Русская фантастика 2015 - Андрей Бочаров

Алексей Емельянович Суворин, владелец издательского дома «Суворин и сыновья» явился под вечер, когда нежаркое августовское солнце, закатываясь, ласкало последними лучами гордый адмиралтейский шпиль.

– Большая шишка, – определила Полина, бросив небрежный взгляд на припарковавшийся у поребрика «Альбатрос» ручной сборки.

– Не просто большая, – заметил Солдатов, у которого была профессиональная память на лица. – Господин Суворин – особа, вхожая к государю. Столп отечественной культуры, можно сказать.

Издательский дом «Суворин и сыновья» недавно отпраздновал полтораста лет со дня основания. Его владельцы традиционно занимали высокие государственные должности и во многом и вправду влияли на развитие российской культуры. Как в плане книгопечатания, так и в целом.

– Присаживайтесь, Алексей Емельянович, сделайте милость, – предложил посетителю Солдатов. – Позвольте представить вам Полину Петровну Вяземскую, мою компаньонку и…

– Да-да, крайне приятно, – прервал визитёр. – Прошу прощения, у меня не так много времени, а история, которую я собираюсь вам поведать, достаточно необычна. Десять дней назад мы получили рукопись…

Рукопись пришла в издательский дом «Суворин и сыновья» обычным путём – по плетёночной почте. Это было единственным обычным обстоятельством во всей истории. Всё прочее вызвало немалое удивление у обоих видавших виды сыщиков. Автор рукописи сведений о себе не сообщал и именовал себя АБС. Присланное им сочинение называлось «Пикник на обочине». И просил АБС за своё сочинение ни много ни мало полтора миллиона рублей. На счёт в цюрихском банке, в месячный срок.

– Сколько? – ошеломлённо переспросил Солдатов, стоило издателю озвучить сумму.

– Полтора миллиона, сударь. Или семь с половиной миллионов американских долларов – по курсу.

– Но позвольте… Это же абсурд.

– Абсурд, абсурд. – Суворин покивал. – Когда рецензент впервые мне доложил об этом, именно так я и подумал. И продолжал думать до тех пор, пока с рукописью не ознакомился. Она безусловно стоит таких денег, господа. Да что там – я заплатил бы господину АБС вдвое или втрое больше, будь я уверен, что истинный автор – он.

– Вот как, – после короткой паузы осторожно проговорила Полина. – Вы полагаете, рукопись краденая?

– Наверняка. Собственно, отправитель письма этого особо и не скрывал. И за автора рукописи себя не выдавал. По словам господина АБС, досталась рукопись ему случайным образом, а настоящего сочинителя уже нет в живых. Кроме того, произведение «Пикник на обочине» не единственное: у АБС, дескать, есть ещё два десятка за тем же авторством. Понимаете, господа, если всё действительно так, то публикации этих произведений принесут многие и многие миллионы. Сочинители подобного уровня рождаются раз в столетие, если не реже. Отказ от сделки для меня равносилен потере огромной суммы. Тем паче что АБС, откажи я ему, наверняка обратится к моим конкурентам. Однако согласиться на сделку означает подвергнуть издательский дом непомерному риску – в том случае, если объявится истинный автор рукописей и предъявит судебный иск. А сдаётся мне, что появится он всенепременно. Или его законный наследник, или же доверенное лицо. Так или иначе, мы не знаем, в чём именно заключается афера, а узнать это необходимо.

– Ясно, – подытожила Полина. – Вы хотите, чтобы мы отыскали человека, который скрывается под псевдонимом АБС?

– Для этого я и пришёл к вам. Срок истекает через три недели, за вознаграждением я не постою. Пока что я распорядился перевести на цюрихский счёт аванс – десятую часть от запрошенной суммы – в знак декларации намерений. Что скажете, господа?

Сыщики обменялись взглядами.

– Мы берёмся за ваше дело, сударь, – за обоих церемонно ответила Полина. – Переправьте, пожалуйста, письмо АБС на наш адрес. Вместе с рукописью, разумеется.

– Это сочинение – бомба, Герман, – сказала Полина на следующее утро. – Настоящая.

Не искушённый в изящной словесности Солдатов недоверчиво хмыкнул и подкрутил усы.

– Так уж и бомба.

– Так уж. Можешь поверить литературному вкусу урождённой аристократки. Фантастическая философская притча, причём «фантастическая» во всех смыслах. Ну, и ещё. Мы имеем дело с молью, почти наверняка.

– Ладно, – вновь подкрутил усы Солдатов. – Поработаем.

К вечеру Полинина гипотеза подтвердилась. Письмо, отправленное издателю неведомым АБС, прошло через полдюжины плетёночных узлов, прежде чем достигло адресата. Выяснить, откуда оно было послано, возможным не представлялось.

– Бьюсь об заклад, что и не представится, – бросила Полина устало. – Запрос в «Плетёночный Надзор» я, конечно, послала. Но на успех особо не рассчитываю.

Солдатов согласно кивнул. Плетёнка была величайшим изобретением двадцатого века. Разработанная в российских университетах и предназначенная для обмена и хранения информации система за какие-то полтора десятка лет превратилась в исполина, опутавшего мир и преобразовавшего его под себя. Плетёнка породила множество новых занятий и профессий – тысячи и тысячи людей становились плетельщиками и оплётчиками, вязальщиками и оцифровщиками, настройщиками и узловиками. Однако появилась и ещё одна профессия, криминальная, для самых умелых, рисковых и беспринципных. Представителей этой профессии называли молью. Боролись с молью истово, давили её безжалостно, но искоренить не могли. Слишком осторожной, изворотливой и неуловимой оказалась моль, слишком живучей.

– Итак? – подвёл итог первому дню сыска Солдатов. – Что у нас есть?

– Практически ничего. – Полина пожала плечами.

Солдатов кивнул: на скорые результаты он и не рассчитывал. Отыскать моль в плетёнке было чрезвычайно сложно, она попросту могла находиться где угодно.

– С АБС необходимо установить связь, – сказала Полина. – Одностороннюю: на двустороннюю он не пойдёт. Нам придётся размещать в плетёнке объявления для него. В текст включим несколько первых строк рукописи, чтобы понял, что информация предназначена ему. Сложнее другое: заставить АБС отреагировать на эту информацию. Так или иначе, свяжись, пожалуйста, с господином издателем, спроси позволения от его имени истребовать у АБС фрагменты остальных рукописей. Пускай всего лишь по паре страниц из каждой. За дополнительное вознаграждение, естественно.

– Зачем нам это? – удивился Солдатов. – Ты хочешь убедиться, что другие рукописи существуют?

– Я как раз уверена, что они существуют. Но нам нужны хоть какие-то зацепки.

– Что ж, почему бы и нет, – поразмыслив, рассудил Герман Иванович. – Алексей Емельянович человек состоятельный, лишняя трата его не разорит. Ну а я пока что начну розыски с другого конца.

Полина понимающе усмехнулась. «Другим концом» были накопленные Солдатовым связи. В санкт-петербургской сыскной полиции, в частности.

– Интересно, платили ли когда-нибудь пятьдесят тысяч рублей за десяток отрывков, наудачу выдернутых из литературных сочинений? – задумчиво проговорила Полина. – Однако прелюбопытная история получается.

– Да? – заинтересовался Солдатов. – Какая же?

– Я изучила фрагменты самым тщательным образом. Получается вот что: в отличие от «Пикника на обочине», не привязанного к исторической действительности, прочие тексты с ней согласованы. Только вот беда – согласованы весьма странно. В частности, в них фигурирует человек по прозвищу Ленин. В честь этого Ленина названы улицы, проспекты, учебные заведения и даже города. И ещё один человек по прозвищу Сталин. Тебе это о чём-нибудь говорит?

Солдатов пожал плечами:

– Ни о чём абсолютно. А тебе?

– Представь, мне тоже не говорило. До тех пор, пока я не додумалась прочесать плетёнку. Выяснилось любопытнейшее обстоятельство: оба индивида были арестованы и расстреляны по приказу государя Николая Александровича в 1916-м, за год до победы над Германией в Великой войне. Не только эти двое, расстреляли целую группу уголовников и бунтовщиков. В общем, я приобрела монографию за авторством профессора Виноградова, это историк, современник тех событий. Монография у меня в цифровике. Так вот: профессор Виноградов выдвигает гипотезу, что победе мы во многом обязаны именно этому обстоятельству – своевременному устранению Ленина, Сталина и остальных.

– И что же? – удивился Герман Иванович. – Я, прости, не улавливаю причинной связи.

– Сейчас уловишь. – Полина задорно подмигнула. – Насколько мне удалось понять, в сочинениях АБС оба субъекта не были расстреляны. А, напротив, способствовали низвержению государя и узурпировали трон. Вместе или по очереди – неясно, но это и не так важно. Теперь улавливаешь?

Солдатов помялся.

– Боюсь, что не вполне, – осторожно ответил он.

– Видишь ли, сначала я предположила, что творчество АБС пришлось на время царствования Алексея Николаевича. Я решила, что АБС сочувствовал восстанию коммунистов 1923 года и был репрессирован вместе с ними, а рукописи его – утеряны. Тогда предположение, что он вывел свои фантастические миры, исходя из коммунистических воззрений, стало бы логичным. Однако, поразмыслив как следует, я от этой теории отказалась.