Своенравная наследница - Бертрис Смолл

Граф рассмеялся:

— Да, именно так и есть. Поэтому теперь мы предпочитаем леса и поля Оксфордшира. Служба при дворе поможет нашим парнишкам найти достойных жен и, возможно, сделать дипломатическую карьеру, если они этого захотят. Наши дни славы закончены, Филиппа. И будет лучше, если мы с этим смиримся.

— Неужели вы двое только и делаете, что обнимаетесь? В других позах я вас никогда не заставала. Здравствуй, Криспин, — приветствовала Элизабет зятя, целуя его.

— Любовница короля выбрала нашего Хью в пажи! — воскликнула Филиппа.

— Должно быть, королеву сильно расстроил тот прием, который ей оказали горожане, — покачала головой Элизабет. — Но, Филиппа, это еще не конец света. Ты ведь хочешь, чтобы сыновья сделали карьеру при дворе. А для Хью это большая честь. Я вернусь завтра, после праздника. Вы ведь еще не уедете?

Филиппа проглотила резкий ответ. Как бы ни противно было это признавать, но муж и сестра правы.

— Как насчет платья для коронации? — спросила она. — А что касается твоего вопроса, нет, мы еще не уедем.

— Мое платье уже в барке. Я беру большую барку. Вы с Криспином не возражаете?

— Нет, конечно. Только возьми с собой Хью. Эта женщина требует, чтобы он немедленно приехал.

— Если твой сын будет служить королеве, ты, сестрица, должна говорить о ней в подобающих выражениях, чтобы не обесчестить имени Сен-Клеров, — весело заметила Элизабет.

— Не могу заставить себя называть ее королевой или хотя бы женой короля, — пробормотала Филиппа.

— Однако именно королевой и женой короля она является, — логично возразила Элизабет. — Но ты и Криспин сами решите, как быть. Пусть вам подскажет совесть. Где Хью?

— На кухне. Сейчас пошлю за ним слугу.

— Не трудись, — отмахнулась Элизабет. — Я позову его по пути к барке.

Она вышла и, найдя племянника, сказала, что пора отправляться.

— Но я еще не поел, — пожаловался Хью.

— Если повезет, сумеешь поесть при дворе. Идем, или я оставлю тебя здесь! Возьми все, что можешь унести.

Она направилась к выходу, а повар, подмигнув, сунул мальчику несколько лепешек.

Усевшись в барку, она спросила:

— Почему королева обратила на тебя внимание?

— Не знаю, — пожал плечами мальчик. — Я был с Генри, потому что собирался занять его место. После коронации брат вернется домой. Он слишком высок для пажа, ему уже одиннадцать лет. Не будь он так высок, наверное, мог бы остаться еще на год.

Хью с аппетитом принялся за лепешки.

— Дай и мне одну, — попросила Элизабет. — Вряд ли мне сегодня удастся поужинать. Придется прислуживать королеве. Одному Богу известно, когда я снова смогу поесть… В каком она была настроении, когда ты уезжал?

— Иногда мне казалось, что королева гневается, но потом она начинала плакать.

Элизабет вздохнула и, тщательно подбирая слова, сказала:

— Послушай меня, Хью. Если ты хочешь служить королеве Анне, значит, должен быть полностью ей предан. Если услышишь что-то такое, что может ей помочь, пойди и расскажи. Это не означает, что ты доносчик. Люди говорят о королеве такое, что говорить не должны, многие все еще верны принцессе Арагонской. Не повторяй злых сплетен, которые могут ранить ее чувства. Со временем все это пройдет. У Анны доброе сердце, племянник. У нее иногда бывает плохое настроение, но ты должен ее подбадривать и делать все, чтобы она развеселилась.

Она погладила его по щеке.

— Ты понимаешь, о чем я говорю? Тяжкая ответственность легла на твои плечи в столь юном возрасте.

— А мама не любит королеву, — пожаловался Хью.

— Это не совсем так. Видишь ли, она безоглядно предана принцессе Арагонской. Она начала ей служить совсем в юном возрасте. А твоя бабушка Розамунда была ее подругой, когда они росли при дворе короля Генриха Седьмого. Твоей маме трудно даются перемены. Будь терпелив с ней, мальчик.

— Но тебе, тетя, перемены даются легко. Разве не так? — мудро заметил мальчик.

— Я живу на природе, а природа вечно меняется, обычно когда ты меньше всего этого ожидаешь, — рассмеялась Элизабет, ероша его волосы. — А ты очень разумный маленький человечек.

— Мне нравится королева, — признался он.

— Вот и хорошо. Я буду с ней, пока она не родит. Значит, мы договорились? И пусть это будет нашей тайной.

Она принялась его щекотать.

— Да, — хихикнул мальчик и взял ее за руку.

— Где ты была? — вскричала королева, когда Элизабет вошла в ее покои. — Без тебя я не нахожу себе места! А вот и мой прелестный маленький паж! Я даже не знаю его имени. Но он такой красавчик, что я не смогла не похитить его у короля!

— Его зовут Хью Сен-Клер, ваше высочество, и он мой племянник, — сообщила Элизабет.

Выходит, Анна ничего не знала? Вот и хорошо!

— Твой племянник? — поразилась королева.

— Младший сын моей сестры и ее мужа, графа и графини Уиттон. Ион счастлив служить вам.

— Да, ваше высочество! — истово закивал Хью, прежде чем элегантно поклониться.

Королева хихикнула.

— Ты любишь меня, Хью Сен-Клер? — лукаво спросила она.

Мальчик вспыхнул:

— Да, ваше величество. Я вечно буду вам служить!

Обычно недовольное лицо королевы смягчилось.

— Какой ты милый! Умеешь петь и играть?

— Да, ваше величество. Я привез свою лютню. Вам поиграть? — вскинулся он.

— Да. Мне необходимо поспать, отдохнуть перед коронацией. Музыка успокоит меня. Поспеши, мальчик, принеси свою лютню.

Хью выбежал из комнаты.

— Возле моей спальни есть небольшой чулан с тюфяком, — сказала королева. — Позаботься, чтобы вещи мальчика принесли туда. Он будет там спать. Я хочу, чтобы он всегда был рядом. Его еще не испортила придворная жизнь. Сколько ему лет?

— Восемь. Он действительно влюбился в вас, ваше величество.

Некоторые из собравшихся леди ехидно заулыбались. Очевидно, они были оскорблены тем, что Элизабет оказывают такие, по их мнению, незаслуженные почести. Но Элизабет была с ними вежлива и старательно делала вид, будто ничего не замечает. Подстрекаемые амбициями, как собственными, так и семейными, они не знали истинного значения слова "дружба". Место при дворе королевы считалось крайне завидным. Испанка Екатерина низвергнута. Анна стала королевой, и теперь все перед ней пресмыкались. Кроме того, это позволяло быть рядом с королем и находиться в центре всех событий придворной жизни. Леди была им безразлична. Главное — престиж, который давала служба при королеве.

По требованию Анны женщины приготовили ее ко сну. Элизабет держалась в стороне: она здесь только для того, чтобы поддержать Анну.