Дальняя дорога - Юрий Тупицын

— Какой зверинец? — насторожился Люци.

Гирин подумал и неторопливо объяснил. Люци расцвел в улыбке:

— Он не только был, но есть — здесь, на корабле, в двух шагах отсюда. Смею надеяться, — в голосе этого галактического странника появились самодовольные нотки, — что мне удалось собрать превосходную коллекцию. Редкостные экземпляры!

Без улыбки разглядывая Люци, Александр спросил:

— Меня вы тоже отловили как редкостный экземпляр?

Люци откровенно возмутился:

— Да как вы могли подумать такое? Я чту галактический кодекс не меньше, чем собственные привычки. А согласно этому кодексу всякое разумное существо, как бы странно, как бы безобразно оно ни выглядело, священно! И это естественно! Обычное проявление джентльменства, своеобразный мораторий между коллегами, товарищами по оружию. Конечно, — по губам Люци скользнула и пропала лукавая улыбка, — бывают и сомнительные случаи, когда мы, ловцы-корсары, позволяем себе некоторые вольности. На лбу ведь у животного не написано, разумное оно или нет, тут иногда и сам всевышний не разберется.

— Я — тоже сомнительный случай?

— Да нет же! Какой вы, однако, упрямый, — с некоторым недовольством констатировал Люци. — Просто мы, свободные ловцы, имеем разрешение брать на борт сапиенсов, когда они находятся в смертельно опасной ситуации, вероятность летального исхода которой близка к единице. Из двух, так сказать, зол выбирается меньшее, понимаете? Это и разумно и гуманно.

Александр перебрал в памяти все, что последовало после удара молнии в самолет. По крайней мере, в одном Люци не лукавил: когда парашют не раскрылся, Александр действительно попал в смертельно опасную ситуацию, выкарабкаться из которой было практически невозможно. С сочувствием присматриваясь к Гирину, Люци проговорил:

— Вас, наверное, интересуют подробности. Все делается автоматически мгновенная телепортировка через подпространство, и вы на борту брогора, как имеют честь называться корабли, подобные моему. В момент вашей локализации я отсутствовал, осматривал любопытную планету, которая расположена тут, неподалеку. Настоящий звериный рай! Ну, и поскольку вы были без сознания и установить уровень вашего интеллекта не представлялось возможным, вас на общих основаниях поместили в отдельную, так сказать, персональную клетку. — Люци не удержался и хохотнул: — Представляю, что вы подумали, придя в себя! — и наставительно добавил: — Впредь будьте осторожнее и в неясных ситуациях умейте отсидеться, не привлекая к себе внимания. Скажите спасибо, что я успел выцарапать вас из лап этого чудовищного рухши.

— Спасибо. И как же вы меня выцарапали?

— Это пустяки. Выстрел и, — Люци сделал паузу, — что бы вы подумали? Рухша убит, ранен, искалечен? Нет, я люблю своих животных как меньших братьев. Рухша погрузился в мирный глубокий сон. Я поместил его в отдельный бокс. Никогда бы не подумал, что эти антропитеки так чертовски сильны! Вас тоже зацепило периферией лучевого импульса, и вы погрузились в мирный сон. Я не стал будить вас раньше времени.

— Предпочли покопаться в моей долговременной памяти?

В глазах Люци мерцала хитринка:

— Жестокая необходимость! Я был вынужден это сделать. Где гарантия, что, придя в себя, вы, подобно рухше, не начали бы буянить и крушить мебель в собственной каюте? Ведь это, — Люци не без торжественности повел рукой вокруг себя, — ваша личная каюта.

Гирин огляделся, задержавшись взглядом на золотистой портьере.

— Рассказываете вы мне разные сказки! А я и верить потихоньку начинаю.

— Сказки? — ядовито спросил Люци. — Вы можете предложить лучшее объяснение случившемуся?

— Нет. К сожалению, не могу, — признался Александр.

— Тогда какого черта? Надо верить!

— Легко сказать — верить! — Гирин снова оглядел каюту и перевел взгляд на собеседника. — Как вы за восемьдесят тысяч световых лет ухитрились узнать, что я терплю бедствие, нахожусь в этой самой, летальной ситуации?

На смуглой физиономии Люци появилось таинственное выражение:

— Секрет фирмы! Специальная аппаратура и некоторые тайны, доставшиеся мне по наследству от моих беспокойных и веселых предков.

— Один миг — и я здесь?

— Совершенно верно! Один миг, и Александр Гирин в гостях свободного ловца-корсара. Нет ничего проще!

Заноза, сидевшая в самом сердце Александра, кольнула особенно остро, и он наконец понял причину своей тревоги.

— Но если так, то можно переправить меня и обратно. Миг — и я на Земле!

Сочувственно приглядываясь к Гирину, Люци отрицательно покачал головой:

— Все не так просто, юноша.

— Просто или сложно — какая разница? Я спрашиваю, можете ли вы переправить меня обратно, на Землю?

— Это очень, очень опасная операция!

— Да я не спрашиваю, опасно или безопасно! Испрашиваю — возможно ли?

После паузы Люци с некоторым раздражением ответил:

— Допустим, возможно. Что из того?

Гирин облегченно вздохнул.

— Да ничего, — помолчав, он доверительно пояснил: — Понимаете, Люци, мне все это даже интересно: телепортировка, космос, брогор, приключения. Интересно! Но без Земли все это теряет для меня смысл и цену. Если бы я узнал, что на Землю вообще нельзя вернуться, я бы, наверное, умер. Просто умер — и все!

— Понимаю. Вы не против туристского круиза по галактике, но вам не терпится поделиться впечатлениями с друзьями. Как и Одиссея, вас тянет домой, странствия для вас хобби, но не дело. Вы из ностальгийцев, Саша, с некоторым разочарованием констатировал Люци.

— Из ностальгийцев?

— К сожалению. Понимаете ли, есть животные, которые хорошо приживаются в неволе. Одни сразу, другие постепенно, одних можно покорить кормом или удобной клеткой, других — лаской или мнимой свободой, но приживаются. Но есть и другие, они умирают, если их не вернуть на родину, умирают от тоски. Одни сразу, прямо на глазах, другие постепенно, отказываясь от пищи и воды, но умирают непременно. Таких мы и называем ностальгийцами.

— Я из ностальгийцев, — весело согласился Александр, заноза уже не колола, он был в отличном настроении. — Но вы меня сравниваете с животными!

Мефистофель ухмыльнулся:

— Прошу прощения, профессиональная привычка. К тому же мы все немного животные! Однако же перейдем к делам серьезным и животрепещущим.

Он ткнул своим длинным пальцем почти в самую грудь Александра и вопросил:

— Вы хотите вернуться на Землю, не так ли?

— Хочу!

— Я обязуюсь вам помочь. Слово ловца-корсара! Сделаю все, что в моих силах. Но и вы должны мне помочь! Это ведь только справедливо — услуга за услугу.