Хозяйка Тишины (СИ) - Снегова Анна

Я вскинула голову.

- Почему же? Ещё как делала!

- Ну так давай – заходи ко мне в гости! Поболтаем. Я скован, как ты видишь. Чего тебе бояться? Я уже отвык от звука человеческого голоса. Меня не выпускают на поверхность. Кормят, дают свечи, книги, перо и бумагу… даже мыться водят регулярно. Так что не бойся, принцесса, я не оскорблю твой хорошенький носик недостойными ароматами.

Он всё больше расходился – и говорил, говорил, говорил… как будто моё присутствие заставило его выплеснуть всё, о чём он думал тут долгими ночами.

- Твой брат прекрасно знает, что наказание, которое он мне выбрал, сведёт меня с ума лучше всего. Быть здесь, в одиночестве, в абсолютном бездействии и знать, что молодость проходит мимо. Что жизнь проходит мимо! А я ничего в этой жизни не успел совершить. Я здесь торчу уже десять лет! Мне двадцать восемь. А всё, что я сделал – это стал строчкой в учебнике истории. Неудачный мятежник, пошедший против нашего благословенного короля Дункана Роверта Первого. Я знаю, я читал эти учебники! Но кому я это говорю… тебе не понять… принцесска.

Он с презрением посмотрел на моё платье, чисто вымытые волосы. Вернулся на свою койку, гремя цепями. Сел и откинулся на каменную стены.

- Мэгги. Меня зовут Мэгги. Ты не можешь не помнить, раз у тебя такая великолепная память. И… зря ты думаешь, что я не понимаю, каково тебе. Очень даже хорошо понимаю. Я сама провела полжизни взаперти. Так что…

И я вдруг совершила большое безумие. Переместилась к нему, уселась прямо на койку.

– Ну что, о чём поговорим?

Он опешил.

Я подняла глаза на него, попыталась найти какие-то интересные темы для беседы…

А он вдруг оказался близко-близко… и меня поцеловал.

Я вскочила в полном шоке. Приложила пальцы к губам и переместилась за пределы клетки.

Он бросился на прутья.

- Стой! Погоди! Прости, я… Мэгги! Я не хотел тебя напугать. Не уходи!

Мои эмоции переливались через край, грозя расколоть на части. Меня штормило, я не знала, что говорить и что делать.

- Прости, я … ты меня не напугал. Вернее, напугал… но не так. Я.. пойду. Но я ещё вернусь, обещаю!

Когда я уходила, перед глазами у меня стоял тоскливый взгляд раненого зверя. Отчаявшегося раненого зверя.

Я не удержалась и вернулась в ту же ночь.

Он лежал на койке ничком, не раздеваясь, уткнувшись лицом в подушку.

Я сядет рядом, тронула его плечо.

- Уйди. Ты мне снишься. Я так и знал, что рано или поздно в этом проклятом месте у меня начнутся галлюцинации.

Тогда я осторожно коснулась его волос, погладила спутанные тёмные пряди.

- Нет. Я тебе не снюсь. И я правда-правда никуда не уйду.

Я видела, как он боится спугнуть меня и обидеть хоть единым словом или жестом. Только бы я больше не ушла. И не оставила его одного. Хотя гордость ни за что бы не позволила в этом признаться.

Мы проговорили до утра. А потом я стала приходить каждую ночь – потому что стражники не хотели тратить своё время и ночевать в угрюмых казематах, карауля пленника, который и так бы не смог сбежать. Днём их могли проверить, поэтому днём они исправно стояли возле клетки. А вот ночи…

Ночи были наши с Себастианом.

Мы говорили, и говорили, и говорили…

А потом… однажды темы для разговоров как-то разом кончились. Я вдруг обнаружила, что давно уже сижу, положив голову ему на плечо.

- Мэг. Скажи, если я сейчас тебя поцелую – ты не уйдёшь?

- Глупый. Я уже очень давно жду, когда ты снова поцелуешь меня.

 И в конце концов, дело не ограничилось только поцелуями.

 Я долго думала, как преподнести брату новости. Но решила, что такие новости просто нельзя преподнести «аккуратно», и выложила всё как есть.

Что я беременна и собираюсь замуж. Но жениха надо сначала выпустить из тюрьмы.

Дункан рвал и метал. Говорил мне, что я дура набитая, и этот хитрец просто меня использовал.

На это я отвечала, что иногда надо просто верить человеку. Он ведь тоже ненавидел всех колдуний. Пока не встретил одну, которой поверил.

А Тэми напомнит его слова, сказанные когда-то в разговоре с Себастианом. Что сестра будет сама выбирать себе мужа. Ну я и выбрала.

«Ты же видел, какой она была последние годы. Как будто состарилась душой, даже не начав толком жить. Дай сестре шанс стать счастливой. Быть может, совершать собственные ошибки… но разве не это делает человека взрослым? Разве не этому научила нас всех Амариен?»

В конце концов, Себастиан получил помилование.

Мы с ним поселились с Тихом лесу, ждать рождения малыша. Своими руками создавать дом, создавать тот уют, в который придёт наш сын.

Бастиан был ошеломлён, когда я снова открыла ему красоту этого мира.

Красоту, которой он на самом деле никогда и не знал – ведь он был пленником задолго до того, как попал в темницу под Нордвингом. Пленником престола, пленником честолюбия, пленником неправильных дорог.

И вот теперь мы с ним по-настоящему свободны.

Конец