Россия и япония (История военных конфликтов) - Алексей Шишов

Для схода с военных кораблей на российский берег десантных сил интервентов требовался прямой и "громкий" для общественности своих стран предлог. То, что 5 января неизвестные вооруженные лица напали во Владивостоке на гостиницу "Версаль", проверив документы и попутно ограбив всех иностранцев, проживавших там (кроме японцев - ни один из них не пострадал от таких насильственных действий), под желаемый предлог никак не "подпадало". И он во всей своей серьезности не промедлил "случиться".

В ночь на 5 апреля 1918 года "неизвестные лица" совершили вооруженное нападение с целью ограбления на владивостокское отделение японской торговой конторы "Исидо". В ходе этой бандитской акции злоумышленниками были убиты два японских гражданина. И сразу же эскадра кораблей стран Антанты пришла в движение и оказалась теперь уже не на внешнем рейде Владивостока, а у причалов ее внутренней гавани - бухты Золотой Рог.

5 апреля во Владивостоке высаживаются две роты японских пехотинцев и полурота английской морской пехоты, которые занимают важные пункты в порту и в центре города. Высадка производилась под прикрытием орудий крейсеров, направленных на городские кварталы и крепостные сооружения Владивостока. Но какого-либо, даже не вооруженного, сопротивления интервенты по сути дела в безвластном портовом городе не встретили. Владивостокский совет военными силами почти не располагал.

На следующий день с японских кораблей на берег высаживается десантный отряд из 250 моряков. Японцы захватили остров Русский с его крепостными укреплениями и артиллерийскими батареями, военными складами и воинскими казармами. Так без ружейной пальбы и грохота артиллерийских залпов начиналась вооруженная интервенция Антанты на российском Дальнем Востоке в годы Гражданской войны.

Адмирал Като, командовавший японским крейсерским отрядом, по приказу которого во Владивостоке был высажен десант, обратился к городскому населению с воззванием. В нем он извещал, что страна Восходящего Солнца в его лице берет на себя охрану общественного порядка во Владивостоке и его окрестностях. Указывалась и причина такого решения: обеспечение личной безопасности многочисленных иностранных граждан, проживающих в портовом городе.

Начало высадки войск Антанты на юге Приморья послужило сигналом для наступательных действий белых войск. В апреле начал новое наступление на юге Забайкалья атаман Семенов (в его Особом Маньчжурском отряде насчитывалось 600 японских военнослужащих, в том числе артиллеристов), активизировал свои действия атаман Уссурийского казачьего войска Калмыков. И тот, и другой получили от интервентов помощь оружием и боеприпасами.

Семеновские войска продвигались вдоль железной дороги, нацеливаясь на город Читу. В мае 1918 года атаман Семенов на станции Борзя объявил себя и близких к нему людей кадета С.А. Таскина и генерала И.Ф. Шильникова "Временным Забайкальским правительством". Это правительство только с весны до осени 1918 года получило от Японии военной и финансовой помощи почти на 4,5 миллиона рублей. За этот же период Франция оказала помощь атаману Семенову на сумму свыше 4 миллионов рублей. Помощь Великобритании оказалась гораздо скромнее - всего на 500 тысяч рублей.

Если державы Антанты весьма благосклонно отнеслись к перевороту в Омске и приходу к власти в Белом движении Сибири вице-адмирала А.В. Колчака (звание полного адмирала он получит несколько позже) и объявлению его Верховным правителем России, то позиция Японии оказалась иной. Токио предпочитало поддерживать на Востоке России власть белоказачьих атаманов Г.М. Семенова, И.М. Калмыкова, И.М. Гамова и "отдельных мелких правительств, которые, не имея достаточной силы сами по себе и опоры в населении, должны были бы постоянно искать поддержки японцев..."

В Токио считали, что адмирал А.В. Колчак "человек Вашингтона" и что его деятельность на посту Верховного правителя России может повредить дальневосточным интересам страны Восходящего Солнца. Именно Колчак по настоянию японского правительства был весной 1918 года удален из управления КВЖД (он руководил в нем военным отделом) и вплоть до октября этого года оставался не у дел. Причиной устранения бывшего командующего русским Черноморским флотом от "железнодорожных дел" стал его конфликт с атаманом Г.М. Семеновым, за спиной которого стояли японцы.

Встреча адмирала Колчака с полковником-атаманом Семеновым, которого будущий Верховный правитель России вскоре произведет в генеральский чин, состоялась на нейтральной территории - в маньчжурском городе Харбине. Два военных вождя Белого движения на Востоке России разошлись в главном - в роли и месте Японии в событиях Гражданской войны на Дальнем Востоке и в Сибири. Семенов писал о Колчаке:

"...Адмирал являлся в то время ярым противником так называемой японской ориентации и считал, что только Англия и Франция готовы оказать бескорыстную и исчерпывающую помощь национальной России, восстановление которой находится в их интересах. Что касается Японии и США, то, по мнению адмирала, они стремились использовать наше затруднительное положение в своих собственных интересах, которые настойчиво диктовали возможно большее ослабление России на Дальнем Востоке. Ориентацию на Японию адмирал считал чуть ли не преступлением с моей стороны..."

Своеобразным ответом атамана Семенова адмиралу Колчаку стали совместные действия его Отдельного маньчжурского отряда с японскими войсками во время наступления на Забайкалье в октябре 1918 года. Тогда семеновская конница при форсировании широко разлившегося Онона, мост через который был взорван красными, взаимодействовала с японской кавалерией. Более того, совместными действиями командовал капитан Андо, офицер императорского Генерального штаба. А прибывшая в Забайкалье 7-я японская пехотная дивизии под начальством генерал-лейтенанта Фудзи подкрепила силы семеновцев в Забайкалье и помогла им овладеть Читой.

Недоброжелательное отношение правящих кругов Японии к адмиралу Колчаку продолжалось и дальше. Назначение его военным и морским министром Омского правительства, состоявшееся в октябре 1918 года, вызвало в Токио отрицательную реакцию даже при всей явной благосклонности руководства Антанты к этой фигуре в российском Белом движении. Послу в Токио В.Н. Крупенскому дали понять, что в японском правительстве Колчак пользуется репутацией японофоба и назначение его истолковывают в смысле антияпонского настроения всего Омского правительства.

Приход к верховной власти в Омске адмирала А.В. Колчака вызвал негативную реакцию японских правительственных кругов и высшего армейского командования. Из Токио в Читу атаману Г.М. Семенову поступила доверительная секретная депеша: "Японское общественное мнение не одобряет Колчака. Вы протестуйте ему".

Семенов к тому времени вынашивал собственные планы стать "неким правителем" Забайкалья и прилегающих к нему русских земель, а также восточной части Монголии. Но без помощи сильной во всех отношениях Японии атаман в полковничьем звании сделать многого просто не мог. К тому же он не хотел иметь над собой еще какой-то власти, в том числе и далекого от Читы белого Омского правительства.

Дальше атаман Г.М. Семенов действовал с полного одобрения командования японских экспедиционных сил на Дальнем Востоке и Токио. В середине ноября из Читы за его подписью идет телеграмма: Семенов сообщал Омскому правительству о нежелании признавать верховную власть адмирала Колчака и предлагал на эту высшую должность в российском Белом движении свои кандидатуры - генералов Деникина, Хорвата или атамана Оренбургского казачьего войска Дутова.

"Если в течение 24 часов, - говорилось в телеграмме, - я не получу ответа о передаче власти одному из указанных мною кандидатов, я временно, впредь до создания на Западе (речь шла о Сибири. - А.Ш.) приемлемой для всех власти, объявляю автономию Восточной Сибири... Как только власть будет передана одному из указанных кандидатов, несомненно и безусловно ему подчинюсь".

Вскоре полковник Г.М. Семенов (самое вероятное - не без одобрения своих японских советников) прервал телеграфную связь между Омском и Дальним Востоком, а на Забайкальской железной дороге задержал поезда с военными грузами, отправленными Антантой Верховному правителю России для создаваемой колчаковской армии. Поводом для таких "самовластных" действий атамана стало решение адмирала Колчака отдать под суд непосредственных исполнителей переворота 18 ноября 1918 года - коменданта Омска полковника Волкова, казачьих офицеров Красильникова и Катанаева. Именно они арестовали эсеров членов омской Директории (омского правительства). Суд носил чисто формальный характер, и все подсудимые были оправданы, поскольку они действовали "по побуждению любви к родине".

Семенов из Читы потребовал от Верховного правителя России немедленного освобождения арестованных. Он предупредил адмирала А.В. Колчака, что "в случае неисполнения моего требования я пойду на самые крайние меры и буду считаться с вами лично". В Омске это восприняли как атаманский бунт в глубоком тылу Восточного фронта Гражданской войны в России. В условиях вооруженного противоборства Белого движения с Красным "бунт" полковника Г.М. Семенова помогал последним.