Планируемая история (Сборник) - Александр Зиновьев

Нет надобности доказывать, что субъективные факторы играют огромную роль в образовании, жизни и эволюции человеческих объединений (скажем, человейников). В современных человейниках большое число людей профессионально имеют дело с этими факторами, то есть занимаются формированием менталитета членов человейника, воспитанием, образованием, развлечением, снабжением «пищей» для сознания, управлением путем воздействия на сознание и т. д. Эти люди специально готовятся для исполнения своих функций, живут за их счет, как-то организуются, короче говоря, образуют особую зоосферу человейника – менталитетную. Эта сфера наряду со сферами власти, управления, права и экономики является одной из важнейших частей социальной организации человейников.

В менталитетную сферу входят работники учебных заведений, исследовательских центров, средств массовой информации, религиозных организаций, издательств, творческих профессий и т. д. Они рассеяны по человейнику, работая в разнообразных учреждениях, организациях и предприятиях. Но они так или иначе вступают в различные связи и отношения, образуют связный компонент социальной организации. В коммунистических странах он был явным образом организован в единое целое благодаря идеологическому механизму, осуществлявшему контроль за всей сферой. В западных странах такой явной формальной связи нет. Тем не менее внимательный наблюдатель и там может заметить скрытую за внешним хаосом внутреннюю организованность.

Менталитетная сфера в современных человейниках огромна. По числу занятых в ней людей и по размерам потребляемых ею ресурсов она вполне сопоставима со сферой власти и управления. И это не прихоть, а жизненная необходимость. Человейник в современных условиях не может существовать на достаточно высоком уровне развития и охранять свой суверенитет без высокоразвитой и сильной менталитетной сферы – обстоятельство, которое не мешало бы принимать во внимание нынешним правителям и хозяевам России.

В горбачевско-ельцинские годы в России произошел антикоммунистический переворот эпохального масштаба, определивший направление эволюции человечества по крайней мере на несколько десятилетий. Он породил недоумение в умах миллионов людей самых различных категорий во всех странах мира. Особенно сильное недоумение вызвала та поразительная быстрота и легкость, с которой это произошло. Называли это «бархатной революцией». Переворот был неожиданным даже для тех, кто ранее говорил о неизбежном крахе коммунизма и активно трудился над тем, чтобы он рухнул. Грозный исторический враг Запада, угрожавший стать «светлым будущим» для всего человечества, включая страны Запада, буквально в считанные дни как будто испарился. Причем без выстрелов, без взрывов бомб, без грома пушек, без баррикад, без единой жертвы со стороны Запада. Действительно, есть от чего недоумевать!

Аналогичные недоумения возникали и ранее, когда Советский Союз добивался успехов вопреки тому, что враги и недоброжелатели предрекали провалы и поражения. Недоумевали даже доброжелатели, сомневавшиеся в возможности успехов. Эти недоумения явились следствием того, что не принимались во внимание субъективные факторы или они оценивались ложно. А между тем как в подъеме Советского Союза и в его поразительных достижениях, так и в его упадке, провалах и не менее поразительной гибели его социального строя решающую роль сыграли именно факторы субъективные.

Русский (советский) коммунистический эксперимент интересен тем, что впервые в истории человечества субъективные факторы сыграли качественно новую роль – роль в возникновении направления в эволюционном процессе человечества, отличном от того, в каком шел западный мир. И первой акцией эпохального масштаба в этом процессе явился тот факт, что русская революция 1917 года превратилась в социалистическую (коммунистическую). Без марксистской идеологии, без партии революционеров, убежденных в коммунистических идеалах, без миллионов людей, готовых пойти на любые жертвы ради результатов коммунистической революции, коммунистическая социальная организация в Советском Союзе не появилась бы на исторической арене. Без колоссальной просветительской деятельности советской власти, без всеобъемлющей идеологической обработки населения, без советской системы образования и науки Советский Союз не выстоял бы в необычайно трудных условиях, не одержал бы победу в самой грандиозной войне против самого сильного врага в истории, не стал бы в поразительно короткие сроки второй сверхдержавой планеты.

В результате Октябрьской революции 1917 года в России (в Советском Союзе) сложился человейник более высокого уровня социальной организации, чем общество, а именно сверхобщество. Первое в истории сверхобщество глобального масштаба и с претензией на мировую гегемонию. Это означало, что произошло изменение самого типа эволюционного процесса: стихийный эволюционный процесс уступал место проектируемому и сознательно направляемому – управляемому. При этом качественно менялась и роль субъективных факторов. Организация менталитетной сферы становилась одним из важнейших компонентов социальной организации советского сверхобщества вообще, употребляя марксистскую терминологию – становилась важнейшей частью самого базиса человейника. Этого не поняли тогда сами строители русского коммунизма и советские теоретики. Да и сейчас это важнейшее явление социальной эволюции человечества остается непонятым.

В гибели русского коммунизма повинен сложный комплекс как внутренних, так и внешних факторов. И решающими в этом комплексе были факторы субъективные, ибо русский коммунизм погиб насильственной смертью в самом начале своего исторического пути. Он был убит, потому что оказался слишком опасным и заразительным для человечества конкурентом социальному строю западного мира. Он был умышленно разрушен в результате антикоммунистического переворота. Я здесь скажу кратко о некоторых из субъективных факторов, сохранивших актуальное значение и в наше постсоветское время.

В комплексе внешних факторов главным было то, что сразу же после окончания победоносной для Советского Союза войны с Германией началась война западного мира, возглавлявшегося США, против Советского Союза. Война особого типа, получившая название «холодной». Она получила это название потому, что главным объектом атак была менталитетная сфера Советского Союза и стран советского блока, то есть факторы именно субъективные. И главным оружием в ней были средства воздействия на сознание людей советского блока – средства идеологические, пропагандистские, культурные, коммуникационные, информационные. Использовались и другие средства – политические, дипломатические, экономические, военные, разведывательные, диверсионные. Но главными были средства менталитетные. Поскольку в них ядро и организующую основу образовывали средства идеологически-пропагандистские, их для краткости называли идеологическими (так поступим мы и здесь). Характерный пример к сказанному: средства войны в традиционном смысле к концу войны и после нее развились до высочайшего уровня (достаточно назвать ядерное оружие), но в «холодной войне» они играли роль средств устрашения, то есть как фактор субъективный.

Обычно при объяснении того, почему война Запада против советского коммунистического блока приняла вид войны «холодной», а не «горячей» (какими были войны прошлого), приводят фразу какого-то западного инициатора «холодной войны», будто русские непобедимы в обычной войне, и потому надо вести войну идеологическую. Эта фраза не имеет никакого научного смысла, ибо русских не раз побеждали и в обычных войнах. Дело тут гораздо серьезнее, глубже. Западные стратеги и теоретики поняли, что мировой коммунизм, возглавлявшийся Советским Союзом, привнес в эволюцию человечества новое направление, угрожавшее самому существованию западного направления, западной цивилизации, причем направление, социальную основу которого образовывали факторы именно субъективные. Тут военная победа казалась не только сомнительной. Она не решала главную задачу: нанесение смертельного удара по идеологии коммунизма, по его системе ценностей, по его морали и психологии, по его культуре, короче говоря, по субъективному аспекту мирового коммунизма.

Это понимали тогда и советские руководители. Еще живущие остатки советских людей старших поколений помнят о том, что с советской стороны шли на всестороннее мирное сосуществование двух непримиримых социальных систем, кроме идеологической сферы (под идеологическими явлениями понимались все явления менталитетной сферы, так или иначе связанные с идеологией и подконтрольные ей). Принимались самые жесткие меры против идеологической экспансии Запада в Советский Союз (вспомните о «железном занавесе»), вызывавшие недовольство в кругах фрондирующей интеллигенции и ставшие объектом особенно сильных нападок со стороны антисоветской пропаганды. И как бы мы теперь ни оценивали действия обеих сторон в те годы, бесспорно одно: шла настоящая, грандиозная, беспрецедентная война двух миров. Война не на живот, а на смерть. Но война нового типа, в которой как объекты, так и средства атак были факторы субъективные.