Форт Росс - Алекс Кун

Наконец, первые лучи солнца засверкали на конструкции, венчающей триумфальную арку, ударились в изогнутое зеркало и отразились, фокусируясь, на фитиле масляного факела, слегка присыпанного свежим порохом, для гарантии.

Шум толпы затихал. Все напряженно глазели на блистающее навершие арки, ожидая «чуда». Первое чудо явилось в виде Алексея с телохранителями и губернатором. Сцена быстро заполнилась народом, вызвав новый шум в толпе, довольно быстро затихший после выражения верноподданнических настроений. Все взгляды вновь зацепились за сверкающую под солнцем первобытную систему добывания огня. Напряжение ожидания начало нарастать.

Осматривал море голов с удовлетворением. Радостные лица, праздничные одежды. Даже стоят вперемешку — колонисты с индейцами и прибывшими из других поселений. Некоторая сгруппированность есть, но скорее по принципу компаний, посидевших за одним костром.

Смотреть на вершину арки мне было незачем — чего там не видел, если сам все устанавливал, заправлял, а потом еще и прокладывал втихаря провода. Огонь мы добудем обязательно! Даже если дождь ливанет. Осталось только момент подгадать.

Поднимающееся солнце обливало столбы арки светом, постепенно спускающимся к земле. Разговоры стихли окончательно. Даже птичьи крики, казалось, замолкли. Снял картуз, давая сигнал «солнцу», что пора зажечь наш факел.

Над вершиной арки взвилось белое облако сгоревшего пороха, и взметнулось щедро сдобренное маслом пламя, слегка пригибающееся под легким ветром, и едва не погасшее от взрыва радостных криков. Народ ликовал, подбрасывая картузы и метеля соседей радостными тычками. Кое-где тычки переросли в праздничную потасовку и туда зазмеились сквозь толпу «линии» наших морпехов.

Неплохо получилось. Символично. Почти как в Греции. Разве что к новорожденному огню лезла не жрица с факелом, а двое наших колонистов, которым и будет поручено разнести пламя по всей вице-империи на время игр.

Царевич вещал с трибуны, вызывая в толпе взрывы ликования, а во мне добрую улыбку. Отчего-то вспомнилась скульптура «на броневике». С вершины арки, цепляясь за леса, размахивали уже зажженными от солнечного пламени факелами двое наших «огненосцев». Надеюсь, про запасные спички они не забыли. Поднявшееся над горами солнце с интересом взирала на игры букашек, радуясь, что теперь и в этих землях есть на что посмотреть.

Митинг плавно перерос в заутреню, и чуть ли не демонстрацию. До обеда, и старта регаты, был запланирован еще парад и начало отборочных соревнований в Алексии. Но мне пришлось заниматься кораблями, пропустив довольно интересное зрелище.

На кэчах царил аврал. Как обычно, казалось, что не было всех этих дней подготовки. По рейду сновали лодки, с бортов кораблей раздавались крики на помеси языков, оформляемые выразительными жестами. На кэч Хайды лихорадочно загружали забытый в ремонте запасной грота-парус, а на кече Асады разыскивали четырех запраздновавшихся членов команды. Рутина.

Поднялся на борт канонерки сопровождения, где царила более спокойная атмосфера, слегка электризуемая размещающимися на ее борту пассажирами, в числе которых были и мои тени, вместе с бригадой техников «Аиста». Абордажный наряд канонерки почти в полном составе оставался в столице, освобождая места под сопровождающих с грузом и оставляя небольшой резерв для возможных спасенных экипажей кэчей.

Завидев меня, капитан корабля явно попытался скрыться. Вот откуда он знает, что руководство не выспалось? Впрочем, куда он с маленькой канонерки денется. Как и обреченно вздыхающие навигаторы. И зря они так нервничают — сегодня времени мало. Пробежимся по оговоренным пунктам еще разик, и все…

Старт регаты можно назвать зрелищным только с натяжкой. Стартовали с якорей, и борьбы за створ не наблюдалось. Просто канонерка дала залп, и кэчи начали окутываться парусами, стараясь выбирать якоря вместе с набором хода.

Когда кэчи прошли половину залива, канонерка дала второй залп, открывая старт гребным каноэ. Вдоль бортов которых замелькали лопасти весел, будто по воде побежала сороконожка. Грозные боевые каноэ аборигенов бросились вслед за кэчами, явно их догоняя. Что делать — ветерок ныне слабый. Надеюсь, в океане он слегка разгуляется.

Вслед за гонщиками потянулась канонерка, закрывая «стартовый список». Само по себе зрелище начала гонок, безусловно, красивое. Особенно, оттененное многочисленными зрителями. Только короткое. Парусники, а за ними и каноэ, довольно быстро дошли до пролива и вытянулись исчезающей цепочкой в океан. Часть толпы перебежала на внешний пляж острова, провожая паруса и взблескивание весел взглядами, часть начала рассасываться. По заливу вновь засновали лодки.

Сбросив с плеч в океан очередную проблему, хотел было доспать сотню минут до обеда и продолжения мероприятия. Но меня отыскал Алексей, спешащий поделится хорошим настроением. Не свезло. Даже кустик на пляже, которым пытался замаскироваться, не помог.

Плюхнувшись на песок рядом со мной, и глубоко вдохнув праздничный воздух, пропитанный давно лежащими на пляже грудами водорослей, царевич принялся делиться радостью.

— … вот и тут славно вышло… Да ты слушаешь меня?!

Поймал себя на том, что слегка закемарил под бурные восторги самодержца. Солнышко, волны шелестят. Запах, опять же, убойный.

— Слушаю Алексей. Слушаю. Да токмо мне тобою поставлено, иную сторону медали высматривать. Вот и не радуюсь.

Царевич замолчал, бросив на меня косой взгляд и сосредоточившись на струйке песка, вытекающей из его рук. Песок кончился, и Алексей отряхнул ладони, продолжив разговор уже совсем иным тоном.

— Что не так было?

Пришлось сесть, сдвигая картуз с лица. По глазам ударили блики мерно колышущегося залива.

— Все так. И речь твоя по нраву, и сделали все, как задумали, только что с мелкими огрехами.

Алексей опять загреб песок, принявшись высыпать его струйкой из ладоней, молча ожидая продолжения.

— Электричества недостает. По лампе на дом, это не дело. Видал, в домах понове лучины жгут? Солнышка хоть залейся, а мы факел от него зажечь не можем. Это ты еще не видел, как это зеркало выделывали! Нам таких зеркал тьму надобно!

Помолчали. С зеркалами действительно швах. На небольшую солнечную электростанцию серебра надо тоннами. А стекла квадратными километрами. И завод, который все это сможет сделать. Преувеличиваю слегка, но в целом…

Как вариант — зеркала можно делать и без покрытия. Принцип «полного отражения». Например, если на обычное стекло свет приходит под углом падения менее сорока градусов — он полностью отражается, будто от зеркала. Потому и блестят порой окна в домах. И от обычной воды свет полностью отражается при угле падения менее сорока пяти градусов. От этого видны блики на воде, и дорожка лунная. Другое дело, что вода постоянно «рябит», а стекло отражает на слишком малый угол, чтоб делать из него гелиостанцию, следящую за солнцем весь день. Световодные стеклянные волокна моего времени, работающие по принципу «полного отражения», могли бы исправить ситуацию — но нам их не осилить. Слишком чистое стекло надо, не говоря уже о технологиях. Алюминия для замены серебра нет, и еще долго не будет. Сталь полированная? Ну, разве что хромированная. Но по нынешним временам серебро для меня дешевле выйдет. Хотя все одно очень дорого получается.

Спать расхотелось. Окинул еще раз взглядом акваторию Алексии.

— Говоришь, кэчи красиво ушли? Не спорю. А знаешь, чего в той картине недоставало? Их до пролива должны были десятки и сотни маленьких парусников проводить. Как мальчишки, бегущие за солдатом. Вот тогда было бы от души. Мы ведь, считай, твоим указом регату повели. Нет пока таких стремлений у народа. Глянь, одни весельные лодки на воде. Сугубо для дела.

Царевич, в очередной раз, отряхнул от песка руки и глянул набычившись.

— И что?! Коли плохо, раз для дела?

Улыбнулся мысленно. Алексей клюнул на старую как мир уловку. Теперь будем брать «на слабо».

— Не плохо. Но могло быть лучше. Мы же у моря живем, а даже наш государь своей яхты не имеет, и на воде под парусом его никто не видит…

— Да когда мне!

Алексей искренне возмутился, глядя обиженными глазами.

— Понимаю. Некогда. Об этом и говорю. Мелочи за бортом оставляем. Вот ты ведаешь, сколько у тебя в столице, расположенной на берегу, народу плавать не умеет?

От очередного перегиба темы царевич слегка растерялся.

— А есть таковые?

Улыбнулся уже явно — растерянному виду самодержца.

— Есть. И кто животом уже не первый месяц мается — есть. И кто жену свою, из местных, побивает — есть. А потом у нас с аборигенами проблемы появляются. Есть и те, кто праздностью заболел — только за столом их и видно. Много чего есть. Из этих мелочей вся наша жизнь и состоит. Мне не веришь, у губернатора спроси.