И одной любви достаточно (СИ) - Иван Цветков

— Вань, — сказала Соня и тяжело вздохнула, — ты действительно считаешь, что виновен в этом?

— Да! Виновен! И хватит замалчивать этот факт. Хватит как-то обходить эту тему. За этим столом половина людей — суициденты. Ринаты с нами нет из-за меня. Я убил её! — буквально закричал я, отчего на нас все стали коситься.

— А где ты был, когда «убивал» её? — спросила невозмутимым тоном Нина.

— Я…, — промычал я. Мне нечего было ответить.

— Тебя откачивали и возвращали с того света, — вмешалась разговор Настя. — Вань, ты не виноват. Отпусти этот груз.

— Я тоже считала себя виноватой, — сказала Нина, — места себе не находила. Сначала известие о том, что ты в тяжёлом состоянии. Потом частичное, обрывчатое описание твоего предсмертного трактата. А на следующий день смерть Ринаты. Я бы сказала, что ты и понятия не имеешь, как мне было тяжело. Но ты не то что понятие имеешь, так и сам прошёл через это и даже более. Я спала по часу в день на протяжении пяти дней. Только Володя и Соня, их помощь помогла мне вынести всё это. И каждую минуту я рвала на себе волосы, ведь это я тебе сказала, что ты ей нравишься. Сказала и то, что вы были бы отличной парой. Внушила тебе эти мысли.

— Вселила в меня надежду, — тихо сказал я.

— Да, вселила надежду в тебя. Это было тяжело, но я отпустила всё это. Отпустила её. Никто не виновен. Это просто стечение обстоятельств. Ужасных. Трагичных. Я долго отходила, почти полгода. Но Вань, прошло уже два года, а ты до сих пор коришь себя за это. Хватит. Пора начинать жить. Возможно, это было неизбежно. Рина ведь, как и ты, ранимая и чуткая душа. И этот весь чёрный юмор, в том числе и о самоубийстве, рос не на пустом месте. Однажды мы с ней разговорились, и диалог зашёл в русло смерти. Она спросила меня о том, как я вижу свою смерть. Я ответила, что сдохну дома на диване за просмотром новогоднего обращения президента от сердечной недостаточности. С юморком, знаю. Рина же тогда ответила, что-либо разобьётся об скалы, либо прыгнет под метро. Тогда я спросила, связано ли это с очередным трогательным аниме, которое она смотрит. Я получила утвердительный ответ и успокоилась. Как оказалось зря. Все мы совершаем ошибки. И порой совершаем ошибки, исправить которые мы не в силах. Но наш долг не в том, чтобы всю жизнь нести на себе клеймо совершённой ошибки, а в том, чтобы своими действиями предотвратить подобные ошибки в будущем.

— Да, я так и делаю, — сказал я.

— Ничего подобного, — парировала Нина. — Ты прячешься. Своим отказом от жизни ты предотвращаешь подобные ошибки в будущем, но какой ценой? Прозвучит высокопарно, но делаешь ты это ценой своей жизни. Ты ведь умер тогда, в петле верно? Так не пора ли возвращаться в жизнь? Забудь всё, что было. Забудь Рину. Забудь Машу. Ищи счастье в настоящем, а не хорони его в прошлом.

Мне не чего было сказать. Наверное, она права. Я в этом не уверен, но всё же скорее всего она права. Искать счастье в настоящем, а не хоронить его в прошлом? Забыть Рину и Машу? Возвращаться в жизнь? Я не в силах ответить на эти вопросы сейчас. Я же тормоз в конце концов, так что если начну думать об этом, то зависну надолго. Так что я сказал, что серьёзно подумаю обо всём, что мне сказали. И непривычно для меня, но это была не отмазка. Но я молодец, вывел на разговор, который всем испортил как настроение, так и аппетит. В какой-то момент взгляд что Нины, что Сони упал на руки Насти, после чего Настя слегка кивнула им. Понятия не имею, о чём это они. Вернуться в жизнь? Но как? Вскоре мы засобирались, и обменявшись тёплыми словами, Нина и Соня пошли в одну сторону, тогда как нам с Настей было в другую.

— По правде говоря, я уже два года слышу эти слова, — сказал я Насте. — О том, что это всё стоит забыть.

— И в чём проблема? — спросила Настя.

— А как забыть, если порой мне снится изуродованная Рина? Или слова Маши во время нашего разрыва? Я не знаю. Всё это так странно, тяжело. Ладно, сменим тему. О чём вы там подмигивали друг другу? Какие-нибудь девичьи секретики?

— Нет, просто они заметили, а ты нет.

— Заметили что?

— Это, — сказала Настя и продемонстрировала левую руку. На безымянном пальце красовалось безумно красивое, серебряное кольцо с каким-то синим драгоценным камнем. — Я выхожу замуж, Вань.

— Что? Замуж? Но как? Когда? И почему ты мне не рассказывала?! — завёлся я. — Почему не сообщала о том, что встречаешься с кем-то?

— Что? Ваня, ты себя хоть слышишь?! Почему не рассказывала? А тебе было бы до этого дела? Ты же спрашиваешь о том, как у меня дела лишь на мой день рождения. Да и почему я вообще должна всё тебе говорить? И как вообще в тебе уживаются добрый внимательный парень с жутким эгоцентриком?

— Потому что мы друзья! Потому что я спас тебя!

— И поэтому ты думаешь, что я навеки обязана тебе? Что я всю жизнь должна любить только тебя? Что я твоя собственность?!

— Я… Чёрт, прости меня, — перейдя на шёпот говорил я. — Я не это имел в виду. Прости. Сколько ты с ним встречаешься?

— Почти год.

— Он хороший?

— Да, он славный.

— Хорошо. Ничего больше мне и не нужно. Прости ещё раз.

— Всё хорошо. Ты просто заботишься обо мне, я знаю. Пусть и заботу, и любовь ты закопал куда-то далеко в себя. Но и ты меня извини. Я слишком резко отреагировала. Но Вань, я действительно любила тебя.

— Да, знаю. Это было трудно не заметить. По крайней мере в то время, когда я был с Машей.

— И не только тогда. Я любила тебя в больничной палате после случая на мосту. Любила, когда ты был с Машей. Любила после вашего разрыва. Сейчас мне стыдно, но тогда часть меня радовалась вашей разлуке. Я думала, что теперь ты будешь со мной. Но вместе с тем и сильно переживала о тебе и твоём самочувствии. Любила и тогда, когда ты предпочёл Рину, а не меня. Любила после твоей попытки самоубийства. И любила последующий год.

— Но затем полюбила его, верно?

— Нет, не верно. Сначала я разлюбила тебя. Разлюбила тебя из-за того, что ты сдался.

— Сдался?

— Именно, сдался. Ты же ничего