, одно вооружение и боеприпасы к нему сколько весили.

В общем, засели мы в чахлых кустах и стали играть в стрелков из Шервудского леса. Только, как назло, ничего путного нам не попадалось. То урукхаи какие-то безлошадные протопчут, то каменюки ходячие промаршируют, а то вовсе не пойми кто прошмыгнет. Солнце клонилось к закату, а в наши сети пока не попалось ничего такого, что могло удовлетворить изысканный вкус.

Видимо, кто-то на небесах над нами сжалился. Засевшие чуть повыше Мальвина и Лель прибежали и доложили, что вниз спускается небольшая группа людей верхом на вполне таких мирных зверюшках. К тому моменту мы оказались настолько злы, что готовы были порвать любого. За считаные секунды Морфиус превратился в огромное дерево посреди дороги, а Бестия разлеглась возле него в позе морской звезды и притворилась шлангом.

Захват транспортных средств прошел как по маслу. Вот озадаченные товарищи спешились, вот наклонились, а вот мы выскочили, как черти из табакерки, и с самым зверским видом покрошили их в капусту. Думать о том, что только что совершили убийство, было некогда. Быстро обшарили карманы поверженных, спрятали трупы, посадили Сосискина в чей-то щит, я схватила эту «переноску» в руку, запрыгнула на «коняшку», на которой уже сидел Лель, и мы дружно смылись.

Ночевали в тот день в пещере, найденной Крысом. Сидя у горящего костра и прислушиваясь к сопению наших верховых животных, похожих скорее на зубров, нежели на лошадей, мы вели неспешный разговор. Трепались в кои-то веки ни о чем. Ребята рассказывали приколы из своей жизни, я делилась историями из студенческого прошлого. Может, это и ненормально, тупо ржать на пороге решающей схватки, но так нам было легче. Планировать ход сражения, не зная, что нас ожидает, я посчитала глупым. Зачем заранее накручивать себя и программировать то, чего может и не случиться. Я всегда верю в великий русский авось, который пока меня никогда не подводил.

Когда все разошлись спать, ко мне подсел Кабан и поинтересовался, как давно я придумала возвести на престол Темной стороны дядю Федю.

— Давно, практически через неделю после нашего с ним знакомства, — задумчиво глядя на тлеющие угли, ответила честность.

Потом немного подумав, добавила:

— А вообще, я изначально планировала посадить на трон кого-то из своих. Нельзя оставлять за собой полыхающий войной мир. Мы уйдем, а людям тут жить и жить, а история нас учит тому, что осколки рухнувшей империи всегда служат лакомым кусочком для других. Запомни, старшина, всегда просчитывай все возможные последствия своих действий, всегда.

— Я запомню и постараюсь всегда рассчитывать свои ходы, — пообещал мне демиург и неслышно удалился, а я осталась сидеть, погруженная в думы. Слишком многое мне предстояло просчитать, и, увы, помочь было некому.

В плавный ход моих мыслей неожиданно ворвалось:

— Может, ты все же откажешься от своей идеи идти на приступ?

Рядом со мной проявился полупрозрачный Арк.

— Ты не охренел? — зашипела я, как огнетушитель. Тебе нельзя тут появляться — это раз, а два — с какой стати я должна включать заднюю, когда победа у меня практически в кармане?

— Даша, вы не сможете победить, даже лишенный поддержки демона Наместник раскидает вас, как щенков, а я не хочу, чтобы ты пострадала. Давай согласимся на ничью? И пока ты не начала кричать, что для тебя это неприемлемо, подумай, стоит ли ваша победа того, что вас ждет впереди?

Я криво усмехнулась:

— Значит, обо мне ты беспокоишься, а о своих сыновьях нет? Ведь одному из них не завтра, так послезавтра, возможно, предстоит умереть. И пусть смерть будет мнимой, зато боль настоящей.

— Как ты догадалась? — отшатнулся демиург.

— Я не слепая, Арк, а у вас троих одинаковые глаза, внешнее сходство присутствует, да и у вас у всех одинаковые жесты. Вы трое, когда нервничаете, начинаете теребить мочку правого уха, а когда врете, смотрите ну так честно…

— Давно знаешь?

— Прилично, но поверь, на моем отношении к нему это открытие никак не отразилось.

Мы надолго замолчали, я думала о превратностях судьбы, а о чем размышлял творец миров, мне неведомо. Наконец он решился нарушить тишину:

— Даш, я в последний раз предлагаю тебе помощь. Рискну и в нарушение всех правил верну демиургам их силу.

— А взамен я должна буду радикально поменять свое отношение к нашему с тобой совместному проживанию? — перебила его гордость.

Он кивнул.

— Я никогда не буду с тобой, ни мне, ни ребятам не нужна победа, купленная телом. Поэтому проваливай, давай, и готовь свою задницу к экзекуции, потому как я всерьез намерена ее тебе надрать! — встала и, не оборачиваясь, пошла ложиться спать под бок к Кабану.

Через пять дней мы доползли до ворот замка. Как мы сюда добирались, это отдельная песня. Нам приходилось постоянно прятаться по растущим кустам и забиваться в расщелины, потому как мимо постоянно шли войска. Зубриков пришлось оставить еще пару дней назад, потому как они не всегда могли протиснуться в расщелины, щедро покрывающие гору. Сосискин тяжело переживал их утрату, но скандалить не посмел. И вот теперь я стояла возле обитых толстым слоем железа створок и понимала, что без гранатомета нам их ну никак не открыть.

— Капитан, что будем делать? — задала интересующий всех вопрос Бестия.

— Я бы приказала «зад заголять да к стенке прислонять», но это вряд ли поможет! — скривилась досада.

— А может, просто постучимся? — как всегда робко, предложила Цветочек.

Собственно говоря, почему бы и нет? Подошла и со всей дури ногой, обутой в солдатский берц, ударила по двери. Грохот вышел — любо-дорого послушать. Через пару минут открылось смотровое окошко, и на меня уставился горящий, как стоп-сигнал, глаз. Из-за двери раздалось:

— Чего надо?

— Шоколада, шутник, — тут же отреагировала склочность.

— Скажите, а вы верите в бога? — голосом тетки-сектантки, пристающей ко всем на улице с предложением перейти в Свидетели Иеговы, задушевно поинтересовался Сосискин. Видимо, он вспомнил пару встреч с этими назойливыми личностями, имевшими глупость приставать ко мне, когда я его выгуливала.

— Э-э-э-э-э, — ответом стало блеянье и появление второго глаза, только теперь уже горящего, как огонь Олимпиады.

Я не выдержала и заорала:

— Открывайте, недоумки, не видите, что ли, экспресс-доставка материала для опытов хозяина прибыла с новыми образцами!

Раздался скрежет засова, и с правой стороны начала открываться неприметная дверь, которую я в пылу полемики и не заметила. Пока привратники возились с замками, быстро приказала демикам построиться в цепочку и сделать отрешенные от всего мирского лица. Метаморф, до сего момента пребывавший в своем любимом образе пацана, быстро превратился в эльфа.

— Для весомости, — заметив мой взгляд, пояснил Морфиус.

— Канаем под пришибленных заклинанием повиновения, — только и успел сказать старшина, как дверца открылась.

Из нее выплыли два винторогих урода с лицами, не обезображенными интеллектом. Завидев наших девочек, они похабно присвистнули, и на их рожах отчетливо проступило желание пощупать товар. Вот только кто ж им даст!

— А кто платить будет и накладную мне подписывать? — уперев руки в боки, я встала на пути привратников, отчаянно желающих подобраться к девчонкам поближе.

— За что платить? — непонимающе вылупился на меня красноглазый.

— Как за что? За них! Сначала деньги за образцы живых тканей, потом подпись на документах, а потом делайте с ними что хотите. — Я быстро, на пальцах, подъяснила суть своих притязаний.

— Дык хозяину за счастье угодить, людишек подарить! — попытался обуть меня второй товарищ.

— А мне плевать на твоего хозяина, у меня свой шеф имеется, и, если я не передам ему деньги и бумагу с подписью, что товар получен и претензий не имеется, он с меня шкуру спустит. Так что давайте, ведите меня к Наместнику!

Меня кинулись убеждать, что по такой малости он не принимает и вообще сильно занят, а если буду надоедать, так испепелит. Но я стояла на своем. Устав пререкаться и здраво заопасавшись за свои шкуры (я постоянно дудела, что Скелетон ну очень ждет эту посылочку), стражники пропустили нас сначала во двор, а потом и в замок.