История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III - Алексей Михайлович Величко

Кастроджованни, а весной того же года вторично разгромил их. Эта гроза христиан еще раз одержит блистательную победу на острове — летом 835 г., но затем будет убит заговорщиками, нашедшими спасение в римском лагере. Присланный ему на замену из Африки полководец Фадл ибн Якуб летом 835 г. дважды нанес поражение римлянам — у Сиракуз и Кастроджованни, и успехи сарацинского оружия ясно предопределили судьбу Сицилии. В 836 г. арабы сделали удачное вторжение в область Этны и вернулись в лагерь с богатейшей добычей. Но вскоре они потерпели редкое поражение от византийцев. А в 837 г. сарацины овладели и самим городом Кастроджованни.

Теперь положение арабов на Сицилии значительно упрочилось. Со всех сторон мусульманского мира к ним прибывали подкрепления, и вскоре сицилийские (уже!) арабы начали совершать дерзкие рейды на прибрежные итальянские земли, все еще находившиеся во владении Византии. Из римских владений на острове остались незначительные крепости, где располагались слабосильные византийские гарнизоны, и вопрос об окончательной потере Сицилии казался делом времени. Правда, героической защитой византийцы продлили сопротивление. Только в 859 г. арабы сумели захватить сильную крепость Этну, и лишь в 876 г. Сицилия полностью перешла под их власть[556].

Хотя сарацины еще имели очевидные успехи в столкновениях с Византией, халиф аль-Мутасим с горечью убедился в резком снижении боеспособности своих соплеменников. Привыкшие к роскоши, арабы не желали воевать, да и персы, истратив свою былую мощь, превратились в нацию торговцев, ученых, поэтов. Поэтому теперь сарацинское войско все в большей и большей степени пополнялось турками (тюрками). Это был переломный момент в истории мусульманской цивилизации. Уже при первых Аббасидах в арабской армии встречались воины-турки из числа вольноотпущенных рабов и их сыновей. Они попадались даже среди высшего командного состава, как, например, Афшин, подавивший при халифе аль-Мамуне египетское восстание. Теперь, убедившись в ненадежности соплеменников, аль-Мутасим резко увеличил набор турок в гвардейские полки. Тем более что те прекрасно проявили себя как солдаты при подавлении восстания Бабека и в войнах с византийцами.

Естественно, такая предрасположенность правителя правоверных к грубой турецкой солдатне не могла не раздражать природных арабов. В 838 г. даже состоялся заговор против халифа, к счастью для того, вовремя обнаруженный. Во избежание следующих волнений аль-Мутасим решил оставить Багдад и в качестве новой столицы избрал небольшой город Самарру, расположенный в 30 км вверх по течению реки Евфрата. Халиф совершенно пренебрегал жалобами своих единоплеменников на арабов, потакая тем во всем. Единственное, чего не учел он, так это того, что сам все больше становился зависимым от наемников-гвардейцев. Их верность теперь находилась в прямой пропорции от количества золота, которое халиф уплачивал им. В самом скором времени, как мы увидим, их влияние станет совершенно безграничным и приведет к эпохальным последствиям[557].

Оправившись от поражений, весной 837 г. Феофил вновь направился с большой армией в Сирию. В ее состав входили помимо греков болгары и персы, кроме того, Феофил рассчитывал на помощь Бабека (пока еще живого), обещавшего принять христианство в обмен на покровительство императора. Вначале кампания развивалась успешно: византийское войско взяло два города, а затем осадило родной город халифа Созопетру (Запетру). Отчаявшийся араб в письме к императору просил сохранить город своего детства, но Феофил был непреклонен и разрушил его до основания. Был дан триумф в столице, куда прибыл василевс, такой же, как и после побед 831 г. Император устроил ристания для народа, сам Феофил на белой колеснице, запряженной белыми лошадьми, объезжал арену, а ему навстречу мальчики несли живые цветы[558].

После этого он направил Феофоба в Синоп, чтобы тот поднял персов на мятеж против сарацинов. Но те неожиданно провозгласили полководца своим царем и буквально силой удерживали его у себя. Тайно дав знать Феофилу, как в действительности обстояли дела, Феофоб получил полное прощение и разрешение привести часть персов в Империю для постоянного места жительства. Помимо Запетры, император овладел крепостью. Нравы того времени были таковы, что с пленными арабами обращались зверски: им отрезали уши и носы, выкалывали глаза, убивали. Триумфально василевс возвращался в столицу. А амерамнун, узнав о страшном событии, в бешенстве бросился к коню и прокричал лишь одно слово: «В погоню!» Впрочем, византийское войско уже ушло.

Конечно, халиф жаждал мести за гибель любимого города. В ответ сарацины направили против Феофила два армии. Прибыв с армией в город Тарс, аль-Мутасим направил значительную часть своей многочисленной армии во главе с сыном навстречу Феофилу, и 22 июля 838 г. возле города Дазимон враги встретились. К несчастью, василевс не разгадал стратегического плана неприятеля и разделил свое войско на две части, отослав значительные силы для нейтрализации арабских отрядов, стоявших на реке Ламус. Сам он с оставшимися силами надеялся задержать продвижение арабов на Аморий, искренне полагая, что перед ним — незначительная часть мусульманской армии, которую легко одолеет[559].

Утром ошибка византийцев открылась, когда они визуально подсчитали численность врагов. Проведя рекогносцировку совместно с Мануилом и Феофобом, царь составил план сражения, смысл которого заключался в том, чтобы ночью напасть на вражеский лагерь — в противном случае персы, превосходящие римлян силой, наверняка утром опрокинули бы их. Вообще-то говоря, это был большой риск, поскольку в темноте быстро утрачивается управление войсками, да и солдаты не всегда в силах разобрать, где свои, а где чужие. Первоначально успех сопутствовал византийцам: они заставили врага отступить на правом фланге. Арабы потеряли до 3 тыс. воинов, и император решил вместе со своей гвардией продолжить нападение и развить успех. Но его дальнейшее продвижение остановили конные угры (по другим источникам, турки), великолепные стрелки из лука, находившиеся в арабской армии. В известной степени, использование этого древнего оружия стало неприятной неожиданностью для греков, уже давно исключивших лук из своего арсенала. Ранее они использовали для этих целей наемных конных воинов из числа варварских племен, и предыдущие войны с арабами проходили под доминантой холодного оружия.

Пока римляне укрывались от летящих в них стрел, арабы перестроили свои отряды и напали на них. В этот момент все решило отсутствие императора на привычном месте на холме, где располагался его штаб. Не увидев царского штандарта, византийцы, бившиеся вместе с персами на другом фланге, решили, что царь погиб или отступил, и побежали. По существу, вместе с царем осталась только его гвардия, довольно немногочисленная и понесшая серьезные потери, и персидские отряды под командованием Феофоба[560].

В принципе не все еще было потеряно: при известной распорядительности и везении можно было собрать отступившие греческие части. Но