Песочница. Трилогия - Артём Свечников

Сначала жена часто стала ездить в какие-то странные командировки, потом у дочери, которая уже заканчивала школу, появились весьма дорогие вещи и косметика. Но я не замечал. Я вкалывал. Лизал начальству задницу в надежде на очередное повышение. Первым ударом стал телефонный звонок моей жены, оказывается, мы устали друг от друга и ей нужно время, что бы всё обдумать. И всё. Гудки. Помнится, я тогда ещё подумал, что это какая-то нелепая шутка, стал перезванивать, но вместо гудков сообщение, что «абонент временно недоступен». Побежал к её родителям, но те были и сами в шоке. Жена им позвонила, сказала, что всё в порядке, просто, она нашла другого человека, живёт у него, попросила присмотреть за дочерью, пока всё не определиться и разрешиться. А потом телефонный звонок от родителей жены, о том, что моя дочь вместе с другими девочками, вместо школы куда-то поехала на дорогой иномарке. Как я выяснил о том, что она работает «официанткой» в том стриптиз баре, отдельная история да это и не так важно. Главное, что в том баре можно снять на ночь, любую работающую там девушку. Хоть стриптизёршу, хоть барменшу, хоть официантку, весь вопрос только в цене. И было тогда моей дочери, как ты наверно уже понял, отнюдь не 18 лет, — сделав паузу в своём рассказе, Сидорин внимательно посмотрел на Артура. — Чего молчишь?

— Жду продолжения.

— Надеешься услышать happy end? — иронично спросил мужчина. — Ну что же, будет тебе и end. Моя дочь не была исключением из общего правила этого «колоритного борделя». А когда я в ярости попытался увести её от туда, мне «вежливо» преградили дорогу и, затащив в один из тёмных углов, избили на её глазах. Такой конец истории про официанток тебя устроит?

— Она там долго ещё работала?

— Зою уволили в тот же день. Похоже, у них никогда не было недостатка «в кадрах», а лишние проблемы этим людям были ни к чему, — видя, что Артур хочет задать ему очередной вопрос, Сидорин властно махнул рукой. — Дальше про себя пусть рассказывает моя дочь, если захочет. А если хочешь спросить про меня, то я официально так и не развёлся со своей женой, хотя она уже не один десяток лет живёт в Москве с другим человеком. И именно по протекции этого человека, я и занимаю на данный момент ту должность, которую занимаю. И я ничего не могу поделать с этим фактом.

— А Паровозу, то есть Костяну…

— Ему я ничего рассказывал, — перебил Артура Сидорин. — Про себя ему рассказала моя дочь. Видимо, эта дурочка и в самом деле его любила. Или по крайне мере через чур доверяла.

— Тогда зачем…

— Зачем я рассказал это тебе? — пристально вглядевшись в газа парня, мужчина ещё раз глубоко вздохнул и как-то совсем уж по стариковски побрёл обратно в сторону сторожки. — Да затем, что не зная броду, ты сунулся в воду. Моя дочь рассказала мне о твоём плане подложить под меня эту грудастую секретаршу. Кажется, её зовут Люда? — о чём-то задумавшись, Сидорин остановился и наморщил лоб. — Никогда не запоминаю их имён. Слишком часто меняются. Особенно такие дуры.

— Зоя вам всё же рассказала…

— Я же тебе говорил когда-то. У нас с дочерью нет секретов друг от друга. Это правило было установлено именно со времён её «увольнения» из того притона. И с тех пор оно ни разу не нарушалось. Но ты видимо меня тогда плохо слушал. Так вот. Может тебе хватит вмешиваться в чужие судьбы и заняться своей собственной. Признаться подобного лопуха, я встречаю впервые в своей жизни. Ты хоть знаешь где сейчас моя дочь?

— В командировке, — задумчиво ответил Артур.

– «В командировке», — передразнил парня Сидорин.

— Постойте! — неожиданно схватив старика за плечо Артур со всей силы развернул его к себе. — Не хотите же вы сказать…

— Руку убери! Щенок! Решил, что имеешь право вламываться в жизни чужих людей и при этом все будут плясать под твою дудку. Успокойся! Не изменяет она тебе. Просто помни идиот, что моя дочь, ни какая-то дворовая шлюха, на которую её променял этот недоносок «Константин». А я не этот бритоголовый болван кипятящий сейчас чайник. И мы не позволим вертеть нами так, как тебе

вздумается.

— Извините, — убрав руку с плеча мужчины, Артур отступил на пару шагов. — Я просто не подумал, что вы воспримете этот…, — не сумев подобрать нужного слова, парень растерянно замолчал.

— Этот подарок ты хотел сказать? Ну, спасибо за подарочек зятёк, удружил, — зло сплюнув себе под ноги Сидорин вдруг скороговоркой задал серию вопросов — Куда поехала моя дочь? В какой город? Зачем я её туда послал? Ты знаешь ответы на эти вопросы?

— Новосибирск, кажется, — неуверенно ответил Артур.

— Ему «кажется». Как ты собираешься прожить всю жизнь с женщиной, даже не интересуясь, куда она уезжает практически на пару недель? Ты хоть знаешь, насколько Зое обидно, что ты практически её не замечаешь? Ты внимательно слушал сейчас мой рассказ о том, как я потерял свою жену и чуть не лишился дочери? Какие нравятся Зое цветы?

— Розы.

— Дебил, — уже не стесняясь в выражениях процедил Сидорин. — Розы ей напоминают о её бывшем. Этом… слизняке, а ты их упорно даришь каждую неделю. Ты хоть заметил, что она выбрасывает их на следующий день? И ты ещё решил «устроить мою личную жизнь»?! Посмотрись лучше к тому, что твориться у тебя под носом!

В повисшей тишине Сидорин передёрнулся и махнул на стоявшего напротив него парня рукой.

— Моя дочь просила поговорить с тобой, по-мужски. Считай, поговорили. Больше я к этому разговору возвращаться не намерен. Просто знай, ты меня очень сильно разочаровал. Теперь пошли под крышу. Расскажешь, как продвигается строительство этого «грандиозного объекта» — с этими словами, мужчина обвёл огромную расчищенную от тайги «строительную площадку», на которой не было ничего, кроме маленькой будки с торчащей из неё дымящей печной трубы «буржуйки».

«Командировка Зои на пару недель и странная злость её отца на меня. Ещё более странная отповедь о том, что я совершенно не замечаю его дочь. И теперь ясно, что я разочаровал его не из-за того, что собирался положить к нему постель эту грудастую дуру. Но каким же я был тогда слепцом. Я просто видел то, что хотел видеть и не замечал (не хотел замечать) очевидного. А что мне сказала Зоя после своего возвращения? Кажется, что-то вроде: „Сбросила вес, так как боялась, что я могу её разлюбить. Особый метод липосакции“ Боже, какая нелепица!!! Безумие!! Неужели она действительно тогда сделала аборт, я а даже и не заметил этого? Но почему она пошла на это? …. Ведь тогда, в стриптиз баре она же не пила спиртного. Значит, решение об аборте ещё не было принято и всё зависело только от моих слов. Что же я тогда ей сказал? Неужели это всё из-за моей растерянности, когда речь зашла о её желании родить ребёнка?»