Логофет Базилевса - Александр Юрьевич Санфиров

собой обоз трофеев, если, конечно, они будут. Пока у меня имеется хоть и небольшой, но флот, пусть он увозит все награбленное в Тьмутаракань, чтобы у базилевса не было большого соблазна на обратном пути утопить нас в Босфоре. Мы договорились о системе сигналов, для первой встречи, что будет дальше, уже будем решать по ходу дела.

И вот настал день отъезда. Последние два дромона отходили от причалов Тьмутаракани, направляясь в устье Дона.С Варей мы простились дома, я не хотел, чтобы беременная жена прощалась со мной на берегу. И вообще в эту ночь,мы наверно перестарались, так, что ее заметно покачивало. Когда я уходил после бессчетного поцелуя, Варвара, глядя на меня мокрыми от слез глазами, сказала:

-Обязательно вернись живым, мы с сыном будем тебя ждать.

Я про себя подивился ее уверенности, что у нас обязательно родится сын, и с тяжелым сердцем вышел за дверь.

В порт меня провожал весь бомонд города, и казалось, что у провожающих гораздо больше уверенности в благополучном исходе моего предприятия. По крайней мере, купцы уже заводили разговоры об оптовых закупках различных товаров, которые можно было найти в турецких владениях.

У трапа я крепко обнялся с Ратибором, и шепнув ему

-Береги Варвару,-шагнул на качающиеся доски. Мой конь сам взбежал по трапу и легко прыгнул на палубу, что у суеверных зевак, собравшихся на берегу вызвало оживление.

-Боги благоволят, - было общее мнение и христиан и язычников .

И вот огромный хеландион, влекомый дромоном поменьше медленно отошел от причала, в трюмном отсеке,предназначенном для перевозки лошадей послышалось беспокойное ржание. Низкий таманский берег удалялся. На хеландионе сбросили канатот буксира и ветер, дувший в косой латинский парус, повлек нас в нужном направлении.

За тремя дромонами следовали две галеры, реквизированные мной у шустрых венецианцев, которые, не просясь у хозяина, решили, что неплохо в Тане устроить рабовладельческую факторию. Ну что же теперь они вместе с касогами, поработают рабами на восстановлении крепости и постройке верфи.

-Кстати, не забыть бы дать наказ охране, чтобы венецианцы дожили до того времени, когда начнет работать верфь, знающие морское дело люди мне не повредят,- подумал я,- калафатами ( корабельные плотники), Иоанн Комнин меня вряд ли снабдит.

А галеры сейчас везли телеги вагенбурга, и осадную технику, ту которуюя смог извлечь из глубин моей памяти и рассказать о ней мастерам. Сейчас корабли отвезут нас в будущий Азов а затем, не торопясь, пойдут к Босфору, мне совсем не улыбалось все свое возить собой, если можно воспользоваться морем.Никаких городов я брать до переправы через пролив не собирался.

Постояв еще немного, вдыхая теплый солоноватый воздух, я ушел в свой закуток, и лег спать.

Рейс занял пару дней и вскоре мы подошли к месту назначения. Как и предполагал капитан в устье Танаиса –Дона нашему кораблю войти не удалось слишком велика была осадка . Поэтому пришлось проводить целую операция по выгрузке лошадей. На плоты, которые подошли от берега кони панически боялись сходить, крик и ругань стояли полдня, пока последние животные не оказались на берегу. И то, последние лошади разломали хилое ограждение одного из плотов, ринулись в воду и сами выплыли на низкий топкий берег. И конечно зачинщиком этого беспорядка стал мой Ворон, который первым бесстрашно шагнул с плота. Мы же, подплыли на лодках к временным мосткам, сколоченным прямо у подножия восстанавливаемой крепости. Воины побежали ловить коней. Я пошел навстречу встречающим, выстроившимся на берегу. Когда подошел, все, кроме трех бояр встали на колени.

Стоявший впереди коренастый плотный боярин Варнава, назначенный мной воеводой будущей крепости и верфи, поклонился и с достоинством приветствовал меня.

Я, поздоровавшись, сразу сообщил воеводе:

-Извиняй Варнава, но вотприходится поторапливаться. Давай веди, показывай, что вы тут успели сделать.

Воевода, похоже, был недоволен моими словами, но внешне ничем этого не показал и повел меня мимо убогих саманных построек, к свежей кирпичной кладке на старом фундаменте крепости. Вокруг царила рабочая атмосфера. Рабы и вольные строители суетились, обжигая в кострах глыбы известняка. В творильных ямах тушили негашеную известь.

Посреди всего этого безобразия стоял один из трех венецианцев, которые строили крепость в Корчеве. Он с удовольствием поехал в Тану, радуясь возможности заработать больше.

Увидев меня он подбежал и усердно кланяясь начал что-то быстро говорить. Подошедший толмач сообщил:

- Княже, просит латинянин за земляков своих, кои теперь в холопах обретаются.

-Так чего же он хочет, спроси?

-Известно чего, чтобы ты освободил их от холопства.

-Понятно. Ну, что же, Элисио,- обратился я к венецианцу,- я согласен, можешь выкупить всех своих земляков, для тебя я даже не буду повышать цену, продам, как рабов с севера.

Толмач, сразу понял суть моего предложения, ядовито заулыбался и перевел мои предложения архитектору. Тот, начав радостно