Охота на ведьм - Алекс Джиллиан

— Все еще жалеешь его? — жестко усмехнулся Блэйд.

— Да. — кивнула Лера. — И я имею на это право. Моя мать навела порчу на его семью. Он был ребенком со слабой психикой. Да, он виноват, но он такая же жертва обстоятельств, как все мы в разных случаях. Никого не было с ним рядом, никто не помог, не почувствовал критический прелом в его личности.

— Лера, он бы убил тебя. — он непонимающе смотрел на нее.

— Я знаю. Иногда я жалею, что он этого не сделал. Потому что теперь моя жизнь напоминает мне ад. Я виновата перед всеми вами, я обманула саму себя. Я глупая, жалкая и слабая. — голос ее дрогнул. — Я снова хочу убежать. Ноэль. Не трать на меня свое время. Ты не сможешь простить меня, и я сама не прощу себя. Неужели ты не видишь, что мы только мучаем друг друга, оба зная, каким будет финал.

— И каким же? — холодно поинтересовался Ноэль. — Ты снова сбежишь в Москву и вернешься к своей прежней жизни? Наркотики, вино и все остальное….

— Остального не было. — резко оборвала его Лера. — Ничего и ни с кем, кроме Адеева….

— Упаси меня от этих подробностей. Мне безразлично, что ты делала и с кем.

— А мне нет. Я потеряла себя вовсе не из-за шрамов, не из-за Адеева. Я не хотела жить, зная, что предала тебя, что никогда больше не увижу тебя….

— Не надо… — он протестующе поднял руку. Взгляд его стал колючим, губы скривились в горькой улыбке. Лера понимающе кивнула, опустив голову.

— Другой реакции я и не ждала. Мне было нужно поговорить с тобой. Объяснить. Теперь мне стало гораздо легче. Когда ты сказал мне, что был уверен, что тогда в Венеции я любила тебя, ты не ошибся. Ошибалась только я. Все время ошибалась.

Ноэль, молча, смотрел на нее. Он был напряжен и задумчив. Плотно сжатые губы хранили молчание. Лера предпочла бы упреки этой обвиняющей тишине.

— Тебе еще нужно каталог посмотреть. — натянуто сказал он. — Я пойду спать. Разбудишь меня, когда что-то выберешь.

Лера подавлено кивнула. Ноэль поднялся из-за стола и направился к выходу. В дверях он обернулся.

— Ты прекрасно готовишь.

— Спасибо.

— У меня есть знакомый пластический хирург. — внезапно сказал он. — Если ты хочешь, я договорюсь насчет операции. Только не нужно опять говорить, что тебе ничего не нужно. Честно говоря, я уже договорился.

Лера смотрела на него сквозь пелену слез. Зачем ей операция? Ее жизнь кончена.

Она не разбудила Ноэля, просмотрев журнал. Ей так и не удалось сосредоточиться на изысканных нарядах, которые там были представлены. Лера уснула, не долистав журнал даже до середины.

Ее сон был тревожным и чутким. Услышав скрип открывающейся двери, она мгновенно проснулась, но не открыла глаза. По шагам она поняла, что это Ноэль (не Эдвард же пришел, чтобы придушить ее во сне). Затаив дыхание, она гадала, зачем он здесь. Ноэль прошел до середины комнаты. Она чувствовала на себе его взгляд, но упорно играла роль спящей красавицы. Потом его шаги стали приближаться. Совсем близко. Он сел на край кровати. Не выдержав, Лера открыла глаза. В темноте она не смогла разглядеть ни его лица, ни разгадать его намерений.

Когда он наклонился и коснулся губами ее губ, Лера в недоумении замерла. Радость, надежда, страсть, щемящая нежность — заполнили до отказа все ее исстрадавшееся сердце. Обхватив его плечи руками, она прильнула к сильному напряженному мужскому телу. Их горячее прерывистое дыхание смешалось. И когда он уверенно и властно спустил с ее плеч ночную рубашку, она не стала сопротивляться и закрываться. Ноэль был единственным человеком, которому она верила. Он не испугается, увидев ее шрамы, и никогда не бросит. С ним можно забыть обо всем. Сейчас. Завтра. И всегда. Почему же она не поняла этого раньше?

Утром они не поехали в Центральный Парк, не пошли по магазинам. До вечера воскресения они не покидали квартиры, наслаждаясь обществом друг друга. Все ее страхи вдруг оказались такими смешными и мелкими. Боль, которая терзала ее душу последние полгода, рассеялась, как дым. Напрягало только одно — Ноэль упорно не говорил о будущем, а она боялась спросить. Ей не хотелось расставаться с надеждой. Реальность все еще пугала ее. Сейчас ей было хорошо. А остальное не важно.

Эдвард так и не вернулся с прогулки. Он оказался смышленым малым.

Вечером Ноэль отвез ее в клинику, хотя в глубине души Лера думала, что он этого не сделает. В машине она молчала. Он тоже не горел желанием выяснять отношения. Лера снова испугалось. Вдруг это конец? Он оставит ее в лечебнице и никогда не вернется? Нет, только не Ноэль.

На прощание он крепко поцеловал ее в губы, и Лера была уверена, что в этот момент из окна за ними подглядывала Джинджер. Пусть позавидует.

— Ты приедешь? — спросила Лера.

— Конечно. — блеснув зубами, он помахал ей рукой и пошел прочь. Лера смотрела ему вслед со смешанным чувством неясной тревоги и нежности.

— Как ваши дела? — спросила Джини. Утром следующего дня она вызвала ее в свой кабинет. Лера по привычке разместилась на мягкой удобной тахте. Она улыбалась. — Выходные пошли вам на пользу?

— А вы как думаете? — вопросом на вопрос ответила Маринина.

— У вас глаза горят, вы явно чувствуете себя лучше. — мягко ответила Джинджер. — Расскажите мне, что так на вас повлияло?

— Нет, не думаю. — спокойно произнесла Маринина. — Не все любят разговаривать о личном. Думаю, что уроки психоанализа мне больше не нужны.

— Это Ноэль так на вас повлиял? — задумчиво спросила психолог. Лера загадочно улыбнулась.

— Наверно.

— Меня всегда потрясал его талант. — выдохнула Джинджер. Лера резко повернула голову, посмотрев на нее.

— О чем вы?

— Не нужно от меня ничего скрывать. — Джини заговорчески улыбнулась. — Я давно знаю Ноэля. Я не раз видела, как он помогает таким, как вы обрести веру в себя. Бывали случаи, когда мы теряли надежду помочь кому-то из наших пациентов. Но на этот случай в моей записной книжке всегда был его телефон. И каждый раз происходило чудо. Но он никогда сам не приводил людей в наше заведение. Честно говоря, я думала, что он завязал со своей практикой. Несколько месяцев я попыталась ему позвонить. Была одна женщина в плачевном состоянии. Как раз его вариант. Но оказалось, что Ноэль сменил телефон. А когда он привез вас, то сказал, что больше не занимается подобной деятельностью.

Лера похолодела, краска ударила в лицо. Неужели он, черт побери, проделал с ней тоже самое, что с другими женщинами? Решил, что она сама не справится и…. Нет. Он не мог так с ней поступить. Или мог? Черт….

— Вы не знали? — смутилась Джинджер, глядя на ее ошеломленное лицо.