Эхо шторма. Обитель отверженных магов - Яна Кели

что он себе позволяет??? Зазнавшийся пудель с гребаными лохмами наперевес! Она сконцентрировалась на энергии. Воздух странно вибрировал, но, не обращая внимания на это, Ая выпустила заряд. Руки обожгло. От неожиданности и ярости она закричала:

— А-а! Сука…

Кай слегка отпрянул и посмотрел на Аю, словно запереживал. Это взбесило еще больше! Она наметила новый поток и послала прямо в бездарную рожу Германо.

Разряд пробежался по запястьям, Ая задергалась. Ток ходил по телу, и теперь у него был реальный источник. Она попыталась повернуться и разглядеть свои руки. Показался кусочек ленты. Антимагическая защита.

Это было настолько неожиданно, что Ая не нашлась, что сказать, просто таращилась на Кая.

— Приехали ребята из мафии, — пояснил он. — Немного наведут шуму, а потом мы их возьмем. И они выдадут хорошенькую историю про Левина, это специально.

— Зачем!

— В смысле «зачем»?

— Мое задание найти доказательства!

— Ну а мое — взять.

— Твое???

Кай выдохнул, и появилось странное выражение. Словно усмехался половиной лица, но оно вовсе не выглядело веселым:

— Просто посиди тихо, и мы вернемся.

— У вас с ними сделка? — Ая попыталась подняться на колени без рук. — Подожди, но это же не по-настоящему! Откуда мы можем знать, как было, они скажут, что им удобно. Может, он помогал!

Кай сжал губы и покачал головой:

— Не ты ли называла его психом?

— Я, но…

— Да какая вообще разница! Ты серьезно думаешь, что в этом мире кто-то кому-то помогает? Что теперь, будешь гнить тут вечность, рыться в его бельишке, серьезно, Василиск? Это предел твоих мечтаний? Застрять с этой кучкой неудачников!

— А как же твое общение с Наиль?

— Крылова… — Кай раздраженно прикрыл глаза, а потом зарычал: — Ты тупая, у нее коммуникатор!

Спазм сжал грудь, и Ая резко выдохнула. Почему ей не пришло это в голову? Кай связался с полицией через эсперку, пока она трещала, или что они там вместе делали. Почему, почему Ая решила, что Германо просто так с кем-то подружился?!

— Даже связи нет, просто мусор, жалкая пародия на полицию… — продолжал Кай.

Не ожидая от себя, Ая вдруг сказала:

— А разве маги в полиции — не жалкая пародия на магов?

Кай стал прыскать, но не было понятно, веселился он или словил какой приступ. Потом это резко прекратилось, и злобные глаза вцепились в Аю:

— Ты же хотела вернуться, и что? Отшил твой «учитель», так сразу не хочешь?

— Никто меня не отшивал!

— А что тогда? — лицо Германо снова скривилось, он мотнул головой. — Да, я видел, как ты признавалась или что там… Он тебя просто послал.

— Нет! Это не так, он не…

— Мне не интересно, что там у вас! Как ты вообще могла так спалиться! И ради чего?

— А ради чего ты это делаешь? Не боишься, что тебя снова выгонят с твоими-то талантами и характером???

Кай вздохнул:

— Я же говорил — глупая. Подумай, Крылова! За что меня выгонять? Я тебе ничего не сделал, ты сама устроила взрыв! Думаешь, я не понимаю? Я вижу магию, и все это видят… Меня выгнали специально, чтобы накопать на него. Но ты предложила поучаствовать в твоей миссии, так что я тоже тебе предлагаю сейчас просто подождать и все. От тебя ничего не требуется, не нужно с ним околачиваться больше.

Ае стало смешно. Вспомнила, как Кай перестал ходить за ней после поездки в порт. Нет, по-настоящему отвязался, когда пошла на тренировку с Гадюкой. И в первый раз после крыши еще агрессивно спрашивал, что же Левин ей говорил! Этот золотой мальчик просто не мог терпеть, что есть кто-то лучше, кто-то с талантом, кто-то, кому морион…

— Ты завидуешь? Что он звал меня, мне рассказывал что-то? Ну, конечно, это же ты должен быть первым! Ты и в академии бесился, потому что понимаешь: тебе никогда не стать сильным магом!

Лицо Кая наполнилось презрением и обидой, но не только, было что-то еще.

— Ты намного слабее, чем воображаешь, Крылова, — скобка рта парня смотрела вниз. — Только уходишь из зала, как превращаешься в жалкую девчонку. Даже не думаешь о защите! Напомнить, если забыла?

Ая смотрела в глаза, полные ненависти или…

— Где была твоя сила, когда они решили заглянуть к тебе? Где была твоя сила, м?

Голос Кая напоминал сдавленный лай. Он закусил губу.

— Понравилось? — спросила Ая.

В тот раз в порту она так и не получила ответ, но нужно было вытрясти это из него сразу, вскрыть лицемерную оболочку.

— Понравилось?!

Из глубины взгляда Кая веяло разочарованием.

— Мне не нравится вид слабачки, над которой потешаются придурки, — сказал он тихо. — Ненавижу испытывать жалость. И тошнит от тебя!

— Что же ты тогда там делал!

Кай молчал, опустив глаза. Ае стало все равно. Она уже была повержена, унижена. Но этот парень был еще хуже.

— У тебя же все есть: семья, деньги, перспективы, — Ая сжала пальцы за спиной, вгрызаясь в песок. — Зачем? Зачем??? За что тебе-то ненавидеть мир, что творишь такое!

— Заткнись.

— Что, совесть проснулась? Ты мог бы столько всего сделать, но вместо этого потешаешься над людьми!

В злости Ая попыталась подняться и пнуть Кая, нелепо, все еще находясь на коленях, поэтому сразу же завалилась набок, а тот легко перехватил ногу. А затем отбросил ее и вдруг налетел. Напрыгнул сверху, вжимая в песок. Ая задергалась, закопошилась как ящерица, пытающаяся зарыться и спрятаться, но она была слишком большой и неповоротливой для пресмыкающейся. А туловище держали в тисках чужие ноги. Кай сидел сверху, под весом двух тел сцепленные лентой руки вжимались в землю.

Бежать некуда.

Парень наклонился и потянул Аю за воротник:

— Ты ни хрена не понимаешь, Василиск, — сказал он совсем близко. — Снова нарываешься, будто нравится. Нравится, когда макают в грязь? Гребаная суицидница…

Кай застыл, стиснув сильнее толстовку Аи. Глаза забегали по ее лицу, он быстро дышал, потом как-то резко моргнул, складка над губой дернулась и он зарычал:

— И не нужно говорить, будто знаешь меня! Будто знаешь, что у меня есть! — теперь собака скалилась. — Ты не понимаешь, каково это, когда собственный отец ненавидит в тебе все… Все, буквально! А потом ты еще и оказываешься гребаным эспером! Будто назло! Чтобы точно ни хрена не получилось!

Последнюю фразу Ае выплюнули прямо в лицо, но эти стиснутые зубы не пугали. Почему-то Ая зашлась диким смехом. Кожу обдавало жаром дыхания Кая, его рука натягивала кофту, его колени сдавливали ребра, а сам он будто планировал сделать из Аи лепешку. Но она дрожала и смеялась, смеялась и дрожала. Не в силах