Не рискуй - Кристен Эшли

— Может, вам вернуться через день или два? — предложила я, но никто из них даже не взглянул на меня.

— Баду Шарпу нужно преподать урок, — заявил Чарли Грею, и я напряглась.

— Это моя проблема, а не твоя. Убирайтесь вон, — ответил Грей.

— Сидишь на жопе ровно, когда тебя поимели? — спросил Олли, а затем заявил: — Коди так не поступают.

— Тебе ли говорить, как поступают Коди, придурок. А теперь убирайтесь, — отрезал Грей, и все они напряглись, и это было более чем немного страшно.

— Видимо, мы больше тебя знаем, как поступают Коди, парень. Бл*дь. Прошло полдня, а с головы Шарпа даже волосок не упал, — заметил Фрэнк, и мое напряжение возросло сверх меры.

Фрэнк еще не закончил.

— Твой папа, мой отец, отец моего отца не стали бы медлить с расплатой, если бы кто-то сжег их чертову конюшню прямо у них под носом.

И в этот момент во мне что-то щелкнуло. Я это почувствовала. Могу поклясться, я даже услышала звук.

И когда это произошло, я сорвалась.

— Как вы смеете? — прошептала я, но этот шепот вибрировал от настолько сильных эмоций, что воздух вокруг меня замерцал, и все присутствующие это почувствовали. Я поняла это, когда все взгляды обратились на меня. — Как вы смеете? — повторила я, а потом завопила: — Как вы, бл*дь, все смеете?

Я сделала три быстрых шага к братьям Коди, и мой живот обхватила похожая на стальной обруч рука, притянув меня к телу Грея и оборвав наступление, но не остановив мою тираду.

— Бадди Шарп многие годы преследовал Грея, и тогда вас это не волновало. Я провела в этом доме несколько недель, и ни один из вас, — мои глаза переместились на Мэйси, — даже ты, не пришел навестить меня. Вы живете в этом городе. Знаете, что с нами случилось. И знаете, что Грей чуть не потерял эту землю, этот дом, ту конюшню, — я махнула рукой за спину, — потому что заботился о вашей матери, — я ткнула в них пальцем, — а вы ни хрена не сделали. Где были вы, когда гибли его деревья, травили его лошадей? И у вас хватает наглости заявиться сюда, когда вы бросили своего племянника на произвол судьбы, и пытаться его учить, как справиться с трагедией? Что ему следует сделать с тем больным, завистливым куском дерьма, весь мир которого вертится вокруг того, как бы уничтожить Грейсона Коди? Вы заявляетесь сюда после того, как мы всю ночь не спали, бегая по конюшне, которая рушилась вокруг нас, чуть не забрав наши жизни, чтобы спасти ваше наследие, наследие, в которое вы ничего не вкладывали десятилетиями, но все же у вас хватает наглости приехать сюда и высказать Грею это в лицо? Как вы смеете?

— Айви... — начала Мэйси, ее голос звучал умиротворяюще, но мои глаза резанули по ней.

— Нет, — оборвала я ее. — На самом деле, мне плевать, почему вы посмели все это сделать. Меня волнует только то, чтобы вы, все вы, — я махнула рукой, указывая на них всех, — сейчас же убирались с земли моего мужчины. Он пережил многое. Пережил удары прошлого. Рвал жилы, чтобы ваша мать жила так хорошо, как он мог ее обеспечить, после того, как она потеряла способность ходить, и он продолжает это делает. И все это без малейшей помощи с вашей стороны. — Я по очереди ткнула пальцем в троих братьев. — Вы не достойны его. И вам нечего сказать Грейсону Коди, ни о его поступках, ни об этой земле. Так что садитесь в свои машины и, — я напряглась в руке Грея и завизжала, — валите отсюда.

— Вижу, вы, дамочка, не понимаете, когда твоя мать поворачивается к тебе спиной, это имеет последствия, — более чем высокомерно сообщил мне Фрэнк.

— Нет, я вижу, что мать так разочаровалась в сыновьях, которых она выносила, родила и воспитала, когда они повели себя как жадные ослы после того, как она потеряла ноги и своего сына, и не сделали все возможное, чтобы вернуть ее доверие, уважение и привязанность. Это дерьмо — результат ваших, — еще один тычок пальцем, — действий, мне смешно, что вы трое явились сюда с требованием, чтобы Грей вел себя как мужчина, когда никто из вас более десяти лет не делал этого. Забота Грея об этой земле, об этом доме и вашей матери, пока вы жили своей жизнью, тая обиды, делает его более мужественным, чем вас троих, вместе взятых.

— Айви, — предостерегающе пробормотал Грей, сжимая руку на моей талии.

Не отрывая глаз от Коди, я покачала головой.

— Вы ее потеряли, — тихо сказала я. — Женщина, которую вы знаете как свою мать, дышит, но ее больше нет. Вместе с силой ее тела, погас и огонь. Она больше не командует. Не диктует, что делать, не имеет мнения обо всем. Вы живете всего в нескольких милях от матери, которая быстро угасает, и скоро все, а это значит, абсолютно все, что связано с ней, останется в воспоминаниях. Вы уверены, что через двадцать-тридцать лет, когда достигните того же возраста, что и она, будете считать, что поступили правильно со своей матерью? Потому что, если да, то с вами что-то не так, и если бы вы были настоящими мужчинами, какое-то время поразмыслив над этим, в конечном итоге, потратили бы каждую оставшуюся секунду, чтобы наладить отношения со своей матерью и дать ей то, что должны дать за то время, которое у нее осталось.

Хоть я говорила тихо и стояла неподвижно, я завершила свою тираду, тяжело дыша. И когда я закончила, трое Коди уставились на меня.

Некоторое время никто ничего не говорил, и я заметила:

— Вы все еще здесь.

Фрэнк оторвал от меня взгляд и посмотрел через мое плечо на Грея.

— Ма плохо себя чувствует?

Боже.

Серьезно?

— Да, Фрэнк, иначе ее бы не было в том гребаном доме престарелых, — ответил Грей так же раздраженно, как и я, и даже больше.

— Ты же говорил, она не может ухаживать за собой, — вставил Чарли.

— Да, говорил, — согласился Грей. — А еще я говорил, что ей быстро становилось хуже.

—